Разумеется, такой масштабный план не мог остаться не вознагражденным. По итогам дня валентинок я получил даже больше, чем думал. Дальний круг девчонок, которым я позволял любить меня издалека, буквально завалили меня бумажными сердцами с комплиментами: «Рома, ты такой прикольный!», «Рома, ты такой классный» — и до самого конца учебного года мне улыбалось даже больше девушек, чем до этого. Ну а ближний круг подруг, любивших меня непосредственно во всех местах, пригодных для этого, к бумаге добавили еще и что послаще. Да, все разом, прямо в школе. Нет, не то, что первым приходило на ум.

Словно вдохновившись японскими аниме, весь мой фандом задарил меня сладостями. Молочный шоколад «Аленка» от Алены, булочка с корицей от Даши — из тех, которые продают вечером со скидкой за час до закрытия — ну да ладно, от этой черствой булочки и черствая булочка уже подарок. Даже мои студентки, спортсменки и просто красавицы тоже пообещали мне сегодня чего-то сладенького — наверное, по кило конфет от каждой. Такими темпами я скоро буду напоминать не цветочный киоск, а лоток со сладостями. Интересно, какая-нибудь мудрость на эту тему у отца есть — или его так не угощали?

Надеясь, что по итогам не заработаю диабет, я зашел в параллельный класс, где собирался оставить большую часть своего огромного букета. Из тех, кого я планировал здесь одарить, в кабинете пока что наблюдалась только одна. Увидев меня, Влада тут же оживилась и подскочила ко мне.

— А это для меня? — нацелилась наша звездочка аж на всю охапку.

— Конечно! — сказал я и, отделив от букета один цветок, самый колючий, щедро протянул ей. — Держи! Напомнил мне тебя…

— Вечно ты в своем духе! — фыркнула она и, осторожно перехватив стебель, довольно постучала пальчиками по колючкам. — А это тебе! Тоже тебя напомнил…

И с этими словами вручила мне плиту горького, очень горького шоколада — судя по всему, максимально горького из тех, что можно найти в магазине.

— А что, — хмыкнула колючка, — на вкус, конечно, не для всех. Зато полезный для здоровья!.. Ну а это кому? — небрежно кивнула она на оставшийся в моих руках букет.

— Ха-ха, — сказал я. А то ты не знаешь.

— Это так намекаешь, что твоей девушке повезло? — закатила глаза Влада. — Это тебе с ней повезло, а не ей с тобой! Уж я-то знаю… В общем, разминулись вы с ней, к тебе ушла. Так что давай иди, — махнула она подаренным цветочком в сторону двери, — не маячь уже своим веником перед глазами…

А ты думаешь, он не будет маячить у тебя перед глазами, когда я вручу его Дане и она принесет его в класс? Ну да ладно. Нашей звезде, которая вечно искала повод, на что бы еще обидеться — чтобы было о чем петь, — так даже больше понравится.

Я вышел из класса, гадая, как бы побыстрее найти мою милашку. Вытащив из кармана смартфон, набрал ее, однако ответом были лишь глухие гудки. Прикидывая, что она направилась к моему классу, я свернул в нужный коридор и сразу увидел хрупкую милую фигурку, стоящую у окна и с кем-то разговаривающую по телефону. И что за непорядок: кто посмел задержать ее на пути ко мне?

— Да, пап… — донеслись до меня отголоски, когда я подошел поближе. — Ну да, пап… Ну праздник же…

Ясно, время, которое должно быть посвящено мне — в мою же годовщину, — опять пытался тянуть на себя ее дремучий таежный предок, активно сопящий сейчас не только в трубку, но еще и с экрана ее смартфона.

— … ну зачем ты опять начинаешь, пап? Мы же с тобой все уже обсудили!..

Решив помочь моей отважной милахе сразиться с папой-драконом, я, как и полагается рыцарю, отважно влез в кадр — с букетом вместо меча наперевес.

— Здрасьте, — сказал я и пристроил руку ей на плечо, как бы напоминая засопевшему в ответ мопсу, что он больше не единственный мужчина в ее жизни. И чтобы он поскорее это понял, еще и чмокнул мою няшку в уголок губ, которые сразу же приветливо дернулись.

— Ну конечно, объявился! Куда ж без тебя… — пробурчал с той стороны ее папаша. — Руку убери!

— Пап!.. — выдохнула Дана.

— Не могу, — я обнял ее еще крепче, — букет держу. Букет для моей девушки, — подчеркнул, помахав другой рукой с букетом прямо перед его перекосившейся харей.

Несколько мгновений я с удовольствием наблюдал, как широко, словно готовясь порваться, раздувались его ноздри, а затем он неожиданно осклабился.

— Веселый ты какой-то! — и, чему-то явно обрадовавшись, сам перевел глаза с меня на дочь. — Сказала ему?

— Что сказала? — не понял я.

— Все, пап, пока! — внезапно рассердилась моя милашка и, стукнув пальчиком по экрану, сбросила вызов, оборвав папашу на полуслове.

Правильно, Дана, так с ним и надо! Однако кое-что меня все же немного напрягло.

— А что сказала-то?

— Да чтоб много тебе не позволяла, — отмахнулась она. — Что, папу не знаешь? Все как обычно! — и быстро убрала смартфон. — А это мне, да?.. — моя прелесть буквально занырнула своим милым личиком в букет, который я ей тут же охотно презентовал, дополнив кучей поцелуев.

А затем и она подхватила лежавшую на подоконнике красивую коробочку, перевязанную серебряным бантиком, и протянула мне — тоже сопроводив десятком звонких чмоков. Внутри обнаружились шоколадные конфеты разных форм и цветов — такие, какие не найдешь в магазине. Потому что их сделали в одном экземпляре и исключительно для меня.

— Я сама сделала, — улыбнулась Дана, видя, как я разглядываю шоколадное сердечко с красными вкраплениями. — Это с клубникой. А этот, — пальчик указал на аккуратный фиолетовый квадратик, — с черникой и лавандой. У всех разные вкусы. Хочу, чтобы ты попробовал все…

— Конечно, попробую все, — пообещал я, уже поедая их глазами вместе с той, кто все это для меня приготовила. — Все мои, ни с кем не поделюсь!

Съем сам, в одно лицо, наслаждаясь каждым укусом — как и Полинино песочное сердце — такими подарками не делятся.

— Ну да, — моя милаха вдруг перешла во вредный режим, — сегодня же не тебе надо делиться, а мне…

От такого я аж замер, не донеся лавандовую шоколадку до рта.

— Все твои подруги всем своим дурацким чатом, — пояснила Дана, пряча вредное личико за огромным букетом, — наперебой просили отдать тебя им на пару часов… Ну прям чайки на море! Даже страшно тебя отпускать. Порвут еще ненароком…

— А не обязательно меня отпускать, — заметил я, притягивая ее к себе, — без охраны и присмотра…

— Ну да! — фыркнула моя язвочка прямо мне в губы. — Больше всего я хочу проводить нашу годовщину в компании твоих подруг! Что мне там делать? Это Полина бы там отлично смотрелась…

Не понял: это что за подругоснобизм? Так и до подругодискриминации недалеко…

— Я лучше подготовлюсь к вечеру, — обняла она меня за шею. — Вечером тебя ждет большой сюрприз… А пока пусть наслаждаются твоей компанией… пока я тебя не забрала! — и боевито куснула меня за мочку.

Ой, Дана, ты сейчас прям как Полина — у вас куда больше общего, чем вы обе думаете! И вы бы прекрасно поладили, если бы не стеснялись мной делиться. Эх, вам бы не троллить моих подруг, а у них поучиться. Вот они-то умели делиться охотно и без ограничений. Всем, кроме еды.

Палочки агрессивно, как клювы голодных цапель, щелкали над крутящейся платформой на огромном столе, пытаясь урвать оттуда самый лакомый кусочек. Сегодня после занятий, когда моя милашка отправилась домой готовиться к какому-то интригующему сюрпризу на вечер, я вместе со всем моим фанклубом, включая примчавших из универа спортсменок, отправился в уже знакомое азиатское кафе — примечательное даже не вкусом еды, а тем, что за нее здесь нужно драться. Моим подругам, которым нравилось во всем конкурировать, это место полюбилось особенно сильно.

— А где ж твоя девушка? — спросила Инна, наконец научившаяся пользоваться палочками и теперь, как и полагается пиратке, бойко уводившая вкусняшки из-под носа остальных.

— Считает себя лучше всех нас, — опередила меня Алена. — Вот и решила не присоединяться.