Темнеет, я лежу у своего мужа на груди с закрытыми глазами и с довольной улыбкой на губах.

— Я обещаю любить тебя, — тихо шепчет он мне на ухо, обнимаю его крепче. — Я обещаю оберегать тебя, заботиться и принимать такой, какая ты есть.

Я дышу моим мужчиной и никак не могу надышаться.

— А ты, моя девочка, обещай слушать меня и слышать. Обещай делиться со мной всем, что творится в твоей голове. Обещай доверять и полагаться на меня, как на мужа.

— Обещаю.

Мы пьяны, но не от алкоголя, а от этого дня. Теперь я не жалею, что это случилось именно сегодня и только для нас. Мы разделим свою любовь с близкими потом, а сегодня возьмем только для себя.

Я полагаю, что мы едем домой. Уже представляю, как все удивятся и как обидится Лерка. Машина замедляет ход, поднимаю голову и понимаю, что мы выезжаем во двор жилого комплекса.

— Где это мы? — спрашиваю у Платона. Молчит, загадочно улыбаясь. — Ну, Платон! — игриво толкаю его в грудь.

— Наберись терпения.

Вздыхаю, осматриваясь: новый комплекс, охрана, большой двор с красивыми фонарями и современной площадкой. Мы заезжаем в подземный гараж, паркуемся, Платон подаёт мне руку и помогает выйти.

— Платон… — хнычу, но он непреклонен, качает головой и ведет меня к лифту. — Ладно, — набираюсь терпения. Лифт большой, зеркальный. Смотрю сквозь зеркала на своего мужа и строю ему глазки. Не прокатывает. Молчит, гад.

Выходим на шестом этаже. На площадке только две квартиры. Платон открывает одну из дверей своими ключами. Пропускает меня внутрь и запирается. Уютная прихожая. Пахнет свежестью.

Он помогает мне снять шубу, раздевается сам, берет за руку и ведет в гостиную, включая свет. Огромная комната с зоной кухни и столовой. Светлые стены, бежевая мебель, техника. Но главное не это. Возле большого дивана с множеством подушек накрыт стол: игристое, фрукты, мои любимые кокосовые конфеты с миндалем, бутерброды с икрой, креветки и кальмары в темпуре, сырная нарезка с мёдом и орешками.

— О, я такая голодная. — Иду к столу, хватаю креветку и с удовольствием съедаю, закатывая глаза. — Кайф. Можно я сниму туфли?

— Конечно, — кивает Платон и сам снимает пиджак, отстёгивая запонки и закатывая рукава.

— Да-а-а-а, — со стоном, скидываю туфли и сажусь на диван. Платон открывает шампанское. Зажмуриваюсь. Хлопок. Он разливает напиток по бокалам, а я смотрю на кольцо на его безымянном пальце. Ему идет.

— Ты женился назло мне? — выпаливаю я, не подумав. Платон качает головой, подает мне бокал.

— Отшлепаю, — угрожающе произносит он.

— Прости, — усмехаюсь. Беру бокал, чокаемся. Немного отпиваем. Поливаю сыр медом, съедаю кусочек. — Я в раю. — Платон улыбается.

— Нравится квартира? — спрашивает он и тоже берет кусочек сыра, но скармливает его мне.

— Да, уютно.

— Это наша квартира. На втором этаже три спальни. На первом — кабинет.

Теряю дар речи, уже более внимательно осматриваю квартиру. Она наша. Как хорошо это звучит.

— Можно я посмотрю спальни? — соскакиваю с места.

— Успеешь еще посмотреть спальню, — подмигивает мне Платон. Сажусь на место. — Времени изучить тут все у тебя будет предостаточно. Ты можешь здесь все поменять по своему вкусу. Ты хозяйка, тебе решать. Только мой кабинет не трогай. Ну, и у Лерки спроси пожелания. — Киваю, закусывая губы.

— Правда, наша?

— Да.

— Мне нравится.

— Все для тебя, — усмехается. Садится со мной рядом. Поливает сыр медом и скармливает мне. На его пальцах остаётся мед, и я его бесстыдно слизываю. Беру сама сыр и кормлю Платона. Он запускает руку в мою прическу, снимает фату, вынимает шпильки, распуская мои волосы.

— Все, малышка, ты теперь окончательно моя, — шепчет мне на ухо. Целует шею, плечи, находит замок от платья, расстёгивая его. Спускает корсаж вниз, помогает встать и окончательно снимает с меня платье, оставляя в белье. — Ты хотела посмотреть спальню, — голос хриплый, низкий. Мое дыхание сбивается, киваю. Подхватывает меня. — Держись, — вынуждает обхватить его шею и несёт наверх.

Ничего не вижу, кроме моего мужа. Он отпускает меня на большую кровать с белыми простынями, выключает свет, оставляя только прикроватный светильник, встает перед кроватью, рассматривая меня, и медленно раздевается. Это не первый раз, но мое сердце все равно заходится от волнения. Это наша брачная ночь.

Мамочки, не могу поверить: я жена.

Закрываю глаза, дышу. Чувствую, как он нависает надо мной, его горячее дыхание, опаляющее кожу. Чувствую его тело и своё глубокое дыхание.

Сама льну к Платону, обвиваю его тело руками и ногами, прося дать мне больше, потому что это невыносимо. В порыве нежности и страсти к моему мужу, в его бесконечных обжигающих поцелуях даже не замечаю, как он лишает меня белья. Спускается поцелуями все ниже, ниже и ниже…

Выгибаюсь со стоном, хватаю его волосы, сжимаю. Мне кажется, что лучше уже быть не может, но мой мужчина доказывает мне обратное, показывая многогранность нашей близости. Извиваюсь, то шепчу, то кричу его имя. Содрогаюсь, закатываю глаза, хватаю воздух, пока летаю от дикого удовольствия, и дрожу, когда он вторгается в меня.

Уже не больно. Хорошо. Стыдно признаться, но хочется больше, и, по-моему, я словно в бреду царапаю его спину и снова прошу дать мне больше, прошу не останавливаться. Я вообще теряю себя от его умелых ласк. Кажется, не осталось ни кусочка моего тела, которое он не полюбил.

Я взрываюсь, разлетаясь на тысячи осколков, теряя связь с реальностью, чувствуя только его тяжелое дыхание мне в шею и свое сумасшедшее сердце.

Закрываю глаза, поглаживаю его мокрую спину и целую мужа в висок. Хорошо. Это и правда самый лучший день в моей жизни. И я ни о чем не жалею.

Алиса

Просыпаюсь, открываю глаза, подтягиваюсь на большой кровати. И ведь это теперь наша с Платоном постель.

Не верится.

Это наша квартира и новая наша жизнь.

Его нет, но я не волнуюсь, чувствую, что он где-то рядом; его запах, его тепло ещё на мне. Я обнажена, запутана в простынях, но мне не стыдно. Чувствую себя желанной и любимой, и это ощущение ни с чем не сравнится.

Поднимаю руку, рассматриваю обручальное кольцо. Красивое и дорогое. Нет, я не представляю, сколько оно стоит. Дорога эта вещь в другом плане. Улыбаюсь. И так хорошо, словно я одурманена.

Поднимаюсь с кровати, в кресле брошена рубашка Платона. Всегда хотела это сделать. Надеваю рубашку на голое тело, закатывая рукава. Приглаживаю волосы, быстро плету косу, перекидывая ее на плечо. Осматриваюсь. Спальня такая светлая. Все в пастельных тонах. Мебели мало, занавесок не хватает, но я это скоро исправлю.

Тихо спускаюсь вниз. Мое свадебное платье и фата аккуратно разложены в кресле. Стол убран, пахнет кофе и выпечкой. Платон в джинсах и белом пуловере пьет кофе, смотря в окно. На стойке, разделяющей кухню и гостиную, мои любимые улитки с корицей. Свеженькие. Пахнет умопомрачительно. Желудок урчит. Платон слышит меня, но не оборачивается, улыбается, отпивая кофе.

Ммм, какой.

Люблю этого гада.

Подхожу сзади, обнимаю его, прижимаю ладони к его груди, ложусь щекой на широкую спину. Глубоко вдыхаю, чувствуя, как равномерно бьется его сердце в мою ладонь.

— Доброе утро, — произносит он.

— Доброе.

— Ты как?

— Отлично, — трусь щекой об его спину. — А помнишь, когда мне было девять, ты сказал, что когда я выросту, то ко мне выстроится очередь из мальчиков, а ты будешь уже старый, и конкурировать с ними станет сложно? — усмехаюсь.

— Помню… И ведь я был прав.

— Не прав! — отпускаю его.

Разворачивается, идет к кофемашине, подставляет чашку, нажимая на «капучино».

— Почему? Мальчики на тебя облизываются, и мне уже сложно конкурировать в связи с возрастом, — дразнит меня.