139

Таким образом, объектом гуманитарного знания выступает текст в его наиболее широком значении как знаковой системы, "которая способна быть (или в действительности есть) носителем смысловой информации и имеет языковую природу" [49]. Это может быть и некоторая сложная организованная система (например, наука, искусство, религия и т.д.), и отдельный факт, явление, действие. Как мы уже отмечали, культура представляет собой некоторую конкретно-историческую организационную структуру, связывающую в единое целое какую-то группу людей. Но поскольку люди являются не безличными элементами, а активными и деятельностными существами, то фактором, их связывающим, выступает система коммуникации, или форма общения. Следовательно, "культура есть форма общения между людьми и возможна лишь в такой группе, в которой люди общаются" [50]. Опосредствующим звеном общения между людьми выступает язык. Таким образом, культуру можно еще рассматривать как знаковую систему, Текст с большой буквы, а значит, она также выступает источником смысла, т.е. имеет коммуникационную и символическую природу.

Исследование тех или иных феноменов культуры - предмет гуманитарных наук, а выяснение сущности всей системы культуры - предмет философии. Именно поэтому философию часто обозначают как самосознание культуры. Философское исследование культуры предполагает, что познающий субъект сознательно ставит себя внутрь конкретной культуры, при этом он одновременно должен уяснить ее локальные ценности и традиции и быть свободным от них. Только такая позиция помогает осуществлению диалога.

Центральной категорией герменевтики как искусства интерпретации "текстов" является "понимание". Это сближает герменевтику с философией культуры и с философией языка, открывает возможность для создания философской герменевтики. Понимание так же, как и способность к труду, способность к разумной деятельности, языку, вере, так же как социальность, является сущностным свойством человека. Это важно учитывать особенно сегодня, в век компьютерной и научно-технической революции, когда информационно-коммуникативные процессы значительно влияют на изменение характера общения между людьми. Происходит разрушение границ между традиционно понимаемыми локальными культурами, и возникает единое коммуникационное культурное пространство. Возникает опасность утраты того глубокого смысла, который всегда содержался в диалоге между культурами.

Если рассмотреть, как предлагает Ю.М. Лотман, диалог двух культур в виде своеобразного пересечения двух множеств, то обнаружится, что область пересечения (тождества) относительно невелика, а сфера непересекаемого огромна. Область тождества выступает лишь предпосылкой для проникновения в сферу нетождественного, неизвестного для проникающей культуры, а потому нетри

140

виального и интересного. "Ценность диалога оказывается связанной не с той пересекающейся частью, а с передачей информации между непересекающимися частями. Это ставит нас лицом к лицу с неразрешимым противоречием: мы заинтересованы в общении именно с той ситуацией, которая затрудняет общение, а в пределе делает его невозможным" [51]. Создание же общего коммуникационного пространства, напротив, может значительно увеличить массив людей, участвующих в диалоге, но это значительно уменьшит его смысловую глубину. Для системы локальных культур диалог осуществлялся в условиях принципиальной разности (отличия) культур друг от друга. Все попытки искусственного создания некого метаязыка общения (типа эсперанто) заведомо были обречены на провал, так как неизбежно вели к огромным смысловым потерям. Достижение формального понимания вело в прямо пропорциональной зависимости к потере смысла. Смысл всегда определяется в результате диалога, ищется в нем. В рамках единого коммуникационного пространства возникает пространство тождества смыслов, и оно может разрушить культурный диалог.

Действительно, современные изменившиеся формы коммуникации приводят к тому, что в общемировом культурном общении начинают господствовать интегративные языковые тенденции. Возникает единый язык общения - это либо какой-то живой язык (например, английский), который в наибольшей степени распространяется в мире, либо язык искусственный (сейчас в наибольшей степени на это претендует язык компьютерного общения, который, впрочем, базируется также на английском языке). В обоих случаях смысловая глубина диалога резко снижается вследствие либо элементарного незнания естественного языка и невозможности полной интерпретации в нем языка собственной культуры, либо упрощения смыслов.

Некая интегративная культура может строиться как на основе взаимообогащения множества культур, так, напротив, и на основе упрощения общего коммуникационного поля. В последнем случае человечество может оказаться в ситуации, когда представители разных культур хотя и будут понимать друг друга, но на уровне усредненного, примитивного диалога, может быть, даже на уровне общения, почти лишенного смысла. При этом наука как мощный фактор интеграции культурных процессов действительно может способствовать значительному сужению области смысловой неодинаковости, которая, как мы отмечали, является с содержательной точки зрения наиболее интересной и составляет суть диалога культур. В результате может произойти подчинение всех культур некой искусственной суперкультуре (например, компьютерной) или то, что менее развитые (в техническом плане) культуры просто растворятся в более развитой [52]. В таком коммуникационном поле будут господствовать общие стереотипы, общие оценки, общие параметры тре

141

буемого поведения, т.е. наиболее простые и доступные компоненты. Безусловно, это дает массу удобств, но одновременно может лишить диалог между культурами всякого смысла.

В этих условиях понимание философии именно как герменевтической деятельности, основанной на раскрытии смыслов, становится актуальной культурной задачей.

Объектом философии как герменевтической деятельности является текст как некая смысловая вторичная реальность. Эта реальность живет по своим законам.

Каждая эпоха, каждый исторический пласт в жизни человеческого общества шифрует знаки этой реальности по-своему, в соответствии со своими целями и представлениями об истине, добре, справедливости и красоте. Задача философского исследования заключается в расшифровке символов посредством интерпретации. Методы философской интепретации отличаются спецификой и разнообразием. Дело в том, что в философии очень часто интерпретация осуществляется на вторичном или на еще более удаленном от реальности уровне, т.е. философия выступает как "интерпретация интерпретаций" (Поль Рикёр). При этом "герменевтика - искусство интерпретации, постижения смысла диалогических отношений - "сплетается" с философскими методами исследования, обогащает их и сама выводится на рациональный уровень, приобретает философский статус" [53].

Следует особо подчеркнуть, что герменевтика, гуманитарные науки и философия развиваются в едином историко-культурном контексте, зависят друг от друга, оказывают влияние друг на друга.

С одной стороны, исследование герменевтики невозможно без осмысления пути ее исторического развития и исследования ее исходных принципов, оснований, т.е. без философского осмысления ее как определенного типа знания.

С другой стороны, изучение философских проблем гуманитарных наук невозможно без герменевтического проникновения в социокультурный контекст, без исторического анализа среды функционирования гуманитарной культуры, в которой гуманитарные науки сами становятся неотъемлемым ее моментом, сами живут в истории и творят историю. Они развиваются вместе с развитием общества и его культуры.

При этом есть существенное отличие интерпретации в гуманитарном знании и в философии как особом знании о предельных основаниях бытия. Конкретное гуманитарное знание посредством интерпретации текста пытается прежде всего соотнести находимые им смыслы с фактами. Направленность интерпретации здесь понятна - это как можно более адекватная интерпретация, т.е. по возможности максимальное приближение к действительному положению дел. Данная задача, как мы уже видели в случае с историей, представляется трудно выполнимой (вряд ли вообще выполнимой полностью).