О советских иллюстраторах Николая Носова

Сборник рассказов «Тук-тук-тук!» стал первым в творческой жизни Николая Николаевича Носова и молодого художника-карикатуриста Генриха Валька. Это тонкая книжка в мягкой обложке — шесть рассказов и двадцать семь рисунков пером, отпечатанная на желтоватой дешевой бумаге тиражом в тридцать тысяч экземпляров. Заканчивался 1945 год. Сборник был подписан к печати 20 ноября. Но именно довоенный дух жил в рассказах и в иллюстрациях к ним. Легкость, непринужденность рисунков, беглость характеристик персонажей, оттенок журнального юмора выдавали связь с «веселой книгой» 30-х годов, которая создавалась тогда мастерами смешного.

С этой работы Генриха Оскаровича Валька мы и начнем разговор об иллюстраторах Носова — о взглядах художников на предмет иллюстрирования, о связи рисунков с характером самих произведений и со временем, с художественными ситуациями в искусстве, словом, о том, какова иллюстрированная книга Носова.

Итак, Г. О. Вальк первый дал пластическую жизнь героям рассказов Носова. Пожалуй, главное, что хотел художник сказать о прочитанном, он выразил в рисунке на обложке. Ее образный строй обозначил жанр, тему книги, настроение. На голубом неровном пятне, создающем впечатление таинственного ночного цвета, белеет серп луны, детская взъерошенная фигурка смешно привскакивает на топчане. Белые округлые буквы лесенкой выбивают тук-тук-тук, восклицательный знак завершает композицию; оживляют рисунок красные пятна — их создают цвет майки и матраца, и все обещает читателю увлекательные, веселые истории. Так постучались в детскую книгу одновременно писатель и художник.

Заметим, что через год тот же декоративный прием попытался использовать на обложке иллюстратор второго Носовского сборника «Ступеньки» Константин Елисеев, известный крокодилец. Но игра белого и голубого у него не получилась, а образы детей в книге были невыразительны и вторичны.

Традиции иллюстрирования веселой детской книги пришли к Вальку прежде всего от его учителя по «Крокодилу» Николая Эрнестовича Радлова (1889–1942).

Радлов был одним из самых остроумных и тонких художников в довоенной юмористической детской книге, прославившийся своими «Рассказами в картинках» и иллюстрациями к «Волшебнику Изумрудного города». Умный юмор Радлова становился добрым и ласковым, когда он работал для детой. Легкие, гибкие, тонкие линии рисунка художника были послушны его творческой мысли. Художественный критик, теоретик искусства, эрудит, неистощимый на выдумки карикатурист, блестящий рисовальщик, Радлов считал, что работа для детей — дело особое. Ибо для ребенка иллюстрация — событие, новое переживание, иногда, как он писал, «более глубокое и волнующее, чем получаемое при чтении». «Иллюстрация, — говорил Радлов, — зрелище радостное и любопытное». Эти мысли он старался передать своим ученикам. Он объяснял им, как вспоминает Вальк, что значит быть предельно близким к тексту писателя, советовал выбирать для иллюстрирования наиболее важные сюжетные моменты, при этом главное содержание рисунка, изображаемое действие или характеристику персонажа давать с максимальной наглядностью — учитывать особенности восприятия ребенка. Интересно, что именно Радлов в 1938 году оформил первый рассказ Носова «Затейники», опубликованный в девятом номере «Мурзилки» (это были два рисунка — горизонтальная заставка и концовка с изображениями играющих детей и волка, преследующего поросят. Радлов в то время много работал в «Мурзилке»). И наверное, не случайно художественный редактор Детгиза П. И. Суворов, почитавший Радлова как крупную личность в искусстве и как замечательного детского художника, пригласил его ученика иллюстрировать книгу веселых носовских историй.

Выделить главное у Носова, рассказывает Вальк, не представляло большого труда. Носов, но его мнению, как бы сам указывает иллюстратору, что ему рисовать, узловые сюжетные моменты в рассказах явственно выражены. Вот почему Вальк, всю свою творческую жизнь иллюстрирующий Носова (едва ли не все его произведения), по многу раз переделывающий рисунки для переизданий, их основу, раз найденные композиционные моменты оставляет в неприкосновенности. Кроме того, у Носова он увидел точность соответствия поступков и слов возрасту героев и не нашел ничего такого, что было бы непонятно ребенку или далеко от его интересов. Вальк воспользовался советами Радлова, насколько ему позволяли опыт и талант, кое-что взяв и от самой манеры радловского рисования.

Вальк нарисовал энергичных мальчишек, деловитых, чем-то озабоченных, находящихся в постоянном движении. Это некий комический дуэт, где индивидуальные особенности не имеют существенного значения, одного «солиста» легко подменить другим. Потому что суть их одна — и ее хорошо определит позднее С. И. Сивоконь в своей книге «Веселые ваши друзья», в главе, посвященной юмору Носова, как комизм детского возраста, который «возникает на почве детской наивности». Все книги Носова, замечает С. И. Сивоконь, — «о незнайках и для незнаек». Поэтому и смех Носова «незнайский», юмор рассчитан на наивное восприятие.

Это юмор мягкий, приветливый, достаточно спокойный.

Манера повествования писателя требует и от художника определенного чувства меры в выражении комического — без резких оценок и острых характеристик героев. Вальк стремился, чтобы даже ритм рисунков соответствовал ритму повествования, чтобы их так же легко было смотреть, как и читать сами рассказы. «В «Крокодиле» он славился умением выразительно строить юмористический изобразительный рассказ на бытовые темы. Это качество как нельзя лучше подошло к работе над Носовым.

Особенно удались Вальку два сюжета — «Хорошо было в лагере» («Тук-тук-тук!») и «Греемся на солнышке…» («Мишкина каша»), которые с небольшими изменениями перейдут в последующие издания рассказов. Вот мальчишки мечтательно сидят перед самоваром на ступеньках дачного крыльца, и пузатый самовар солидно выпускает из трубы густой черный дым. Вот они беспечно валяются на пляже, и каждая деталь тщательно продумана, на своем, точном месте. Всё по-доброму весело, и сами гибкие, упругие линии точно характеризуют предметы, персонажей.

С тем же «комическим дуэтом», востроносенькими, задорными мальчишками Валька мы вновь встречаемся в иллюстрированном им третьем сборнике Носова «Веселые рассказы», вышедшем в 1947 году. Здесь появляются взрослые персонажи, нарисованные опытной рукой художника-юмориста, ряд многофигурных композиций. Сфера жизни ребенка расширяется и в рассказах и в иллюстрациях.

Носов не описывает среду, его повествование — это поступки героев, их действия. Поэтому художнику довольно легко перемещаться во времени и пространстве, менять костюмы, интерьеры и пр.

С годами персонажи Валька изменят свой облик. Станут меньше по возрасту, приобретут иные прически, костюмы, повадку. Но «комического дуэта» больше существовать не будет. Вместо него появятся «близнецы» — с достаточно условными детскими чертами, исчезнет и та искренняя непосредственность, которая так сближала молодого художника с писателем.

Н. Носов имел отчетливый взгляд на специфику детского характера и на способы его выражения в художественной литературе. Об этом, как известно, он писал в теоретической статье «О комическом». Рассуждая о проблеме комического, Носов утверждал, что «действительная причина смешного заключена не во внешних обстоятельствах, ситуациях, положениях, соответствиях и несоответствиях, а коренится в самих людях, в человеческих характерах. За положениями, ситуациями, обстоятельствами стоит человек, его характер, над ним мы и смеемся». Человеком для него был и ребенок. Ребенок, которого он, по его собственному утверждению, знал очень хорошо: «…способ, которым я пользуюсь, — это способ изображения чувствующего, мыслящего и действующего ребенка, о котором мне известно все, так как этот ребенок — я сам».