158 Сербиненко В.В. Русская философия... С. 242.

И, наконец, что характерно для представителя русской религиозной философии, Мережковский неизбежно обращается к русской теме, вопросу о судьбе и предназначении России: " "Запад исчезает, все рушится... И когда над этим громадным крушением мы видим всплывающую святым ковчегом Россию, еще более громадную, то кто дерзнет сомневаться в ее призвании?" Глядя сейчас на Россию, Запад мог бы посмеяться над этим пророчеством Тютчева ("Россия и революция"). Но если русский потоп, со второй всемирной войной, дойдет, схлынув с России, до Запада, - а вероятно дойдет, - то, может быть, "смешное" пророчество страшно исполнится" [159].

331

2.7. Георгий Федотов: критерий культурного регресса

Одним из признаков нарушения устойчивого, стабильного существования в обществе является нарастание темпа жизни. Этот критерий культурного регресса был предложен Г.П. Федотовым. Считается, что для истинной культуры характерен четко выраженный темп, с которым сообразованы все ее компоненты. В этом состоянии она - ансамбль с гармоничной конфигурацией компонентов.

Федотов Георгий Петрович (1886-1951) - религиозный мыслитель, ученый-историк, публицист. Родился в Саратове. В 1908 г. окончил историко-филологический факультет Петербургского университета. В молодости Федотов участвовал в революционном движении, был связан с социал-демократами. Однако в дальнейшем теряет интерес к политике. С 1916 г. Федотов - приват-доцент Петербургского университета. После Октябрьской революции Федотов преподает историю в Саратовском университете, работает переводчиком, участвует в деятельности религиозно-философского кружка. С 1925 г. Федотов в эмиграции (в Берлине, в Париже). В 1931 - 1939 гг. редактирует журнал "Новый град". В 1940 г. эмигрирует в США. До конца жизни Федотов преподавал в Свято-Владимирской православной семинарии в Нью-Йорке. Проблемам русского религиозного сознания и специфике национальной духовной традиции посвящены работы Г. Федотова: "Святые Древней Руси" (1931); "Стихи духовные" (1935); "Русская религиозность. Киевское христианство X-XIII вв.". (1946).

Иная же культура - вырождающаяся - складывается и трансформируется по другому принципу. У нее сбивающийся ритм, неустойчивая компоновка элементов. Ускоряющийся темп изменений порождает чувство неизбежного краха, катастрофы, поскольку это не может длиться долго.

332

В статье "Завтрашний день (письма о русской культуре)" в книге "Русские записки" (1938) Федотов обращается к вопросу о том, что должно считать истинной или достойной целью культуры. Согласно философу, многие из его современников верны понятию "цивилизация", господствовавшему в России 1860-х гг. Для многих учителем по-прежнему остается Бокль [160], в трактовке которого цивилизация формируется из роста технических и научных знаний плюс прогресс социальных и политических форм. Федотов отмечает, что в основе этого понимания культуры лежит завещанная утилитаризмом идея счастья или, вернее, удовлетворения потребностей: "Человеческая жизнь не имеет другого смысла, и комфорт, материальный и моральный, остается последним критерием цивилизации" [161]. Однако такая идея цивилизации далеко не всеми была принята и в Европе, и в России. "С легкой руки немцев, - пишет Федотов, - мы теперь противопоставляем культуру цивилизации, понимая первую как иерархию духовных ценностей. Цивилизация, конечно, включается в культуру, но в ее низших этажах. Культура имеет отношение не к счастью человека, а к его достоинству или призванию. Не в удовлетворении потребностей, а в творчестве, в познании, в служении высшему творится культура. В дисгармонии она рождается, протекает нередко в трагических противоречиях, и ее конечное стремление к гармонии остается вечно неудовлетворенным. Но высшее напряжение творчества народа (или эпохи), воплощенное в его созданиях или актах, одно оправдывает его историческое существование" [162].

159 Мережковский Д.С. Атлантида - Европа... С. 22.

160 Бокль Генри Томас (1821 -1862) - английский историк, представитель географической школы в социологии.

161 Федотов Г.П. Завтрашний день (письма о русской культуре) // Культурология. 1997. № 2-3. С. 83.

162 Там же. С. 84.

Что же касается России, то, по мнению философа, в начале XX в. здесь духовное и качественное понимание культуры преобладало над утилитарным и количественным. С тех пор мир пережил страшную реакцию. В войне, революциях, экономических кризисах и катастрофах снова, с необычайной мощью, зая

333

вили о себе низшие, "элементарные" стихии культуры. "Вопрос об оружии и вопрос о хлебе, - пишет Федотов, - вытеснили сейчас все запросы духа" [163]. Даже социальные проблемы, переживаемые с большой остротой, решаются не в терминах свободы или справедливости, а в терминах хлеба и оружия, т.е. национальной экономики и мощи. В то же время Первая мировая война, по мысли Федотова, вскрыла глубокий кризис в идее гуманистической культуры: "Тупики, к которым она пришла во многих своих областях - нагляднее всего в искусстве, - вызвали глубокое разочарование в самом смысле культуры. Умы, самые утонченные и передовые, возжаждали грубости и простоты. В спорте, в технике, в политике ищут спасения от вопросов духа (курсив мой. - Т.С.). Сплошь и рядом эти жизненные установки совмещаются с религиозной - в религии авторитарной и искусственно примитивной, в которой вытравлено все гуманистическое и культурное содержание. Современный фашизм и коммунизм именно поэтому оказывается соблазнительным для многих тонких умов, ренегатов гуманистической культуры" [164].

Вернемся к мысли Федотова о том, что сохранению культурной традиции постоянно угрожают социальные катастрофы и прежде всего - войны и революции. "Каждая нация проходит через глубокие кризисы, которые радикально меняют ее лицо" [165]. Революции создают острую социальную ситуацию - это всегда кризис, разрыв традиции, результатом чего становятся неисчислимые человеческие жертвы и социальная и культурная деградация. ""Великих" революций не так много в новой истории, - писал Федотов в статье "Сталинократия" (1936). - В сущности, русская революция стоит третьей в ряду - после Англии и Франции... Всякая "великая", т.е. отличающаяся жестокостью классовой борьбы, революция заканчивается личной тиранией" [166]. За революционное

163 Федотов Г.П. Указ. соч. С. 84.

164 Там же. С. 84-85.

165 Федотов Г.П. Русский человек // Федотов Г.П. Новый град. Нью-Йорк, 1952. С. 65.

166 Федотов Г.П. Полы. собр. соч. Париж, 1982. Т. 3. С. 263.

334

"величие" триходится платить тяжким трудом последующих поколений, яынужденных продолжать дело культурного строительства на революционном пепелище [167]. В идеализации революции, создании революционного мифа Федотов видит один из самых опасных идеологических соблазнов. Не отрицая нравственного смысла лозунгов Великой французской революции, в которой, по его словам, действовали и "силы добра и сатанинские силы", он был убежден, что последние в ней все-таки возобладали, результатом чего стал невероятный террор, "столетие смут", "сломленный дух" нации, упадок моральной и культурной жизни [168].

167 См. об этом: Сербиненко В.В. Оправдание культуры. Творческий выбор Федотова // Сербиненко В.В. Русская религиозная метафизика (XX век): VI., 1996 С. 82-102.

168 См.: Федотов Г. П. Правда побежденных // Федотов Г.П. Полн, собр. соч. Т. 3. С 65-67.

Анализируя состояние современной ему эпохи, Федотов отмечает постепенное выветривание национального своеобразия почти у всех великих западных наций как результат социальных бурь, пронесшихся над Европой на рубеже веков. Согласно Федотову, все новейшие революции создают один и тот же психологический тип человека: военно-спортивный, волевой и антиинтеллектуальный, технически ориентированный, строящий иерархию ценностей на примате власти. Этот тип человека есть последний продукт западной цивилизации, продукт перерождения западного индивидуализма. В нем нет ничего русского, немецкого или итальянского. Многообразие европейских типов современная культура сливает в один - европейский.