Кивком головы отпустив Древнего, Корбин подошел к ожидающей его троице и сел к столу. Фауль, продемонстрировав хорошее понимание дисциплины, моментально вышел, и высокие договаривающиеся стороны остались одни.

– Ну что, дятлы, будем договариваться или умирать? – с усмешкой спросил Корбин.

Паланез медленно поднял голову, хмуро посмотрел на Корбина и негромко, но веско сказал:

– Тебе придется драться одному против троих.

– Да что с вами драться? – небрежно махнул рукой де'Карри. – Я положу вас всех еще до того, как вы дернетесь. Думаете, вы мне соперники?

Его собеседники хмеро молчали. Корбин побарабанил пальцами по столу, потом подумал немного, и решительно налил себе вина. Шумно отхлебнул, что заставило привыкших к более культурному поведению магов синхронно поморщиться, покатал вино во рту:

– А неплохо вы тут живете. Друзья мои, рекомендую вам очень серьезно подумать, стоит ли играть в героев и менять прелести этого мира на сырую могилки и червяков, которые вас сожрут. Вот посудите сами – я буду сидеть здесь, пить это вот вино, по бабам бегать, а вы, все трое будете разлагаться, причем не морально, а очень даже физически. Как вам перспектива, а?

Паланез хмуро молчал, Вилкофф тоже остался внешне невозмутим, и лишь Фарли, до того сидевший, оперев голову на руки и сверлящий взглядом столешницу, поднял голову и остро взглянул на издевающегося над ними победителя. Корбин посмотрел на него, присвистнул:

– Это кто ж тебя так?

Вилкофф, не особо стесняясь в выражениях, объяснил ситуацию. Корбин выслушал целителя и кивнул:

– Понятно. Ну что же, могу поговорить с Примом – для него это пара пустяков. Естественно, если мы с вами договоримся.

На сей раз, на Корбина смотрели с колоссальным интересом Еще бы, только что они были уверены, что он издевается над ними, прежде чем казнить, а теперь он предлагает помощь. Интересно, с чего бы? Такие щедрые предложения просто так не делаются, отрабатывать придется. Пару секунд подумав, Фарли, зло сверкнув единственным глазом, спросил:

– Что тебе от нас нужно?

– Вот это уже деловой разговор, – довольно улыбнулся Корбин. – Можешь поверить, многое. Только и плату я предлагаю щедрую.

– И какую?

– Ваши жизни. Да-да, ваши никчемные жизни. У вас есть какие-либо возражения? Или вы считаете, что они слишком дешевы?

– С тобой сложно спорить, – поморщился Паланез.

– А и не надо. Из двух спорщиков один – дурак, другой – подлец, а я дураком никогда не был. Улавливаешь суть?

– Улавливаю… Может, перестанешь ходить кругами и объяснишь, что же тебе от нас нужно?

– Сотрудничество, разумеется, – улыбнулся Корбин. – Я, конечно, справлюсь и без вас, но мне жалко времени и сил.

– А конкретнее? – Паланез и Вилкофф смотрели на Корбина с интересом, и только Фарли вновь погрузился в меланхолию.

– Конкретнее? Ну что же, можно и конкретнее. Давайте посчитаем. Не так давно по глупости, в том числе, и кое-кого из присутствующих, не будем показывать пальцами… Так вот, не так давно погибли Полег и Картур. Очень скоро за ними последовал небезызвестный Фалек. Менее часа назад нас навеки покинул Магистр. Итак, менее чем за месяц четыре мага из первой десятки паладинов Ковена навсегда покинули этот мир. Вам не кажется, что это очень нехорошая тенденция, которая может превратиться для Ковена в серьезную проблему? Фатальную проблему, я бы сказал.

– Есть такая буква в этой цифре, – кивнул Паланез.

– Чувство юмора, вижу, к тебе вернулось? Это даже не хорошо – это отлично! Потому что дальше пойдут настолько серьезные вещи, что без юмора воспринимать их будет невозможно. Итак, сильнейшие маги Ковена частично уничтожены, это я про перечисленных, а частично пленены, это я про вас, ренегатом. Ренегат – это я, если кто-то не понял. Живых и свободных осталось не так уж и много, они разобщены, попрятались в своих норах, причем ренегату, то есть мне, расположение этих самых нор отлично известно. При этом справиться с любым из них я могу без особых усилий. Как вы думаете, чем это грозит Ковену?

– Я думаю, полным уничтожением, – мрачно ответил Вилкофф.

– Молодец, мальчик, возьми с полки пирожок. Их там два, тот, что с мясом, посередине. Ну, что скривились? Я тут, понимаешь, на пупе извертелся, пытаясь вас хоть немного расшевелить, а они мне оскорбленную невинность изображают.

– Ну и на хрена нас расшевеливать? – подал голос Фарли.

– Да просто если вы и дальше будете так кукситься, то мои слова адекватно воспринимать попросту не сможете, – серьезно ответил Корбин. – У вас будет только реакция отторжения. Поэтому нечего кривиться, да и вообще, невинность изображать не стоит – ее вас лишал не я.

На этот раз невозмутимый до того Вилкофф не удержался и фыркнул, да и Паланез улыбнулся. Корбин, видя это, довольно кивнул:

– Ожили. Это замечательно. А еще лучше то, что вы понимаете – Ковен на грани исчезновения. А теперь подумайте, чем это грозит нашему миру.

– Ну, чем грозит – понятно, – отозвался Паланез. – Даже несмотря на то, что в последнее время авторитет Ковена значительно упал, он все же являлся сдерживающим фактором, не дающим начаться войне всех против всех.

– Хорошо, что ты это понимаешь, – вновь кивнул Корбин. – Распад Ковена грозит этому миру большой войной, а война – это кровь и лишения. Мы же все заинтересованы в том, чтобы жить как можно дольше и как можно комфортнее. Есть еще кое-какие нюансы, но они у каждого свои, а конкретно эти для всех нас, или хотя бы для подавляющего большинства, едины. Вы согласны?

– А чего тут спорить? Так и есть.

– Ну и замечательно. Конкретно этот факт говорит о том, что все мы заинтересованы в предотвращении большой войны, которую, кстати, чуть не развязал Магистр. А так как предотвратить ее можно, только сохранив Ковен как единую организацию, то все мы заинтересованы в том, чтобы он существовал и дальше. Пробелов в моей логике не замечаете? Нет? Ну и замечательно, поехали дальше. Раз мы все заинтересованы в том, чтобы Ковен существовал, то давайте не будем тратить время на ерунду, а займемся этим важным делом. Точнее, вы займетесь – у меня и без того проблем достаточно.

– То есть ты предлагаешь нам восстановить тебе Ковен?

– Не мне, Паланез, не мне – себе. Я вовсе не собираюсь претендовать на место Магистра, меня вполне устраивают прежние расклады, когда формально я в Ковене, но на деле мы с ним по возможности не пересекаемся. А вот в качестве главы Ковена я бы предпочел видеть тебя.

– Меня? Почему?

– Потому, что из всех высших ты, на мой взгляд, наиболее подходящая кандидатура. Подумай сам – ты оказался достаточно смел, чтобы драться со мной, даже когда я смел твоих товарищей. Помнишь?

– Такое забудешь…

– Замечательно. Итак, ты был достаточно решителен для того, чтобы послать куда подальше Магистра. У тебя хватило ума дергать из цитадели, и, наконец, ты ушел не один, а значит, все-таки умеешь находить общий язык с людьми. Плюс, насколько я знаю, ты ставишь интересы Ковена все же чуточку выше своих личных, так что твоя кандидатура в качестве Первого паладина вполне меня устраивает.

– А не боишься, что, дорвавшись до власти, я решу тебя устранить, – прищурился Паланез.

– Если бы ты не задал этот вопрос, я бы как минимум не очень тебе верил. Не боюсь, поверь. Во-первых, как я сказал, ты ставишь интересы Ковена достаточно высоко, и не будешь рисковать его развалом. Во-вторых, понимаешь, что к власти я не рвусь, иначе мы бы сейчас с тобой не разговаривали. Ну и в-третьих, случись что, я и тебя, и Ковен смогу гнуть через колено и вертеть на собственном детородном органе так, как хочу. Ты уже видел, что случилось с цитаделью и неплохо представляешь мои возможности. Сомневаюсь, что ты хочешь драться.

– Это точно, совершенно не хочу.

– Ну и замечательно. С тобой мы разобрались, тебе, в довесок к жизни, полагается власть. Вилкофф, я думаю, тебе поможет – все же должность твоего первого заместителя предполагает немалые плюсы. Как, поможешь? Видишь, кивает, так что один ты в любом случае не остаешься. Ну и Фарли поможет – ему ведь новый глаз нужен. А я успеху его лечения поспособствую. По рукам?