Фидель возвратился в Гавану, в стены университета, в самый разгар избирательной кампании. В 1948 году заканчивался мандат президента Грау Сан-Мартина. На 1 июня были назначены новые выборы. На этот раз претендентами на пост главы государства выступали со стороны правящей партии Прио Сокаррас, министр труда в правительстве Грау, а со стороны оппозиции наиболее серьезные шансы имел руководитель новой «ортодоксальной» партии Эдуарде Чибас, который в своей деятельности во многом напоминал Гайтана.
Фидель активно включился в избирательную борьбу на стороне Э. Чибаса. На всех митингах он выступал одним из первых. Очевидцы вспоминают, что на митинге 23 мая в столице провинции Сантьяго Фидель в своей речи предупредил Чибаса о том, что студенты поддерживают его, но если он изменит народу, то студенты не только откажут ему в поддержке, но и станут бороться против него.
Выступая через некоторое время после него, Чибас сказал: «Нет, товарищ Фидель, вы не должны иметь на этот счет никаких сомнений. Когда я почувствую, что теряю доверие народа, то я пущу себе пулю в сердце». Этот эпизод достаточно красноречиво говорит о том, что Фидель считал верность делу превыше верности одному лидеру. Кстати говоря, само слово «Фидель» в переводе со староиспанского означает «верный».
1 июня состоялись выборы. При полной поддержке прежнего правительства, с одобрения американцев, победил Прио Сокаррас. Ортодоксальная партия не смогла оказать пока решающего сопротивления.
Безусловно, неудача на выборах в известной степени сказалась на общей политической активности в стране. Наступили летние отпуска, и общественный тонус несколько спал. К тому же у Фиделя оказались запущенными некоторые личные дела, в частности, предстояло сдать большое количество пропущенных экзаменов за второй и третий курсы. Он засел за учебники и с поразительной быстротой стал наверстывать упущенное. Он сдавал экзамены каждые два-три дня, пока не ликвидировал академическую задолженность.
Летом 1948 г., как обычно, он выехал на отдых в Биран, где в кругу старых друзей и братьев на короткое время отключился от бурной политической жизни в университете. Лето и ранняя осень 1948 года принесли еще одно большое изменение в личной жизни Фиделя. Он влюбился в студентку философско-литературного факультета университета Мирту Диас Баларт, и 12 октября 1948 года они поженились.
Новый учебный год уже начался, накопились требующие его вмешательства проблемы. Надо было вновь поднимать товарищей на борьбу за непрерывно ущемлявшиеся права студенчества и трудового народа. На этот раз остро встал вопрос о борьбе за снижение расценок на проезд в городском транспорте. Злосчастная администрация Грау Сан-Мартина всего за месяц до окончания своего мандата приняла решение о повышении цен на проезд в автобусах Гаваны на 20 процентов (с 5 до 6 центов).
Большая группа радикально настроенных студентов под руководством Фиделя и его друзей решили прибегнуть к прямым действиям, чтобы сорвать намеченное повышение цен. По их призыву студенты начали захватывать на улицах автобусы и перегонять их на территорию университета, куда вход правительственной полиции по традиции запрещен в соответствии со статусом автономии, которым пользуется университет. По требованию хозяев гаванская полиция окружила университет, агенты полиции непрерывно провоцировали студентов, рассчитывая получить предлог для вторжения на территорию студенческого городка. Они не раз открывали огонь по зданиям университета. В ответ сыпался град камней, пустых бутылок, гнилых помидоров. На 72 часа были прерваны все занятия. В конце концов хозяевам автобусных линий удалось найти штрейкбрехеров в среде студентов, и на третью ночь автобусы были тайно угнаны и возвращены хозяевам.
Долго еще не сдавались Фидель и его товарищи, которые отпечатали 50 тыс. листовок с призывом к жителям столицы бойкотировать те линии автобусов, которые повысят цены. Кроме того, они бросили клич об изъятии из обращения монет по одному сентаво, чтобы сделать физически невозможной уплату повышенного тарифа. Все это дало частичные результаты, хотя полной победы одержать не удалось. Но в каждой такой схватке накапливался ценный политический опыт, шлифовались тактика, отрабатывалась методика действия.
За оставшееся время пребывания в университете Фиделю довелось принять самое активное участие в острой антиамериканской акции. 12 марта 1949 года три американских военных моряка с корабля, стоявшего в Гаванской бухте, зашли в Центральный парк, где находится самый почитаемый памятник столицы — монумент Хосе Марти, около которого по традиции проводились протокольные церемонии возложения венков. Находившиеся изрядно под хмелем моряки решили поглумиться над кубинской святыней. Один из них забрался наверх, сел на мраморную голову Марти, другой в это время нагло мочился на пьедестал памятника. Вызывающее поведение янки вызвало бурную реакцию со стороны кубинцев. Около распоясавшихся хулиганов быстро образовалась толпа, которая угрожала им расправой. В сидевшего наверху полетели пивные бутылки. В этот момент появилась кубинская полиция, которая вместо того, чтобы арестовать американцев, принялась разгонять своих же соотечественников, применяя при этом огнестрельное оружие. Но возмущенная толпа росла, и полицейским пришлось вызвать солидное подкрепление, чтобы спасти моряков от неминуемой расплаты за свое хулиганство.
На другой день, когда факт глумления над апостолом Кубинской революции получил широкую огласку, Фидель Кастро выступил в университете с идеей установления почетного караула около памятника в ночное время. Он же со своими товарищами предложил организовать демонстрацию протеста около американского посольства. Его инициатива была с воодушевлением подхвачена студентами. В первых рядах демонстрантов шел Фидель Кастро. Студенты подошли к зданию посольства и начали забрасывать его камнями, выкрикивать антиамериканские лозунги. Возник даже план сорвать американский флаг с посольства и держать его в качестве символического заложника до тех пор, пока виновные в нанесении оскорбления кубинскому достоинству не будут преданы кубинскому суду. Растерявшийся посол США Роберт Батлер вышел к студентам и начал бормотать свои извинения, когда внезапно из боковых улиц на демонстрантов обрушился крупный отряд полицейских, вооруженных дубинками. Фидель всегда оказывался на первой линии сражения, и здесь ему досталось изрядно, как и другим руководителям демонстрации. Об одном он сожалел и тогда, и позднее, что у студентов не было под руками ничего, чем бы они могли ответить на это жестокое злоупотребление силой.
Инцидент с моряками завершился принесением извинений со стороны американского посла и возложением венка к оскверненному памятнику.
11 сентября 1949 года у Фиделя Кастро родился сын, которому дали в честь отца такое же имя — Фидель. На какое-то время жена, сын и профессия становятся его основными заботами.
Общественная жизнь в университете зашла к концу 1949 года в тупик. Руководство Федерации университетских студентов раскололось почти по всем вопросам. Со стороны правых чаще всего пускались в ход обвинения в принадлежности оппонентов к коммунистической партии. В те годы «охоты за ведьмами» это был самый угрожающий «аргумент». Вполне респектабельный журнал «Богемия» в номере от 16 октября 1949 г. писал, что во время одного из таких выступлений поднялся Фидель Кастро и сказал: «Если быть коммунистом — преступление, то тогда надо вынести из конференц-зала портрет Хулио Антонию Мелья!» Это замечание было ушатом холодной воды. Вся Куба знала и чтила память одного из самых выдающихся руководителей кубинского студенчества в 20-е годы Мельи, который стал основателем и руководителем коммунистической партии и был убит по приказу диктатора Мачадо в Мексике в 1929 году. Именно Хулио Антонио Мелья был в свое время инициатором трудной борьбы за университетскую реформу.
Начался 1949-1950 учебный год, выпускной для Фиделя. Он по-прежнему основное внимание уделял общественным наукам, дипломатическому, а также административному праву. В годы обучения в университете Фиделя можно было часто видеть на маленькой площади Каденас, которая находится как раз напротив входа в здание юридического факультета и была в то время подлинным сердцем политической жизни университета. Она всегда была заполнена студентами, с которыми он горячо обсуждал какую-нибудь проблему. Когда слушатели не находили, чем ответить на поставленные перед ними вопросы, Фидель сам начинал оспаривать выдвигаемые им тезисы и спор шел с самим собой. Этот процесс искреннего, честного поиска завораживал его слушателей, многие из них становились его верными последователями и соратниками. В те годы студенты имели право на свободное посещение занятий, чем пользовался Фидель, который большую часть времени уделял вопросам политической борьбы. Он часто надолго отключался от занятий, затем залпом сдавал необходимые экзамены. Это было трудное и смутное время, и совершенно ясно, что для революционера, который не мог смириться с социальными язвами, жизнь не могла развиваться иначе. Главным предметом, который Фидель изучал в университете, была, конечно, политика, а не юриспруденция.
