— Себастьян, — чужая рука, теплая и удивительно легкая, легла на затылок. Магия окутала его, возвращая миру давно уже непривычную четкость. — Себастьян, — уже более твердо повторила Мэйр, привлекая внимание. Себастьян поднял голову и встретился с ней взглядом. Глаза целительницы, раскосые и зеленущие, как у лесной кошки, жутковато сияли в тускло освещенной комнате. Глядя в эти глаза, охотно верилось, что перед тобой подменыш, дитя лесных эльфов. И то сказать — если есть магия, то почему бы эльфам не быть тоже?..
— Я в порядке, — наконец, пробормотал он. Мэйр медленно качнула головой.
— Ты не в порядке, — её рука сползла чуть ниже, невесомо поглаживая; ощущение спокойствия усилилось. — Себастьян, пойми, я не буду сидеть при тебе всю оставшуюся жизнь. Не поддавайся силе, пробуй справляться с ней сам.
Как будто он не пытался.
— Он сильнее меня.
— Это не так. Ты тут главный, запомни это накрепко — и всё получится, — Мэйр ободряюще улыбнулась, демонстрируя какие-то ну совсем не эльфийские клыки. — Остальному я тебя научу… Мы научим.
С этими словами она повернулась к лорду Фалько и совсем другим, ничуть не ласковым тоном поинтересовалась:
— Ваше благородие, вы не могли бы угомониться? Ваше праведное бешенство плохо влияет на пациента.
— Какой-то мудак изуродовал своего ребенка! Хотел продать его, как фунт мяса или надоевшую безделушку! — взъярился лорд Фалько, от избытка чувств вскочив на ноги и едва не опрокинув стул. — Нет, мать твою неблагую, я не мог бы угомониться!
— А придется, Уилл. Иначе я угомоню тебя сама.
Фалько, казалось, был не прочь устроить драку и проверить, кто тут кого угомонит. Однако, помедлив, он кивнул и глубоко вдохнул, чтобы успокоиться.
— А как же твой родной отец? — Себастьян не сразу понял, что обращаются к нему, но глядел разгневанный лорд как раз таки на него. — Неужели ни разу не объявился и ничем не помог? Я уверен, что он был магом, а маги так не поступают.
Себастьян послушно кивнул.
— Объявлялся. Когда я был маленьким. Приходил к нам в дом, распивал чаи с Родериком и мамой. Особо приятного впечатления не производил — высокомерен побольше вашего. Но меня и маму, кажется, немного любил. Спрашивал, хорошо ли нам живется в Сером Доле. Рядом с ним было, — он замялся, пытаясь подобрать правильное слово, — спокойно. Жутковато, но спокойно. Мне было семь или около того, когда я видел его в последний раз. Небось завел семью получше.
— Интересно получается, — хмыкнул Фалько, что-то напряженно обдумывая. — Как его звали?
Он не успел ответить: тяжелая дверь снова приоткрылась. На пороге стоял… видимо, очередной лорд, моложавый и расфранченный, как на бал к императору. Этого типа отличали кретинская бородка и на редкость кислое выражение лица.
— Эдрианом его звали, — выдал лордик, в упор глядя на Себастьяна и недовольно кривясь. — Мои поздравления, Уилл. Не твое добро. Как я и думал, это пропавший байстрюк Лейернхарта нашелся.
Глава 6
Себастьян прищурился — незнакомец не понравился ему с первого взгляда. В голове бородатого пижона тоже имелась «стена», но не как у лорда Фалько; хрупкая и какая-то неправильная.
«Ментальный артефакт», — определил он, припомнив «уроки» отчима (и чудом не передернул плечами при воспоминании о нём). Тот регулярно тратил едва ли не все имеющееся в доме золото на разноцветные побрякушки, которые потом заставлял ломать. После таких занятий голова болела не меньше трех дней.
Стоило приспустить магию снова, как в голове раздался неприятный хруст. Так трещал под ногами истончившийся по весне лед на озере Недволл. Надменность мигом слетела с холеного лица, а сам визитер сделал шаг назад.
— Поаккуратнее, мальчик.
— Ваш артефакт — дерьмо собачье, — пожал плечами Себастьян. — И мне плевать, кем был мой отец. У меня не складывается с родственниками.
— Понимаю, мой дорогой Себастьян. У меня с наглыми сопляками тоже не ладится, — проворчал пижон. — Вашу ж Элриссу мать, что за детки пошли? Мало мне было Блэр с её женишком-недодемоном… ну и прочих длинноносых синтарийских ублюдков, — он перевел свои белесые гляделки на целительницу, явственно давая понять, кого имел в виду. От Мэйр на короткий миг полыхнуло злостью, и Себастьян с трудом удержал на цепи силу… Вот только ринулась она не на источник агрессии, как всегда, а на расфуфыренного лорда.
Это было странно. Непривычно. И вместе с тем как-то даже… правильно?..
«Правильно, — заявил монстр. — Целительница симпатичная, а у этого глазенки мерзкие и борода дурацкая».
Себастьян коротко хмыкнул. Мэйр тут же бросила на него быстрый взгляд, заставив смутиться, и заговорила, обращаясь уже к вошедшему:
— Ваше гребаное лордство, вы не соблаговолите в другой раз порассуждать о красоте моего носа и законности рождения? — с её стороны всё сильнее тянуло раздражением. — Уверена, Себастьян по горло сыт вашим сиятельным обществом, лорд Дорих, и сейчас вы дадите ему вымыться, поесть и поспать.
Дорих насмешливо вздернул брови.
— Это приказ?
— Это руководство к действию, — невозмутимо откликнулась Мэйр. Однако нелюдские глаза снова недобро сверкнули. — Если вы не хотите поглядеть, во что превращаются синтарийские ублюдки, когда их пациентам доставляют неудобства.
Дорих вскинулся и явно хотел сказать очередную гадость, однако Фалько ему не дал.
— Тихо, Арлен, — начал он миролюбивым тоном. — Мэйр права. Пацан от нас никуда не денется. А про его папашу мы ещё поговорим. В более… конфиденциальной обстановке.
И глянул на Себастьяна так, что тут же захотелось согласно закивать, мол, говорите о чем хотите, мне неинтересно. Вранье, конечно, но сбрить щетину, от которой нещадно чесались щеки и подбородок, смыть с себя многодневную грязь и поесть хотелось больше, чем слушать душещипательные сказочки о разлученных родственниках.
«Нормальный человек бы поинтересовался».
«Я не нормальный. Тебе ли не знать?»
«И то правда».
К удивлению Себастьяна, спорить этот Дорих не стал. Фыркнул что-то уничижительное, развернулся на каблуках и вскоре исчез в одном из коридоров. С его уходом стало не в пример легче — сила тут же успокоилась, понимая, что ни ему, ни Мэйр (знать бы еще, с чего ему вздумалось защищать целительницу) больше ничего не угрожает. Вряд ли той вообще что-либо угрожало: на безобидного котенка Мэйр не похожа. Скорее на хищную кошку — с когтями, клыками и прочими врожденными талантами к убийству.
— Милые у вас тут люди, — протянул Себастьян. — И да, где вообще «тут»?
Своевременный вопрос, ничего не скажешь. Уж как для того, кому в людных местах и поселениях вообще лучше не появляться. С другой стороны, не он же сюда пришел, а значит, возможные жертвы на совести этих… лордов.
«А милашка на тебя хорошо влияет», — довольно ухмыльнулся монстр. Будто приятную новость услышал, не иначе.
«Заткнись».
«Вот ты уже не плачешься по каждому человечку…»
«Заткнись нахрен».
— Добро пожаловать в Иленгард! — голос Мэйр, резкий и ядовитый, отвлек от разговора с самим собой. — Хоть и столица, а всё равно дыра. Только ублюдки все сплошь высокомерные лорды.
— Захочешь избавиться от сотни-другой — обращайся, — хмыкнул Себастьян, прежде чем подняться с койки. — Опять наденете наручники?
— Изумительное нахальство, — картинно умилился Фалько, прежде чем вернуться к деловому тону. — И без наручников обойдемся, всё равно с подменыша толку больше. Мэйр, ты же здесь работала, должна ориентироваться? Я разберусь с одеждой и едой, а ты отмоешь парня.
— Самолично? — подчеркнуто сухо уточнила Мэйр.
— Ну-у, тут вы сами разберетесь, не маленькие уже.
Скроив похабную физиономию и не менее похабно подмигнув, лорд удалился.
Себастьян, дождавшись, пока Фалько скроется за поворотом, повернулся к Мэйр.
— Я не собираюсь сбегать.
— Можешь попробовать, — великодушно разрешили ему. — Идем.
Стоило переступить порог, как в голове сплошным потоком зазвучали сотни чужих мыслей. Разбуженная шумом сила дернулась было вперед, отчего Себастьян непроизвольно сделал шаг назад, в спасительную тишину камеры. Справляться с хаосом в собственных мозгах он худо-бедно научился, да и перед Мэйр вновь превращаться в потерявшего контроль берсерка не хотелось. Как и навредить ей — целительница стала первой, кто не думает о нём как о свихнутом монстре. Глупо с её стороны. Но приятно, не отнять.
