— Писец, — выдохнул Мышкин.

— Звучит интересно, — хохотнул Костя. — Как считаете, Пётр Алексеевич?

— Писец как интересно, — буркнула рация. — Но если Дмитрий Николаевич сделает всё, как обещал, то думаю, эта операция очень заинтересует кое-кого в Нижнем, и штурмовой отряд я выбить смогу.

— Вам будут задавать вопросы об источнике информации, — сказал я. — Почти наверняка захотят проконтролировать процесс. И это может помешать.

— Дмитрий Николаевич, — после паузы снова заговорила рация. — Лично я отлично понимаю, что такими вещами, тем более такой человек, как вы, шутить не будет, и целиком вам верю. В связи с обстоятельствами, а признаться, не каждый день узнаешь, что тебя завтра должны убить, я готов взять ответственность на себя и вообще до поры вас упоминать только вскользь. Думаю, я сумею решить этот вопрос даже без помощи капитана Мышкина. А его помощь мне понадобится, когда мы будем имитировать мою смерть.

— С Аркадием Валентиновичем могут быть проблемы, — после паузы произнёс капитан Мышкин.

Снова повисла тишина: все участвующие в разговоре отлично понимали, что непосредственный руководитель Фёдора Филимоновича, начальник полиции Усмани, входит в ту группу людей, кому о происходящем точно знать не надо. А по-простому, тех, кому нельзя доверять.

— Федь, сможешь что-то с ним сделать? — наконец спросил Костя.

— Могу попробовать, — задумчиво проговорил капитан, — но придётся… обезобразить труп майора.

— Твою мать, — выдохнул Пётр Алексеевич.

Снова повисла пауза, и в этот раз её прервала сработавшая на моем поясе рация. Та самая, что принадлежала Бурому.

— Дом вызывает Четвёртого!

Вот жопа!

Я быстро провёл повторную манипуляцию со своими связками, надеясь, что точно вспомнил, какие изменения вносил в прошлый раз…

— Всем тихо! — И нажал кнопку приёма. — Четвёртый слушает.

— Вы где?

— На границе диких земель.

— Встречаемся в точке 13-б в девять утра.

— Понял тебя, — проговорил я и отрубился.

— Кто это говорил? — спросил Пётр Алексеевич. — С обеих сторон.

— За Четвёртого говорил я, — уже своим голосом ответил я. — Сказал же, что умею менять голос.

— Никогда бы не узнал.

Да, вообще-то, и не планировалось так палиться, но ладно, будем надеяться, что я среди своих.

— Я бы не хотел, чтобы об этом моем таланте узнали другие, — проговорил я. — Думаю, вопрос о контакте с Центром снят, а пароли я узнаю у пленного.

— С этим понятно, а о чем сейчас по рации речь шла? — поднял бровь Костя.

— О, я думал, хоть ты понимаешь, — проговорила рация.

— Писец. — Мышкин склонился над столом и обхватил голову руками. — Дмитрий Николаевич, расскажите им.

Я быстро поведал ликвидатором сокращенную версию истории с лабораториями и наркокартелем.

— Сочувствую, Федь, — ошарашенно проговорил Костя. — Вот тебе прилетело подарочков в один день.

— Я тоже сочувствую, — добавил Петр Алексеевич.

— Спасибо, — глухо отозвался капитан и посмотрел на меня. — Точка 13-б — это где?

Вместо ответа я вызвал Савино и через несколько минут после общения с пленными мне сообщили, что точка 13-б — это место на окраине диких земель в ста двадцати километрах от Савино по направлению к Саратову.

— Кстати, недалеко от того места, где Феникс из Диких земель вышел, — заметил Свят.

— Вряд ли это связано, — отозвался я. — Хотя, конечно, ничего нельзя утверждать наверняка.

— А ведь об этом Аркадию Валентиновичу тоже лучше ничего не говорить, — едва слышно заметил Мышкин.

— Может, мы чем-то поможем? — спросил у него Костя.

— Вы? — капитан поднял на него задумчивый взгляд, потом перевел его на меня. — Нет. Думаю, смогу воспользоваться тем, что сейчас он бухает, а утром подолгу спит. Как раз разбудим его новостями.

— Фёдор, послушай меня, — заговорила рация, потом послышался скрип стула и Пётр Алексеевич явно придвинулся ближе и заговорил тише. — Я знаю, что ты нормальный мужик, и ты меня знаешь, но в стране и за ее пределами реально что-то происходит. Со мной почти каждый день говорит Крылов. Знаешь такого? И он даёт мне чуть ли не карт-бланш на всё. Правда, в диких землях. Так что не бойся просить. Мы прикроем и людей дадим. Похоже, Дмитрий Николаевич прав, чем меньше народа знает, тем лучше.

— Может, тогда сейчас детали и обсудим? — В глазах капитана появилась надежда.

— Я готов, — хмыкнула рация. — Всё равно вряд ли сумею сегодня заснуть.

— Я тоже свободен, — кивнул Костя.

— За меня Свят, а я на рации, — пожал плечами я. — Надо ехать с захваченным центровцем в Савино.

— Правильно мама говорила, — выдохнул, откинувшись на спинку стула, капитан Мышкин. — Надо было оставаться во Власово и работать комбайнёром.

Ночь была долгой и чрезвычайно неприятной. Нет, я, конечно, добился самого главного и узнал все кодовые фразы для связи с «Центром», но стоило оно мне очень дорого, и, перед тем как лечь спать, я провел двадцать минут в душе, смывая с себя всю грязь, и не только физическую.

Вряд ли это удалось, оставалось только успокаивать себя благими намереньями и большими целями. «Центру» нужно помешать, и, возможно, я, как никто другой, близок к этому.

Да, возможно, сложись эта ситуация через пару-тройку лет, я бы думал как-то иначе. И, может, использовал бы появление Пермской империи в собственных политических целях… Хотя вряд ли, ведь очевидная цель этих мудаков — через теракты и убийства по-настоящему хороших людей вроде майора Петра Алексеевича посеять смуту и панику.

Какие бы там великие цели они ни декларировали, или бы даже ни имели, простые люди страдать не должны, а, к сожалению, во времена смуты именно они и будут страдать в первую очередь. Поэтому сейчас выбор стороны очевиден. А дальше будем думать.

Я боялся, что не смогу заснуть, но Милины настойки сотворили очередное чудо, и отрубился я мгновенно.

Разбудил меня через четыре часа очень настойчивый стук в дверь.

— Дмитрий Николаевич, — донёсся до меня голос Кати. — Вы просили разбудить.

— Встаю! — крикнул я, отгоняя навязчивый призрак Харитоши, что всю ночь скакал вокруг моей постели. — Жди меня на кухне.

Мой взгляд упал на часы. Девять. Время, назначенное Толей Четвёртому. С одной стороны, я хотел быть сейчас там с Мышкиным, с другой — надо уметь делегировать полномочия. Савино и «Центр» гораздо важнее разборок с наркокартелем, на всё тупо не хватит рук.

Четырёх часов сна не хватило, и, чтобы привести себя в форму, я выпил восстанавливающую настойку, после чего принял холодный душ. Во! Так гораздо лучше. На кухню я вбегал бодрым и полным сил.

— Происшествия? — первым делом спросил я у ждущих меня Кати и Свята, и только после этого сел на стул и сделал первый глоток чая.

— Последний раз связывались с Мышкиным два часа назад, — начал сидящий напротив Свят. — Он готовился ко встрече. Мне, то есть блондину, Толик не звонил. Феникс очнулся, подтвердил желание участвовать в операции против «Центра». Восстанавливается.

— Пёрт Алексеевич на связь не выходил? — спросил я и, чувствуя лютый голод, закинул в рот целое варёное яйцо.

— Нет. Последний раз перед тем, как вы легли спать.

— Хорошо. — Я запил яйцо чаем и сразу взял в руку следующее. — Как идёт приготовление к празднику?

— Хорошо идёт, — тихо проговорила Катя и серьёзно посмотрела на меня. — А вы уверены, что он сейчас уместен?

— А что изменилось со вчерашнего дня? — с набитым ртом спросил я.

— Ну как… — Катя запнулась. — Новости, что принёс Феникс…

— И что, нам теперь всем лечь и бояться? — наклонил голову я. — Ждать, чем кончится вся эта заварушка?

— Нет, но, может, лучше делать что-то полезное…

— Катюш, люди больше месяца пашут без выходных. Им нужен это праздник. — Я улыбнулся. — К тому же вся внешняя чехарда — это всего лишь фон. Мы понятия не имеем, что произойдет, если завтра вдруг Нижегородскую империю захватит Пермская… может, это вообще для нас к лучшему будет.