Директора по-прежнему не было, что очень вдохновило всех троих, зато наличествовал выпущенный из Мунго Избранный. Мистер Турпин грустно смотрел куда-то перед собой, почти не реагировал на тычки Рона Уизли, являя собой иллюстрацию к статье «Депрессия». Мальчик был подавлен, и хотя целители понимали причину этого, помочь ему они не могли. Это неимоверно злило Варвару, которую едва-едва успокаивал Сергей.

— Сережа, на Дафну взгляни, — вдруг шепнула Варя, но до стола змей было далеко и кроме неестественно-выпрямленной позы что-либо сказать было нельзя.

— Не вижу отсюда, а чарами не дотянусь, — ответил он девочке. — Надо будет как-нибудь пересечься, посмотреть поближе.

— Чувствую, что-то не то с ней, — пробормотала Варя. — И еще у рядом с ней сидящей… Видишь, как сидит?

— Переносит вес на ноги, — кивнул Сергей. — Интересно, что с ними случилось?

— Попробуем посмотреть и помочь, — проговорила девочка. — Не нравится мне это… У мальчиков все вроде бы в порядке, а девочки… — Она наложила чары на мисс Кристал. Прочтя ответ, Варя почувствовала, как ее глаза расширяются. — Сереж… Нам нашу старосту надо отловить.

— Вопросов нет, — согласился мальчик, наклоняясь пониже. — Что там?

— ЮРА[10] там, — тихо ответила девочка. — Поражение коленных суставов.

— Великая магия! — тихо воскликнул Сергей, разглядывая маленькую копию проекции. — Как только ходит?

Закончив с ужином, объяснив Ли увиденное, все заторопились в свою гостиную. Наблюдая за тем, как староста поднимается по лестнице, Варя ощутила жалость, которую немедленно изгнала из своего сердца. Дети и подростки расходились по спальням, а староста сидела на диванчике, опустив голову. Не зная, как к ней подойти, Варя жалобно посмотрела на Ли, юноша улыбнулся, подошел к старосте и, взяв ее за руку, медленно повлек за собой после того как незаметно помог встать.

Староста от боли совсем уже ничего не соображала, поэтому не сопротивлялась, а просто шла, куда ее вели. Заведя девушку в семейные апартаменты, Ли усадил ее на диван, а потом, легко надавив на плечи, уложил. Пенелопа была сильно напряжена, но не сопротивлялась. Сергей развернул укладку, Варвара достала мазь, подняла юбку дернувшейся мисс Кристал, и принялась смазывать ее воспаленные колени.

— Сейчас мы смажем Пени ножки, — приговаривала Варя. — У нашей Пени не будут больше ножки болеть. Сереж, проверь остальное.

— Угу, — кивнул мальчик, создавая объемную проекцию. — Так, действительно ювенильный ревматоидный артрит, возраст, навскидку, недели полторы, течение быстрое. Поражены коленные и тазобедренные… А почему именно они?

— А вот, — Ли показал пальцем прямо на проекции, увеличив ее.

— То есть длительное стояние на коленях на чем-то вроде гороха и избиения… Доской, что ли? — удивился Сергей. — Так она же взрослая, разве их так наказывают?

Варя оградила себя и Пенелопу сферой молчания, показав мальчикам рукой, что нужно подождать. Сергей меланхолично готовил набор зелий, долженствующих снять симптомы, вылечить инфекцию и направить организм на путь восстановления. А Варя в это время говорила с девушкой. Когда сфера опала, в слезах были обе. Варя всхлипнула и протянула руку за зельем, сразу же отданным ей любимым мужем.

— Сегодня ты лежишь, — объяснила Варвара старосте. — Я тебя чарами в спальню отнесу. Завтра… завтра еще поболит немного, утром подойдешь ко мне, смажу. Та-а-ак… У тебя есть бланк освобождения?

— А что такое бланк? — спросила плачущая староста.

— Дикость и варварство, — прокомментировал Сергей, доставая лист пергамента. — И эти люди запрещают нам ковыряться в носу. Пенелопа Кристал, так же?

— Ага, — кивнула девочка. — И заверить не забудь. Надо, чтобы кто-нибудь в Больничное крыло отнес. Тогда, по идее, мадам Помфри тебя и на завтра освободит, а послезавтра как новенькая будешь.

Староста большими глазами наблюдала за тем, как Сергей пишет что-то на пергаменте, потом, зачем-то подышав на перстень, прикладывает его к листу, отчего на нем появляются какие-то знаки. Боль ее отпустила, но она не могла себе представить того, что видела. А видела она слаженную работу настоящих целителей. Однако понятие «одиннадцатилетний целитель» в ее систему ценностей и понимание мира не укладывалось. Чуть позже Варя, ласково погладив старосту, чарами подняла ту и унесла, а вернувшись, принялась рассказывать.

— В общем, бьют их всех, по рассказам старосты, причем той обезболивающей мази в этом мире не изобрели, а то, что изобрели, не зря оно не подействовало… Непонятно, почему, но факт остается фактом. Кроме того, старших девушек могут принуждать… хм… — девочка поморщилась и прильнула к Сергею, будто ища защиты.

— Так ее серьезно доской били? — поинтересовался мальчик.

— Паддлом, — кивнула Варвара. — То есть там еще и репродуктивка поплыла, но тут нужно вдумчиво лечить, за пять минут этого не сделаешь.

— Кошмарный мир, — отозвался Ли. — Родители, имеющие абсолютную власть над ребенком, его же и калечат.

— Да, с этим надо что-то делать, — кивнула девочка. — Ладно, пошли по койкам, как Сережа говорит.

***

Такие этические проблемы Варя предпочла бы никогда не встречать на своем пути, но… На ловца, так сказать, прибежал и зверь. В женском туалете Варя встретила обеих слизеринок, на которых обратила внимание за столом. Мисс Гринграсс и мисс Паркинсон сидели на полу и рыдали в голос. Варя всполошилась, попыталась что-то у них спросить, но они не реагировали на внешние проявления. А вот диагностическое заклинание дало такой результат, что девочка даже отступила на шаг. У мисс Паркинсон четко диагностировался сифилис, при этом она была девственницей. В одиннадцать лет странно было, если бы ситуация была другой. Вспомнив, что ей рассказала Пенелопа о том, к чему принуждают в чистокровных семействах девушек, Варя вздохнула и, натянув трансфигурированные перчатки, осторожно осмотрела рот мисс Паркинсон, увидев там именно то, что ожидала. «Путь заражения оральный, а плачет из-за характерных болей. И что делать?»

С одной стороны, с сифилисом в школе не справиться, нужен Мунго, с другой стороны — во всем обвинят девочку, испортив ей жизнь навсегда. Диагностика Дафны принесла не сифилис, а что-то другое и явно аутоиммунное, хотя боли и у той, и у другой должны были быть схожими. Девочка подумала еще минуту, потом выглянула за дверь и позвала Сергея.

— Любимый, за профессором Снейпом сходи, пожалуйста, — попросила она.

— Да, дорогая, — не задавая никаких вопросов, ответил мальчик, отправляясь в подземелья. А вот девочку еще что-то смущало, поэтому она наложила углубленную диагностику.

— Да что же у вас происходит?! — воскликнула юная целительница, рассматривая сильно воспаленный анус и прилегающую к нему кишку. При этом девочки должны были чувствовать нестерпимую боль, от которой, видимо, и плакали. Варе хотелось убивать.

— Кому я тут понадобился? — раздался ворчливый голос профессора. Почему-то он не был холоден, как лед, но об этом Варя решила подумать попозже.

— Здравствуйте, профессор, у нас к вам серьезный и неотложный разговор, — грустно произнесла Варвара.

— Слушаю вас, — произнес непохожий на себя Северус Снейп, удивленно расширив глаза, увидев высшие целительские чары конфиденциальности.

— Там в туалете мисс Гринграсс и мисс Паркинсон, — сообщила девочка, подбирая слова. — У мисс Паркинсон сифилис, он опасен распространением, но… Путь заражения — оральный и, судя по характерным следам — принудительный. В школе с ним не справиться, а в Мунго — это закончится суицидом.

— Поэтому вы позвали меня, — понял мистер Снейп. — Хорошо, я что-нибудь придумаю, хотя и не знаю пока, что. Вы сказали о двух девочках?

— У мисс Гринграсс серьезное заболевание, которым мы займемся, но там будет еще период восстановления, — сообщила ему Варвара. — И еще у обеих девочек сильно воспален задний проход и не только. Эта боль может свести их с ума.

— Опять они принялись за свое! — рыкнул профессор, сверкнув глазами. — Я разберусь с этим, вы сможете помочь девочкам?