Серьёзным нововведением стало отраслевое правительство, то есть князь вводил семь своих помощников, которым предстоит заниматься развитием заданных секторов в государстве. Все эти семь человек возглавляли секретариаты — финансов, ремёсел и торговли, сельского хозяйства, государственной безопасности, вооружённых сил, образования и науки, а также дипломатических отношений. Государственный секретарь имел право на весьма ограниченный штат сотрудников и большой спектр обязанностей.

Для ведения разнообразной переписки и учёта вводятся латинский как государственный язык, арабские цифры и десятичная система счёта. Проблема возникла с единицами мер, поэтому решено было обождать со стандартизацией и доводить систему до ума по ходу дела. Иными словами, Эрик забил на этот вопрос, найдя для себя оправдание.

Особая проблема возникала в связи с необходимостью создать аппарат чиновников, которые будут управлять теми или иными объектами и непосредственно вести дела. Проблема комплексная, так как, во-первых, будут доносить друг на друга, а во-вторых, будут воровать. Доносы следовало передавать в совет государственной безопасности, где и устанавливался порядок их приёма, точнее, их регистрации для дальнейшего производства. Теперь их можно было делать только именными, то есть подписавшись, так как в случае клеветы обманщика наказывали. Сначала пороли, а на третий навет — казнили. А вот за правильный донос награждали, и весьма ощутимо.

Проблема воровства решалась тоже достаточно просто. Так как чиновников было немного, то их работа оплачивалась очень солидно. Правда, вместе с впечатляющими суммами они несли не меньшую ответственность, причём за ряд наиболее опасных преступлений казни подвергался не только чиновник, но и вся его семья. Квалифицированных ребят брать было неоткуда, поэтому Эрик решил проблему кадрового голода, произведя отбор из бедных подростков, преимущественно сирот, которых поместил в закрытый пансион, где они обучались отдельно. Впрочем, уже к концу 1203 года выходцы из бедноты начали занимать должности взамен казнённых чиновников, так как чтение, письмо и счёт были достаточными знаниями для того, чтобы выполнять должные обязанности на посту значительного количества чиновников в то время. Однако ситуация была пугающе гнилой, ведь Эрик специально придерживал решения по казням большей части изначально набранного чиновничьего аппарата, чтобы успеть подготовить смену тем, кого нужно было давно казнить. И это удручало.

Так как государство с феодальным принципом организации достаточно рыхлое, то нужен механизм постепенной самостоятельной централизации, то есть расширения базового домена на всю территорию государства. Само собой, княжество будет расширяться и прирастать, в том числе вассалами. В принципе можно было бы, конечно, все земли включать в домен, но сделать это сразу не получится, так как сознание людей ещё не готово к этому. Да и чиновников не хватит. В итоге мы получим эффект отложенного развала. Пока Эрик жив, всё будет хорошо, но, как только он умрёт, его завоевания снова станут либо традиционно феодальным образованием, либо близким к этому состоянию. Если вообще его объединение не расколется на несколько независимых государств. Нужно было изменить ленный институт во что-то новое, что позволит поменять его социальную нишу и область деятельности феодалов.

После долгих мучений родилась мысль об изменении характера лена. Для чего давался лен феодалу? Верно, для того, чтобы с него можно было кормиться и вооружаться, — он являлся основным источником доходов в мирное время, да и не только, так как войны не всегда успешные. Чтобы получать больше средств и, соответственно, больше возможностей, каждый отдельно взятый феодал стремился к увеличению своего личного домена. Сразу оговорюсь: вассалы были нужны и важны скорее в военно-политическом плане, чем экономическом. Подобный характер дел вызывал многочисленные усобицы и внутренние войны, которые лишали государство стабильности, снижали темпы развития и часто приводили к разрушению единого экономического пространства. Если не учитывать особенности регионов и говорить грубо, то размер лена был напрямую связан с его доходностью, следовательно, становился камнем преткновения. Отсюда вывод: нужно изменить характер лена, он должен принять некий социальный статус, а не являться доходным местом. В ситуации Эрика обстоятельства были простыми: ни дворян, ни феодалов Боспорского княжества ещё не существовало, их нужно было создавать ему самому, дабы занять пустующую нишу, а не бросать дела на самотёк. Соответственно и лены ещё никому не выданы. Так что особых проблем с формированием системы малых статусных ленов, то есть мест для постройки либо небольшого замка, либо резиденции, возникнуть не должно.

Теперь источник дохода. Он прост — государственная служба, которая очень хорошо оплачивается. Как и в случае с армией, делалась ставка на немногочисленных, но хорошо оплачиваемых специалистов, ведь титул и должность были наследственны, что служило стимулом для эффективного управления. Мало этого, подрастающий отпрыск знатного семейства уже с детства знал, чем будет заниматься, а потому готовился. Следующим приятным моментом стало то, что раз доходы теперь были связаны с титулом, должностью и леном, то феодальные усобицы за «хлеб с икрой» просто переносятся в то место, где они не так разорительны для страны и легче пресекаются. Получалось какое-то подобие переходной формы от феодализма к государственному капитализму, когда есть привилегированное сословие, но оно под полным контролем и на «коротком поводке». Помимо всего прочего, весь государственный аппарат был кровно заинтересован в расширении домена, так как от этого напрямую зависели не только их доходы, но и возможность пристроить ребёнка на тёплое местечко.

— Эрик, ты что, действительно хочешь всю эту банду собрать в одной бочке? — Рудольф недоумевал от идеи реформации ленной системы.

— Да, именно.

— Зачем? Ты думаешь, это изменит наш образ жизни? Мы же хищники. И перегрызёмся, находясь в таком скоплении.

— И это хорошо. Собственно, этого я и собираюсь добиться. Вашего зверя нужно держать в узде, иначе вы всё государство по кирпичикам разберёте.

— Допустим, разобрали его, и что дальше?

— А дальше новый цикл — кто-нибудь вас силой собирает обратно. После, отпустив удила, смотрят, как вы снова растаскиваете страну по кирпичикам.

— Тогда зачем тебе это всё? Чего ты этим добьёшься?

— Я хочу сделать крепкие удила и изменить порядок вещей.

— Не слишком большой замах?

— Нормальный. Я хочу сделать так, чтобы феодалам стало выгодно иметь не большие лены, а крепкий домен, который их кормит. Чем сильнее домен, тем лучше кормит, так как они на службе — либо в армии, либо в наместничестве.

— А кто выступит против подобных преобразований, что с ними будет? Ведь на своём лене феодал чувствует себя хозяином.

— Те ленники, что будут против моих преобразований, умрут. Я ввязываться в бесполезные дискуссии с вечно голодной толпой не желаю. Каждый ведь хочет только, чтобы ему было хорошо, а на соседа плевать. Подохнет — тем лучше, значит, его имуществом можно будет поживиться. А государство… Есть такая старая притча про веник. Слышал?

— Нет. Расскажи, если не длинная.

— Она очень короткая. Вот веник, вязанный из веток. Видишь, каждую отдельную ветку сломать легко, но если их связать вместе, то это уже становится не так просто. Так и государство. Каждого отдельного человека сломать легко, а если люди выступают организованно и единым центром, то они уже сила.

— Отчего же тогда государство Алексея в таком упадке? Где его сила?

— Это называется человеческий фактор. В данном случае просто так получилось, что у власти оказался редкостный дурень. Это единственное слабое место монархии — вероятность появления у власти бездарных людей в ней выше, чем в других формах управления.

— Тогда почему ты не стал делать так же, как в Венеции? Если ты так печёшься о сохранении государства.