— Это животное лучше вообще не трогать. И советую держаться от него подальше. Поясняю: перед нами не крыса, как ты мог подумать, а одно из последних изобретений колдунов. Койен рассказал мне кое-что об этом… существе. У этой, как ты ее назвал, крысы, нюх в десятки раз лучше, чем у собаки. И еще они, эти зверьки, очень умные. Этих… созданий пускают по следу тех, кого нужно отыскать, и подобные… крысы, как правило, не ошибаются, находят тех, чей запах им дали понюхать. Куда там до них самой лучшей собаке! Эта… крыса сумела найти нас, хотя от Сет'тана до этого места достаточно большое расстояние.
— Но как она сумела догнать нас? Все же у нас была такая фора во времени…
— Эти существа бегают очень и очень быстро. К тому же они почти не чувствуют усталости.
— Ладно, нашла она нас, и что с того? Мы-то здесь, а колдуны в Сет'тане… Эта крыса — она что, назад побежит, с докладом в столицу? Ты еще скажи, что она говорить может…
— Это не требуется. Посмотри на ее зубы. Впрочем, их так просто не рассмотреть. У этих… крыс в каждом зубе есть нечто вроде крохотного канальца — очень напоминает ядовитые зубы у змей… Только вот у этих… созданий в зубах не яд, а нечто парализующее. Причем сильное парализующее.
— Ты хочешь сказать… — начала Марида.
— Да ничего я не хочу сказать! Это Койен говорит. Дело должно обстоять так: подобное существо находит нужного человека, того, кого требуется отыскать, кусает его, а затем возвращается к своим хозяевам, и вновь ведет их на то место, где она оставила парализованного человека.
— Но если человек парализован, то от него уже вряд ли чего добьешься…
— Почему же… Имеется и средство, которое снимает этот самый паралич. Вольют тебе в рот пару ложек этой гадости, и через несколько часов ты не только полностью придешь в себя, по и от паралича ничего не останется… В общем, у колдунов все предусмотрено, и они не зря едят свой хлеб. А живучесть у этих существ просто невероятная! Смотрите…
Оглянувшись, я подобрала валявшуюся неподалеку старую обломанную ветку, невесть каким образом попавшую в эти места. Стоило поднести эту ветку к, казалось бы, умершей крысе, как та мгновенно успела нанести несколько укусов по дереву. Ох, а зубы у нее! Сил тоже хватает… Во всяком случае, крепкую ветку умершая, казалось бы, крыса, сразу же прокусывает насквозь…
— Однако… — на Кисса и Мариду увиденное произвело должное впечатление. — И сколько же таких созданий за нами послали?
— Койен говорит — с десяток…
— Значит, эти крысы и дальше могут появиться здесь?
— Не исключено. Если нас нашла одна из них, то вполне могут отыскать и другие…
— Невесело… Ну что, дамы, поехали? — Кисс сделал приглашающий жест в сторону лошадей. — На ходу перекусим… Что-то у меня нет особого желания смотреть на это несчастное животное.
На дороге до очередного селения нам не встретился ни один человек. А около самого селения, когда мы к нему стали подъезжать, то увидели, что обработанные клочки земли стали зарастать травой. Судя по всему, здешние жители в последнее время стараются не появляться на своих делянках. О-хо-хо, да на эти поля, похоже, махнули рукой, а подобное может быть лишь в двух случаях: или в селении никого нет, или же люди настолько боятся покидать свои жилища, что предпочитают в будущем умереть с голоду, чем сейчас подвергать себя опасности.
Наше появление в селении произвело должное впечатление. Люди, до того не выходящие за пределы своих дворов, стали выходить на улицу, и следить за нами не только из-за своих низких изгородей, но даже пошли вслед за нами. Так что к тому времени, как мы доехали до середины селения, нас сопровождала уже целая толпа. Откуда-то появились стражники, причем, как и в том селении, это тоже были люди весьма преклонного возраста.
— Господа храмовники! — у старшего из стражников просто дух перехватывало от счастья. — Господа храмовники! Ну, наконец-то! А не то мы тут уж совсем было отчаялись!
— Он нынешней ночью опять приходил! — крикнул кто-то из толпы. — у Дорха поросенка растерзал! Да только что ему поросенок! Ему человеческая кровь нужна!..
Толпа загомонила на разные голоса, и каждый из собравшихся пытался нам что-то сказать. Понятно: люди выплескивают накопившийся страх и с надеждой глядят на нас… Как видно, и здесь посчитали, что мы прибыли им в помощь.
— Объясните подробнее, что случилось? — обратился Кисс к одному из стражников.
— Да это все то самое чудище,… мать! — от души выразился стражник. — С той поры, как оно объявилось в здешних местах, у нас в селении уж чуть ли не десять человек убиты, а уж сколько скотины разодрано — не передать!
— Поподробнее, пожалуйста…
Из рассказов стражников мы поняли, что теперь жители этого селения боятся покидать пределы родного поселка даже днем. Если раньше невесть откуда объявившееся чудовище таскало людей и скотину только ночью, то сейчас занимается этим даже днем. Дошло до того, что люди на свои поля боятся выходить… Ведь как дело-то обстоит: если чудище на кого нападет, то хоть кричи, хоть нет — все одно растерзает, а кто на помощь побежит — того такая же участь постигает, убивает его чудовище. Одни клочки кровавые по полям раскиданы… Да какие там поля — сейчас люди за собственную изгородь не высовываются!
Сколько уж было послано голубей в столицу с просьбой о помощи — и не упомнишь точного количества! А в ответ все родно и то же: ждите, вот-вот прибудем, изловим… Сколько еще ждать-то можно?! Пока чудовище всех людей под корень не изведет?!
Ох, если действовать по уму, то нам следовало объехать этот поселок, да только вот как это сделать? Надо было давать слишком большой крюк, к тому же неизвестно, где прячется оно, то самое чудовище. Еще, не приведи того Высокое Небо, приехали бы к нему прямо в пасть… А теперь нас хорошо запомнили в обоих поселках. Впрочем, этого и следовало ожидать: в таких местах каждый человек на виду, и уж тем более приезжий… Тут новостью становится любое, даже самое незначительное происшествие, не говоря уж о том, что приезд людей в серых балахонах никак не может остаться незамеченным.
Мне было немного стыдно перед этими людьми, смотревшими на нас с такой надеждой. Что бы селяне о нас не думали, какую бы веру на нас не возлагали, но у нас не было ни малейшего желания встречаться с этим чудищем. Извините нас, люди добрые, но мы рассчитываем как раз на противоположное…
Когда через четверть часа мы выезжали из селения, оставив позади людей, окрыленных надеждой, то увидели, что посреди дороги стоит человек. Суда по черной одежде, это настоятель местного храма. Ну да, все правильно: вот рядом находится и небольшое здание храма Сета с аккуратным сквериком подле него… Надо же, обычно храм стоит в середине селения, а не с края, как здесь. Впрочем, подобное в Нерге я уже видела не раз: считается, что это Великий Сет благословляет путешественников…
Все правильно, но что здесь делает настоятель? Желает лично дать нам благословение перед дорогой? Не похоже. Покосилась на Кисса, но тот отрицательно качнул головой: этого человека на площади он не видел, среди собравшихся его точно не было. Когда мы подъехали ближе к мужчине, он раскинул руки по сторонам, показывая — стойте!
Ну, объехать его мы всегда успеем. Остановились возле стоявшего мужчины… Совершенно седой человек, хотя ему еще нет сорока лет… И с сердцем у него большие проблемы, даже очень большие — у него стенокардия, причем уже в сильно запущенной форме. Похоже, что все, происходящее вокруг, этот человек, как говорится, пропускает через свое сердце…
— Простите, не могли бы вы снять капюшоны? — а голос у мужчины усталый, и совсем не властный.
— По какому праву? — Кисс не очень сдерживается, едва ли не грубит.
— Я вам не враг, если вы действительно именно те, за кого я вас принимаю. Дело в том, что ко мне совсем недавно прилетел голубь с посланием… Впрочем, на нас смотрит едва ли не половина жителей поселка, и оттого капюшоны вам лучше не снимать. Просто скажите правду: вы — те, кого сейчас ищут?
