- Забудешь тут!
- Вот и я об этом.
- Хорошо, - кивнула, тогда, Ара. – Сделаю.
- Отлично! Я на тебя рассчитываю, - крестная прошлась по кабинету, вернулась к столу, не торопясь, закурила, папироску.
- Виктор и Дарья Шумские люди талантливые, - сказала, пыхнув дымом первой затяжки. – И представь себе, начав работать над фильмом, они в тебя без малого не влюбились. Говорят, ты – это вылитая я в молодости. Не внешне, но такая же больная на всю голову. Это я почти дословно воспроизвожу их мнение. Так вот, пока суд да дело, написали они сценарий для игровой ленты. Условное название «Авиатор», и торговый дом «Русь» за эту идею ухватился, что называется, руками и ногами. Там, в фильме, как раз про тебя, но не дословно, разумеется, а обобщенно. Что-то от тебя. Что-то от меня, а что-то, вообще, высосано из пальца для красоты и образности. Просят тебя поучаствовать в качестве консультанта, а я прошу им не отказывать…
- Ну, если консультантом… - тяжело вздохнула Ара, но она еще не знала, чем кончится разговор, потому что напоследок крестная приберегла сюрприз огромной разрушительной силы.
- И вот еще что, - сказала, выбросив окурок в пепельницу, - мы тут посовещались и пришли к выводу, что даже для особых поручений звание у тебя мелковато будет. Попробуем, конечно, прожать для тебя очередное внеочередное, но это еще то ли получится, то ли нет. Однако для представителя «Заводов Кокорева» и этого будет мало. Поэтому принято решение официально разрешить тебе, Варвара, быть одновременно в двух лицах. В Адмиралтействе ты старший лейтенант Флота Варвара Бекетова, а в Военно-промышленной комиссии – «дочь самого» Варвара Авенировна Кокорева. Это, как ты понимаешь, в тех кругах, считай, адмиральское звание. Но, если так, то никаких мундиров. Денег у тебя, как я знаю, радением твоего батюшки более, чем достаточно, а посему вот тебе первое боевое задание. Давай, милая, пройдись скоренько по лавкам и оденься, как должна одеваться дочь «Самого». Вот тебе номер телефона на такой случай, - протянула она Аре листик, явно вырванный из записной книжки, - это ателье Надежды Федоровны Вербицкой на Староладожском бульваре. Знаешь, поди, о ком речь. Сама она давно уже живет в Милане, но ателье ее никуда не делось. Скажешь, что от меня, примут вне очереди и сделают все, что требуется, быстро и качественно. Ольга моя близкая подруга. С детства дружим, и я ее на твой счет предупредила. Так что вперед, лейтенант, и не посрами честь мундира!
Герой она или нет, беременная или только прикидывается, но крестная запрягла ее без жалости и сантиментов. Сразу после встречи с адмиралом, Ара попала в руки кадрового управления, и колесо закрутилось. Ну, а ей, стало быть, оставалось только бежать, как той дурной белке, и всей разницы, что бедное животное не понимает, куда и зачем оно бежит, а вот лейтенант Бекетова твердо знала, что делает и зачем. Однако легче ей от этого не было. Она даже с Олегом толком пообщаться не успела. Ему ведь разрешили отлучиться из части всего на три дня, да и то, только потому что героическая на всю голову жена-авиатор сначала пропала без вести, а потом счастливо нашлась. Но по факту, едва попав в Шлиссельбург, Ара без промедления включилась в работу.
В феврале положение на фронтах уже, более или менее, стабилизировалось, но напряжение, что не странно, никак не спадало, а значит, и Адмиралтейство, и военно-промышленный комплекс работали без сна и отдыха. Ну, и Ара вместе с ними, являясь одновременно «для особых поручений» при первом заместителе набольшего боярина Адмиралтейства и представителем заводов Кокорева в полутора десятках столичных комитетов, консультативных советов и прочих комиссий. И, следует сказать, все эти собрания отнюдь не являлись порождением излишней бюрократии и чиновничьей дури. Война навела порядок и в их стройных рядах, так что вкалывать Аре приходилось по-настоящему и совершенно не по-детски. Впрочем, последние месяцы перед зачетным боем с великобританскими «Виндзорами», она и так уже занималась похожими делами. Только теперь она уже попала «в жернова» на самом деле и на самом высоком уровне, где простые лейтенанты Флота «хождения не имеют». Среди небожителей правом голоса могла пользоваться лишь любимая дочь Авенира Кокорева, да и то это право еще надо было заслужить. И, видит бог, Ара старалась изо всех сил, потому что не для себя любимой жопу драла, а за отечество радела. Единственное, что было ей строжайше запрещено, это иметь касательство к самим заказам. Чтобы, значит, избежать конфликта интересов. Но зато все остальное, было, как говорится, в ее юрисдикции, - и с той, и с другой стороны, - как в игре в шахматы с самим собой.
Заводы Кокорева наращивали выпуск «метеоров», «кочей» семнадцатой и двадцать первой моделей, торпедоносцев «Струг-вампир-7» и пикирующих бомбардировщиков «Ушкуй-2». Однако для того, чтобы поток этой остро необходимой Флоту и армии техники не иссякал, а, напротив, нарастал, ее отцу нужны были алюминий, магний и титан, молибденовая и марганцовая сталь, медь, вольфрам и хром с кобальтом, редкие сплавы, высококачественные пластики и многое, многое другое. А еще производству требовались рабочие руки и умные головы, и одним бронированием необходимых специалистов дело не ограничивалось. Рост производства предполагал введения в строй новых мощностей, и, следовательно, надо было найти для этого строителей и станки, новых специалистов, деньги и множество других крайне важных и остро дефицитных в военное время вещей. Но все это, если смотреть на процесс глазами представителя Кокоревской империи. Однако свои требования имелись и у покупателя, имея в виду Адмиралтейство. Качество производства, тактико-технические характеристики изделий, вал, сроки и, разумеется, перспективы. Краткосрочные, среднесрочные и даже планы на послезавтра. В общем, Ару втянуло в этот водоворот и уже не отпускало, так что она даже толком не поняла, откуда кадровое управление Флота узнало, что в бою с великобританцами она была ранена.
Ранение, правду сказать, было ерундовое, хотя и неудобное. Когда она рассказывала мужу и друзьям о том, какой проблемой стало для нее во время пурги сходить пописать, она умолчала, разумеется, о том, какой морокой обернулась необходимость перевязать себе левое плечо. Когда катапультировалась и сразу после приземления на лед озера ей было не до того, чтобы думать о таких пустяках. Ара держалась в тонусе даже тогда, когда почувствовала боль и сырость в районе плеча, но потом-то этим все равно пришлось заняться. От отца ранение скрыть, впрочем, удалось, тем более, что беременность выглядела в этом смысле куда аттрактивнее. Олег же сам, - своими глазами, - увидел результаты ее самолечения. Этим отчасти и объяснялся его эмоциональный всплеск, но как об этом пронюхали кадровики, одному богу известно. Однако, в тот же день, когда Аре вручали в управлении золотой значок «Аса», от нее в ультимативной форме потребовали добавить на рукав еще одну нашивку за ранение. И сколько она ни объясняла им, что эту царапину даже ранением, строго говоря, назвать нельзя, - потому что перед людьми стыдно, - им все было нипочем. «Правила писаны для всех!» И все на этом.
А потом, - словно, ей мало было других забот, - за Ару взялись Шумские. Правда, под это дело удалось хоть ненадолго вырваться к Лене, которую как раз перевели из Вологды в Шлиссельбург. Выглядела боевая подруга так себе, да и чувствовала себя, прямо сказать, хреново, но, узнав, что о них с Арой снимают фильм, воодушевилась, сжала зубы и продержалась перед камерой ровно двадцать необходимых для дела минут. Ее, разумеется, подкрасили и причесали, и нарядили в новый халат, из-под которого весьма героически виднелись на груди бинты плотной повязки. А еще обкололи обезболивающим, чтобы не потела в кадре и не кусала губы. Но все равно, главным в этом деле было ее желание попасть в кино. И попала, разумеется. Шумские были настолько довольны отснятым материалом, что даже оставили девушек наедине, чтобы они могли хоть немного поговорить.
