Выкуп, по моему мнению, они получат. Сигелла ведь серьезно говорил, что будет посылать каждую неделю по одному зубу девочки ее отцу. Нет сомнения, что он это сделает и он получит даже большое удовольствие, присутствуя на этих операциях. Я вспомнил, как Мак Фи рассказывал мне об одном похищении — сенсационным событии в Канзас-сити, организованном бандой Лакассара, за спиной которого стоял Сигелла. Муж похищенной женщины не захотел сразу заплатить выкуп, и каждое утро ему присылали прядь волос, вырванных у нее. И когда он все же заплатил выкуп, то женщина была почти совсем лысой, как полированная ручка двери. Это было проявление юмора Сигеллы, что говорит за то, что в голове у него что — то перевернуто, так как он считал это доброй шуткой.

Черт возьми! Надо быть слишком хитрым, чтобы суметь узнать, что я убил Гояца. Никогда бы не подумал, что кто-нибудь мог быть способен на такое. Это было здорово проделано, и еще раз свидетельствовало о том, что такой парень, как Сигелла, никому не доверял и в делах был очень осторожен и ловок.

В конце концов, я пришел к выводу, что пока мне следует плыть по течению. Через некоторое время я встал и подошел к столу полюбоваться на те 5 тысяч долларов, которые он оставил мне. Достав свой справочник, в котором, как вы помните, у меня были напечатаны номера кредитных билетов, и проверив номера только что полученных ассигнаций, я установил, что они тоже из числа похищенных из банка в Арканзасе. Я положил эти деньги вместе с теми, что получил уже раньше, и добавил взятые у Гояца. Мне хочется получить как можно больше денег, на их недостаток жаловаться пока не приходится. И Сигелла в отношении денег без упрека.

Было уже около девяти часов. Я встал, принял душ, надел смокинг. Я совершенно не тороплюсь и пока одеваюсь раздумываю понемногу, так как, кажется, появилась мысль, как провести этого прохвоста. Мне кажется естественным предпринять кое — что именно в «Брендес Энд», и только там.

Я намекнул, что небольшая мыслишка в голове у меня уже имеется, но пока я не даю ей ходу, так как кажется мне случайной. Но у меня ощущение, что я вернусь к этой мысли перед моим свиданием с горничной Миранды вечером в четверг.

Мне становится уже невмоготу все время ломать голову над этим вопросом, поэтому я закурил сигарету и вышел из дома. Была очень хорошая ночь, и к тому же мне очень нравилась возможность пообедать вместе с Мирандой.

Она ожидала меня в холле отеля «Карлтон» и, должен сказать, стоила того, чтобы на нее посмотреть. Платье очень шло к ней и, вероятно, стоило немало бессонных ночей ее портным.

Увидев меня, она пошла мне навстречу, протянув руку и с довольной улыбкой на лице.

— Я очень рада вас видеть, Лемми. Как ваша рука?

Я ответил, что все хорошо. Мы вышли из отеля и сели в ее машину. После небольшого спора по поводу того, куда направиться обедать, решили поехать в «Кафе де Пари».

Сидя за рулем рядом с Мирандой, я чувствовал себя в полной форме. Она ничего особенного не говорила, только дружески положила свою руку на мою, но этот жест был мне очень приятен. Я думал о том, что сказала Миранда, знай она, что я по шею увяз в грязном деле с похищением, которое должно было состояться в ближайшие два — три дня. Но так как я человек далекий от сентиментальности, я подобные мысли отбрасывал.

Когда мы достигли дороги на Кингстон, я выжал газ до отказа, и машина рванулась вперед. Я случайно взглянул в зеркало и заметил, что за нами следует большой черный автомобиль на расстоянии всего пятидесяти метров. Каждый раз, когда я менял скорость, наши преследователи делали то же самое. Это был «Штуц», очень мощная машина, которая могла легко обогнать нас в случае необходимости.

Миранде я ничего не сказал. Одно мгновение я подумал, что это, вероятно, Сигелла поручил присматривать за нами, но было мало вероятно, чтобы он делал это так открыто, он работал тоньше. А парни, которые преследовали нас, делали все для того, чтобы я это заметил.

Когда мы прибыли на место, Миранда пошла привести себя в порядок, а я успел заметить, что черная машина подъехала к ресторану, повернула и въехала во двор напротив. Я нащупал под левым плечом свой «люгер» на случай вероятных осложнений. Тут дверь машины открылась, и появилась Лотти Фрич.

Она бросила быстрый взгляд вокруг и направилась ко мне. Я отошел в угол, где меня нельзя было увидеть снаружи, она последовала за мной.

Лотти подошла ко мне и сказала:

— Послушай, Лемми, сотрем губкой то, что было вчера. Ни цветов, ни злобы. Ты был хитрее нас — и с этим покончено. Я приехала по поручению Кастлина и его друзей, которые очень хотят с тобой договориться.

Я смотрел краем глаза на дверь дамского туалета на случай, если бы Миранда вышла, но пока ее не было.

— Судя по тому, как обстоят дела, я надеюсь, Лотти, ты не станешь делать глупостей?

— Не шути, Лемми, я знаю, с кем имею дело. Ты можешь поверить тому, что я тебе скажу. Я буду с тобой честной. Итак, слушай: «Принцесса Кристобаль» сегодня утром снялась с якоря, но Кастлин остался здесь. Он не отправился на ней. Тут есть одно обстоятельство. Я полагаю, что Гояца убил один из людей Сигеллы. Именно поэтому Кастлин отправил судно и перебрался сюда.

— Так вот о чем пойдет речь: у нас создалось впечатление, что ты работаешь сам по себе, несмотря на то, что ты привел с собой на корабль Бонни Малоса, который связан с Сигеллой и является его доверенным лицом. Тогда Кастлин и я подумали, что если ты согласишься соединиться с нами, мы бы здорово обставили этого Сигеллу. И при этом бы неплохо заработали. Ты слушаешь меня?

— Это, возможно, меня заинтересует, — ответил я. Мне пришло в голову, что, может быть, мне удастся воспользоваться этими людьми для своих целей. Во всяком случае, я спросил у нее, где мы можем поговорить.

— Кастлин и я остановились в отеле «Паксайд». Приезжай повидаться с нами сегодня ночью часа в два или три Мы записаны там под именем мистер и миссис Шульц из Нью-Йорка.

— Очень хорошо, бэби. Я приеду, но на твоем месте я не стал бы устраивать какие-нибудь штучки. Кстати, что стало с тем японцем, которому ты всадила пулю?

Так как я улыбался, она улыбнулась тоже.

— Мне рассказали, как ты здорово взял над ними верх, Лемми. Это надо признать. А что касается японца, то он чувствует себя неплохо, если не считать того, что каждый раз, когда он кашляет, внутри у него что — то скрипит. Итак, ты приедешь, Лемми?

Я кивнул.

— Приеду между двумя и тремя часами ночи. И предупреди Кастлина, что диктовать буду я, и чтобы без всяких историй, в противном случае дело кончится плохо. А теперь, исчезай!

Она вышла, вернулась к своей машине — и менее чем через минуту ее уже не было.

Когда машина отъезжала, мне показалось, что на заднем сидении я заметил Кастлина. На этого гнусного типа очень похоже заставлять проделывать такие дела женщину.

В этот момент вышла Миранда, и мы отправились обедать. Мы много разговаривали на разные темы и пообедали отлично. Мне кажется, что Миранда и в самом деле относится ко мне хорошо и, как вы понимаете, для моей большой игры это очень важно.

После обеда мы отправились танцевать, а потом ездили по городу без особого маршрута до полуночи. Просто катались по ночному Лондону, — и больше ничего.

Был уже час ночи, когда я остановил машину перед «Карлтоном». Миранда вышла и остановилась возле машины, глядя на меня.

— Вы не подниметесь ко мне выпить немного виски с содовой, Лемми? — спросила она, и в ее взгляде было что — то непонятное.

Я ответил отрицательно, так как сгорал от нетерпения повидаться с Кастлиным, она осталась недовольной.

— Возможно, настанет день, когда именно вы будете тем человеком, который пожелает, чтобы я предложила ему виски с содовой, но у меня этого желания уже не будет…

Я подумал, что настал момент, когда нужно решиться, и я решился.

— Послушайте, Миранда, мне необходимо сейчас отправиться кое — куда, и это очень важно. Но, если вы хотите оказать мне услугу, я буду чрезвычайно вам обязан, а кроме вас я не знаю никого, к кому мог бы обратиться.