Ном Анор прищурил глаза.

— Разве ты не сказал до этого, что он сражался без амфижезла?

И'пан кивнул, встав в театральную позу, чтобы сделать свой рассказ более выразительным.

— Да, он сражался голыми руками. Один из воинов сказал: «Возьми амфижезл, Вуа Рапуунг. Мы не хотим сражаться с безоружным». Но Рапуунг решительно отказался: «Я победил уже многих, сражаясь без оружия. Если бы боги ненавидели меня, разве бы они позволили такому случиться?» Воины не могли ответить на это, как не смогли и победить его, и с благословения джиидаи Вуа Рапуунг победил их всех.

Ном Анор слушал с таким же восхищенным вниманием, что и все остальные из маленькой группы, собравшейся здесь. Эта история случилась на оккупированном Йавине 4, героем ее был бывший воин Вуа Рапуунг, считавшийся Опозоренным и проклятым богами потому, что импланты не приживались в его теле. Сам он считал, что этой болезнью его заразила его бывшая любовница, формовщица Межань Кваад, и был намерен отомстить ей. Так получилось, что он встретился с джедаем Энакином Соло, который помогал ему в его поиске и научил Рапуунга ереси джедаев. Хотя и с трудом, джедаю удалось обратить бывшего воина в новую веру, к ужасу тех, кто прежде знал Вуа Рапуунга. Даже Опозоренные не отвергали богов.

Что случилось дальше, было неизвестно Ном Анору, хотя он провел много времени, расследуя причины появления ереси. Межань Кваад вместе со своей подчиненной молодой формовщицей Нен Йим пыталась изменить разум девушки-джедая и поставить ее на службу йуужань-вонгам. В конечном счете эксперимент провалился, Межань Кваад и командир Цаак Вуту были убиты во время спасения девушки-джедая. Это было все, что знал об этой истории Ном Анор. У него были записи, сообщавшие о тех событиях, о которых рассказывал И'пан. Как-то ему даже пришлось встретиться с Энакином Соло в системе Йаг'Дхуль. Но бывший Исполнитель никогда не слышал о таких подробностях, которые сообщались в рассказе И'пана.

— Продолжай, — сказала Ниириит Эш, бывший воин, управлявшая маленькой группой подземных изгоев.

И'пан снова присел, чтобы закончить рассказ, и все, не мигая смотрели на него, ожидая продолжения. Он был хорошим рассказчиком, и явно был в своей стихии, повествуя о приключениях Вуа Рапуунга и джедая.

— На посадочной площадке командир Цаак Вуту и формовщица Межань Кваад встретились с Вуа Рапуунгом и джиидаи, — продолжал он. — Рапуунг потребовал, чтобы формовщица ради уважения к его прежним заслугам ответила правду на его вопрос, очистив тем самым его имя от позора. Цаак Вуту сказал: «Я не вижу здесь Вуа Рапуунга. Я вижу только Опозоренного, который не знает своего места». Рапуунг ответил: «Это не я здесь покрыт позором. Делай что говорит джиидаи, и увидишь истину». Но формовщица Межань Кваад только усмехнулась и сказала, что нет смысла слушать безумную ложь Рапуунга. «Он сражается вместе с неверным», сказала она, «Что вы можете от него услышать?». Тогда из толпы, собравшейся у посадочной площадки вышел Хал Рапуунг, брат Вуа Рапуунга. Он был доблестным воином с незапятнанной честью. «Ты боишься истины, Межань Кваад?», спросил он, «Если мой брат безумен, то какой вред может принести тебе то, что ты скажешь?» Межань Кваад не смогла ответить на это, и командир Цаак Вуту, уже подозревавший формовщицу в предательстве, разрешил Вуа Рапуунгу задать один вопрос его бывшей любовнице. Пир этом он потребовал, чтобы она отвечала правдиво, ибо Слушающий Правду сможет распознать любую ложь. Вуа Рапуунг встал среди тех, кто некогда предал его позору, и задал свой вопрос…

В помещении, где собрались слушавшие, наступила мертвая тишина: все ждали, когда И'пан расскажет о вопросе Рапуунга. Он специально сделал паузу для нагнетания большего драматического эффекта, и пристально посмотрел на каждого из присутствующих перед тем, как рассказывать дальше.

— «Межань Кваад», сказал Рапуунг, «Ты преднамеренно лишила меня моих имплантов, разрушила мои шрамы и придала мне внешность Опозоренного? Это сделала со мной ты, Межань Кваад, или это сделали боги?» Формовщица молчала некоторое время, ее лицо было таким, что на него было страшно смотреть. Ее уличили во лжи, и все присутствующие поняли это. «Нет никаких богов!», закричала она, — И'пан встал, воздев руки к потолку, как будто хотел сделать восклицание формовщицы более сильным, чем оно уже было. — «В это уродливое существо тебя превратила я!»

На этом месте все ахнули, исключая Ном Анора, который, хотя и был заинтригован историей, но его не так легко было впечатлить театральными жестами И'пана.

— Тогда, — сказал И'пан, опуская руки, — видя, что ей не избежать страшной кары, она ударила своими скрытыми когтями командира Вуту и Рапуунга, убив их обоих.

У всех вырвался вздох сожаления и разочарования. Ном Анор мог понять это. Вуа Рапуунг добился истины только чтобы умереть через несколько секунд, не имея возможности защититься против тайного оружия формовщицы.

— На этом все могло бы закончиться, — продолжал И'пан. — Но не окончилось благодаря джиидаи. Предательница Межань Кваад не успела скрыться, она была убита неверными. Джиидаи защитили честь Вуа Рапуунга с большим риском для своей жизни. Они были одни на планете, окруженные армией могучих воинов йуужань-вонгов. Даже их могущественная Сила не могла помочь им… Когда группа воинов, верных старым богам, готовилась напасть на храбрых но обреченных джиидаи, им помешала другая группа под предводительством Хала Рапуунга. Он сказал, что из уважения к памяти Вуа Рапуунга джиидаи должны быть отпущены. Они спасли честного воина от позора и бесчестья, разве они не заслуживают того, чтобы оставить им жизнь? «Нет», сказал один из тех, кто цеплялся за старых богов, «Джиидаи — неверные, они оскорбляют богов». Хал Рапуунг спросил, указывая на остывающее тело своего брата: « Сколько из вас сражалось вместе с ним? Кто когда-либо мог усомниться в храбрости Вуа Рапуунга? Кто сомневался в том, что боги любят его?». Среди воинов поднялся ропот, две враждебные партии крепче сжали амфижезлы. «Ты умрешь», сказал один из тех, кто был против него, «Чего ты добиваешься?». «Салют джиидаи!», крикнул Хал Рапуунг, подняв амфижезл, «Салют крови!». Две партии начали сражаться. Йуужань-вонги сражались против йуужань-вонгов, старое учение против нового. Амфижезлы поднимались и опускались, раскалывая броню из вондуун-крабов. Воины умирали от рук тех, кого они еще недавно называли союзниками. Сторонники старого пути, Йун-Йуужаня и его слуги Великого Сюзерена Шимрры, превосходили противников численностью, и защитники чести Вуа Рапуунга пали до последнего воина. Но их жертва не была напрасной. Когда победители начали искать неверных, они увидели, что оба джиидаи — Энакин Соло и его девушка — сбежали.

И'пан сделал паузу, чтобы выпить воды из кружки. Его слушатели сидели молча, под впечатлением событий, случившихся когда-то на Йавине 4.

— Но тогда джедайская ересь должна была там и закончиться, — сказал Ном Анор. Он всматривался в лица сидевших вокруг него. — Но вы все последователи этой ереси, не так ли?

И'пан кивнул, занимая свое место в кругу у огня.

— Да, она бы там и закончилась, если бы не Опозоренные, работавшие в дамютеке формовщиков и ставшие свидетелями битвы. От них пошли слухи, которые постепенно распространились среди всех Опозоренных. Для нас появился шанс — новый путь к искуплению. Мы нашли новую надежду, и имя этой надежды — джиидаи.

И'пан слегка поклонился, показывая этим, что рассказ окончен. Хотя те, кто собрался здесь, вероятно слушали эту историю много раз, они делали вид, что слушать ее впервые.

Теперь внимание всех обратилось к Ном Анору. Он был единственным, кто слышал историю в первый раз, и им было любопытно увидеть его реакцию. Если бы он воспринял историю так же, как они, тогда он точно стал бы одним из них. Хотя он жил среди них уже пару недель, помогая строить их новый дом и выполняя всю необходимую работу, они еще не приняли его полностью. Он уже знал, что доверие среди Опозоренных было более важно чем что-либо еще, и если он разделит их историю с ними, это может быть первым показателем того, что это доверие распространяется на него.