Всё же здешние СМИ говорят лишь то, что им позволено, а самостоятельно выудить из океана выкладываемой людьми информации не то, у чего обычно просмотров много, а то, как оно было на самом деле — та ещё задачка, как бы странно это не казалось в эпоху мнимой прозрачности и вроде как гласности.
Что же касается сотрудничества с НСБ или, как обозвал это гордый Ким, постыдного прислуживания тайной канцелярии местных жалких простецов, вместо того, чтобы поспешить в свиту кого-либо из владетелей — то тому причина даже не столько намеки Климова о «крючке» в виде матери и, чего уж там, трех красавиц, на котором «контора» теперь держит Силина, сколько его желание быть в теме и из первых, так сказать, рядов наблюдать за, а не редко и участвовать в, разворачивающихся событиях, где пока не ясно: кто же кого.
Да-да, всё не так однозначно и поголовного превосходства магов что-то не видно, каких бы предпосылок к тому ни было. Даже Фройз, самый ярый в составе личности Силина противник союза с простецами и жаркий сторонник присоединения к магичкам, видя впечатляющие возможности тех самых презираемых им простецов наряду с непонятной пассивностью то ли заигравшихся, то ли излишне самонадеянных владетелей, не спешил с выбором стороны. Ему-то не впервой подобное, и не перебежчику в стан революционеров против закостеневшей магической аристократии его родного мира гнушаться подобным здесь. Главное понять, кто ж достойнее такого вот «верного» сторонника под своими знаменами, а с этим как раз пока и нет ясности. Вон, спецслужбам мира совсем немного времени потребовалось, чтобы выявить закономерности и уже приступить к профилактике самих ритуалов, а не борьбе с их последствиями, а потому повсеместный магоапокалипсис, как видно, отменяется. Если только, конечно, несокрушимые и всемогущие на своей территории Их Светлости так и останутся в границах собственных, образование коих власти прозевали, земель, а не начнут расширение, превратив это, стараниями спецслужб пока локальное явление, в нечто глобальное.
Вот за всем этим Силин и решил понаблюдать, не спеша с выбором стороны, а заодно и, по мере возможности, сократить поголовье конкурентов в лице пробудившихся магов там, где никак не удастся саботировать и позволить им устроить-таки свой ритуал, осыпавшись в итоге прахом. Как он и сказал, точнее подумал: «Остаться должен только один».
В столице, правда, Силин поступил как поступил вовсе не по недомыслию. Там, пусть и весьма заманчиво, но слишком уж палевно, как выразился Славик, было бы подсобить тому чудаку в деле его самовыпиливания ради пришествия владетелей. В самом, на минуточку, сердце огромной страны пришествия, что по-любому существенно ослабило бы одну из сторон противостояния магия — техника, выражаясь восторженными категориями Славика. Хотя и, если так подумать, это всё же было вполне реально, знай Силин заранее эффективность древня, или хвати ума Хералиэлю, то во́время бы активированному и напущенному на силовиков, которые, в свою очередь, будучи скорее всего увлечены новой угрозой, прекратили бы держать под прицелом ритуальную схему, давая возможность хозяину голема довершить начатое. Но это не точно. Не стоит всё же дурачками считать местных, не исключено, что, ни смотря ни на что, всё-таки оставивших кого-то, кто продолжал бдить и попросту не дал бы не то, что активировать ритуал, но и сбежать спесивому пухляшу для повторной попытки уже в другом месте, элементарно прицельным выстрелом то ли в одну из красавиц, без коих ритуал не состоится, то ли в самого Зайцева. Так что — не факт, а потому Силин сделал, как сделал.
— Никак нельзя было захватить его живым, — вырвав из раздумий соседа по креслу, продолжил с небольшими перерывами выедать мозг по чайной ложке Климов, когда они уже возвращались из Владиграда в свой Святославль, на этот раз не военно-транспортным, а обычным пассажирским самолетом.
— Павел Петрович, вы предпочли бы, чтобы эта самовосстанавливающаяся жуть, покончив с силовиками, взялась за гражданских? Или ракетно-бомбовый удар не в центре, конечно, но всё же прямо в столице — по вашему мнению предпочтительнее, нежели единственный росчерк клинка? Вы же общались с девушками, да и сами имели удовольствие перекинуться парой слов с этим высокомерным уродом, так неужели думаете, что сумели бы побудить, похоже, утратившего себя Зайцева, хотя скорее всё же уже Хералиэля этого(поморщившись), сотрудничать и тем более делиться знаниями? — с усталой интонацией повторил, пусть и каждый раз несколько иными словами, но неустанно один и тот же посыл, на самом деле контролирующий и себя, и своё лицедейство Силин, которому было важно остаться вне подозрений.
— Я понимаю и очень ценю твоё желание помочь коллегам и спасти гражданских, но всё же дело порой важнее, — стараясь сохранять доверительно-поучительную интонацию, принялся ездить по ушам полковник, которого, похоже, вышестоящее начальство более жестко отчитало.
А может и нет, Силин-то ождал его в буфете с чаем и бутербродами, пока Климова «на ковре» то ли чихвостили за утрату способного творить столь впечатляющих големов, то ли награждали за спасение столицы, хотя там и снайпер бы справился, если так подумать.
— Так зачем вы меня-то тогда направили? Запустили бы какой-нибудь усыпляющий газ, я не знаю, транквилизаторами, например, обстреляли, направили бы, в конце концов, экспериментальное деморализующее звуковое излучение, чтоб он сам выбежал и там его скрутили! У вас же наверняка есть всякое... эм, такое!
— Много ты фантастики и сериалов смотрел.
— То есть послать школьника, кое-как владеющего магией из другого мира — совсем не фантастика?
— Это другое, — с несколько обиженным видом откинулся на спинку кресла полковник, отвернувшись к иллюминатору.
Ага, снова лишь минут на пять. Так и летели, в общем.
— Хм, оперативно работаете, — уже на подлете обратился Силин к Климову, указывая тому на только что просмотренный в Телеграфе ролик, под кричащим заголовком: «Ожившее дерево в столице!».
— Это не мы, в смысле другой отдел, — глянув на наикорявейшим образом вставленный в кадры вообще другого города фрагмент из фэнтезийной саги про полуросликов, отмахнулся Климов.
— Ну да, ну да, — ухмыльнулся Силин, прежде чем запустить очередное видео по теме, где почему-то какие-то руины, словно из Сталинграда, внезапно с теплым морем и пальмами на фоне, и всё это безобразие с наложенным звуком, где кто-то надрывно причитает и страстно кого-то проклинает на великом и могучем.
— Вот же халтурщики. Это ж вполне узнаваемое, ибо относительно недавнее, видео со взрывом на портовом складе. Там пол города арабам чуть не сдуло тогда, — возмутился Климов, снова заглянув в экран Силина.
— Что вы, что вы, Павел Петрович. Вот же, ясно написано: «Ходячее дерево разбушевалось! Город в огне! Преступный режим, покидая столицу, дал добро на ковровые бомбардировки. Восставшие генералы расстреляны. Нефть...» растёт, короче.
— Ну вот так они работают, — пожал плечами, как от лимона, скривившийся Климов. — Глушилки-то вовремя заново врубили, и видеоматериалы у свидетелей изъяли, но самих-то людей не заставишь молчать. Да и, помимо лишь словесных их историй, всё же просочилось несколько видеозаписей. Хорошо хоть, там и видно-то только оцепление издалека, ну и чуточку стрельбы с грохотом слышно. Вот и пришлось подключаться сотрудникам специфического профиля, дабы дискредитировать свидетельства очевидцев килотоннами сходных, но явно фейков. Причём, замечу, чем они корявее, тем больше недоверия, и даже с негодованием, впоследствии будут вызывать попытки переубедить всех в истинности реально произошедшего. Вот, как видишь, и наворачивают дичи, как могут, бойцы информационных фронтов. И я не оговорился, именно что фронтов, порой диаметрально противоположных даже, главное, что в единых интересах. Это ты ведь комменты ещё не читал, а за них те ещё затейники у нас отвечают, которые, бывает, устраивают такие, уж прости за мой молодежный сленг, срачи, что мама не горюй. Нередко, к слову, сами с собой, от лица вроде как непримиримых оппонентов из противоборствующих лагерей. А всё, дабы сместить акценты и увести мысль у читающих эти вот диванные баталии доморощенных экстремистов, у которых есть только черное и даже не белое, а ихнее — единственно верное, куда угодно, но как можно дальше от сути на самом деле произошедшего. Понятное дело, параллельно задавливая любые здравые мысли и обоснованные сомнения всевозможными уловками, как правило, непомерными объемами текста, что спорщики аж забывают уже с чего всё началось и начинают завзято собачиться из-за незначительных мелочей, редко когда имеющих отношение к обсуждаемому вопросу. Рзумеется, при этом наши спецы мастерски давят на эмоции и пресекают конструктив, что умеют делать множеством способов, конечно же отличающихся для различных типажей и категорий, но, я тебя уверяю, редко кто способен сохранить хладнокровие и с искушенной усмешкой потребовать аргументацию, когда в общении с ним переходят на личности.
