Как бы ей хотелось сейчас туда, к ним - к подружкам и друзьям - петь песни, прыгать через костер, водить хороводы, слушать были и небылицы и просто сидеть у огня с Берджу, чувствуя, как он сжимает ее ладони в своих...
В светлицу вошла нянька и поставила корзину с ужином на резной стол. Катерина упала ей в ноги.
-- Евдокия, пусти меня на свет божий! - взмолилась девушка.
-- Что ты, княжна! Подымись. Бог с тобой, ласточка моя!
-- Няня...
-- Что ты, дочка! Государь приказал не выпущать тебя.
-- Выпусти, умоляю! Пожалей меня, несчастную...
-- Не велено. Не велено выпущать. Я б с радостью. Но батюшка приказал...
- А ежели он тебе прикажет удушить меня, ты тоже исполнишь волю его?
- Что ты такое говоришь?! Пожалей меня, старуху. Ведь князюшка не пощадит меня, коли я упущу тебя. Что я могу поделать? Не убивайся так. Вот, поешь, золотко. Покуда батюшка запрет не сымет, сидеть тебе здесь, моя милая, - нянька погладила Катерину по голове.
По щекам княжны поползли слезы. Она поднялась с пола и присела у окна.
-- Поешь, милая, - упрашивала женщина.
-- Не буду. Лучше сгинуть.
- Не упрямься. Никто не увидит твоих терзаний, Катерина. Ничего путного не придет на пустое брюхо. Поешь. Тут и смородинка, и яблочки. Погляди: и хлебушко прямо из печи, и крынка молока прямо из-под коровы, и мед липовый, - проговорила Евдокия и вышла, снова закрыв дверь на замок.
- Берджу-у... - простонала Катя в темноту. Потом соскочила и, подбежав к двери, стала барабанить в нее кулаками.
-- Отворите! Выпустите меня отсюда! Выпустите!
- Успокойся, Катерина! Усмири пыл свой. Не велено выпущать тебя на волю. Не велено. Смирись и утихни! - раздался голос Евдокии за дверью.
Княжна прижалась щекой к дубовой двери и беспомощно сползла на пол; закрыла лицо руками и, продолжая сидеть у двери, разрыдалась, вздрагивая всем телом.
Берджу также не сумел вырваться. Еще задолго до гуляния он начал собираться, но мать остудила его пыл.
-- Сынок, ты бы помог мне...
-- Что, матушка?
-- Нужно шерсть вычесать.
-- М-м, - задумался парень. - Да-да, хорошо.
Парама вытянула из-за шторы огромную корзину. Увидев это, сын сразу же поник. Но, тяжело вздохнув, стал быстро орудовать руками, изредка поглядывая в окно.
-- Ты торопишься куда?
-- Да нет... - отмахнулся юноша.
-- Не торопись, там еще две таких корзины, - успокоила мать.
-- Что?! Но...ведь нынче скачки...
-- Помоги матери: я одна не управлюсь.
- Да, матушка...- совсем расстроился Берджу. - А ...можа это завтре сподручнее переделать, а? - умоляюще, с надеждой в глазах, спросил он.
- Да кабы так...А то ведь это нужно нынче завершить, потому как к завтрему все должно быть готово.
Берджу безнадежно опустил голову и продолжил выполнять работу теперь медленно и безразлично...
***
Рассвет Катерина встретила у окна. Дверь тихонько отворилась , и в опочивальню вошла Евдокия.
- Почто голубка моя поднялась в такую рань? - удивилась нянька и тут заметила неразобранную постель. - Да ты никак и вовсе не ложилась?! - всплеснула она руками. - Девонька моя, почто изводишь-то себя так? Да государь-батюшка ужо снял наказание-то.
- Няня, - Катерина обняла женщину и заплакала.
- Что стряслось? Отчего же страдает моя маленькая княжна? Ну? - она заглянула в заплаканные глаза девушки.
- Не хочу я замуж за боярина. Не хочу, няня.
- Смирись, дочка. Супротив отца нельзя идти. Грех это. Ты знатного роду, и мужа надобно тебе равного ...
- Сил моих боле нет...
- На все Божья воля, голубушка.
- Никто, никто не понимает меня! Тошно мне! Свет белый не мил...Ня-
ня-я, - она уткнулась лицом в жилетку Евдокии и заплакала.
- Что же я могу сделать для тебя, радость моя?
Катерина вмиг перестала плакать и подняла на нее покрасневшие глаза.
- Ты же знаешь Берджу? - шмыгала носом Катя, стирая слезы.
- Да как же мне не знать-то его.
- Погоди...
Княжна соскочила со скамьи, достала кусок бересты и, нацарапав стилом несколько слов, отдала свернутое послание Евдокии.
- ...Вот, снеси ее Берджу. Дождись, покуда он один будет, и отдай ему. Только пущай сразу даст ответ. Уразумела?
- Ой, княжна, - с укоризной покачала головой старая женщина. - Уразумела я, уразумела.
- А где горница его, знаешь?
- Знаю, милая, - невесело ответила нянька и вышла.
Берджу сидел возле корзины и со дна доставал кусочки шерсти. Мать
забрала пустые корзины и понесла их в хлев к подмастерьям. Евдокия дождалась, когда Парама отошла подальше, и шмыгнула в коморку к Берджу.
- Берджу, я от Катерины. Вот. Только гляди быстро и тотчас давай ответ.
Юноша быстро развернул послание.
- Думай шибче...Ну, так чего передать-то? - волновалась нянька.
- Я буду. Буду непременно.
Евдокия вышла из комнатушки и поспешила к княжне. А Парама тем временем вошла в хлев.
- Вот, порожние... - она поставила пустые корзины на землю.
- Что это ты, Парама, за такое дело принялась? Прежде не видал я тебя за работой, - заметил Матвей.
- Не по своей воле. Сына вот...надобно...уберечь, - смущенно отвечала женщина. - Младой, горячий шибко. Може, дашь еще какое дело?
- Коли желание имеешь, отказа не будет. Там вон еще пяток кузовов стоят, - ответил бородач.
- Благодарствуйте, люди добрые, - Парама развернулась и, облегченно вздохнув, побрела обратно.
Мастеровые понимающе покачали головами.
- От сына беду решила отвесть, да разве ж их удержишь, - тихо проговорил Матвей.
- Да припекет, и с цепью удерет, - сказал Данила, глядя вслед уходящей женщине.
- Э-эх! - раздосадовано вздохнул Степан. - Не ровня ему княжеская дочь. Не будет добра, коли государь прознает...Берджу, Берджу-у...
- Молодые. Глупости у них полно, да огня. Ни об чем не разумеют. Вона мать-то как старается, а им и невдомек, - продолжал Данила.
- Уж любился бы с ровней, никто б и слова поперек не молвил, так нет же...Все на звезды глядит.
- Зато княжна Катерина...
- Это тоже худо. Худо, потому как их и водой не разлить. Шибко любят друг дружку. Боязно мне до них. Бежать бы им отсель...
- Ладноть, Матвей. А то не ровен час услышит кто - не поздоровится всем.
- Коли помощи попросят, не откажу, - пробурчал себе в бороду Матвей.
6
Парама сидели с сыном возле хлева на пеньках, склонясь над коробами с только что настриженной шерстью.
-- Отлучусь я малость, - сказал Берджу, поднимаясь с чурки.
-- Куда это?
-- Ну...отлучиться мне есть нужда... - замялся парень.
-- Ступай, ступай, - улыбнулась мать.
Берджу не спеша зашел за угол сарая и, поглядев по сторонам, припустился бегом за город, к лесу.
Несся он мимо изб, колодцев, по деревянным мосткам, мимо деревьев и лужаек, словно на крыльях. Запыхавшись, остановился, обнял березу и улыбнулся, глядя на Катерину, сидящую поодаль на бревне. Та, услышав хруст веток, оглянулась и, поднявшись с бревна, бросилась ему навстречу.
- Ты пришел... - сияла девушка.
- Милая Катенька! Разве ж я мог не прийти? - Берджу крепко сжимал ее в своих объятиях. Та закрыла глаза и прижалась щекой к его плечу.
- А почто в прошлый раз не пришел?
- Когда это? - удивился парень.
- Да в эту пятничную. Я письмецо с Тимошкой отсылала. Схоронила его в косынке своей изумрудной. Помнишь ее?
- Косынку помню, но никакого послания я не получал.
- Не получал?! - Катерина заволновалась и, отстранившись от горячей груди, с тревогой глянула в глаза своему милому. - Знать к чужому угодило оно...
-- Не тревожься. Ничего худого не вышло.
- Ох, боязно мне. И с кажным днем тревожней все. Ночами уснуть не могу, мне все чудится, будто злые люди разлучают нас. Чего ты медлишь? Ведь так не может длиться вечно. Венчание уже вскорости. Берджу, не молчи. Решайся, я пойду за тобой хоть на край земли...
