153

Не оспаривая в принципе значения специализации, разделения труда для прогресса в общественной жизни, народники основывают его прежде всего на развитии самосознания каждой личности, реализации ею всех своих возможностей, росте социальной солидарности. Общество, по их мнению, должно состоять из индивидуумов, способных к взаимопониманию, взаимоуважению и объединению усилий всех ради достижения общей справедливости и счастья.

Народники, особенно Бакунин, утверждали, что необходимым условием появления такого общества является отрицание старого, что социальное и экономическое освобождение достигается только путем отмены наследственной собственности, передачи земли общинам крестьян-тружеников, а фабрик ассоциациям рабочих. И это может быть осуществлено в результате крестьянской революции. Ибо русская деревенская община, основанная на совместном возделывании земли и общем пользовании продуктами труда, наименее "раздробленная" последствиями специализации и разделения труда, дает реальное основание предположить, что именно крестьянство способно совершить социальную революцию. Итогом такой революции будет новый тип общества - союз свободных общин.

Народники усилили радикализм революционно-демократического направления, сконцентрировав внимание на проблеме свободы личности и обосновании необходимости революционного преобразования общества. Идеи народничества оказали заметное влияние на социально-политическую жизнь России начала XX в.

В 1860-1870-е гг. появляется новое направление русской философии "почвенничество". Оно возрождает идеи славянофильства о самобытности и историческом предназначении России, особо подчеркивая, что ее дальнейшее развитие возможно лишь на основе осмысления народной жизни, погружения в глубину народности, в ее почву, в духовные народные начала. Общей чертой почвенников и славянофилов является религиозность, стремление выразить свое миропонимание в соответствии с православием, выявляющим и раскрывающим глубины русского духа.

Сторонники этого направления А.А. Григорьев, Н.Н. Страхов и особенно Ф.М. Достоевский продолжили и значительно углубили философский антропологизм и этический персонализм народничества.

Идеи философского антропологизма, противоречивость внутреннего духовного мира человека занимают центральное

154

место в творчестве Ф.М. Достоевского. Особенность его антропологизма в том, что он не ограничивается рассмотрением человека как высшего продукта природного мира. В центре внимания мыслителя духовный мир человека, его природа и характер, душевный склад, чувства и мысли человека, обнаружение внутренних "пружин этого мира", суть его противоречий. Человек для Достоевского - микрокосмос, центр бытия, духовное существо, загадка мировой жизни.

Исследуя духовный мир человека, Достоевский подчеркивает, что человеческая природа противоречива, иррациональна и крайне динамична. Покой, устойчивость свойственны лишь поверхностному пласту души человека. За устойчивым бытом и душевным благообразием человеческого существования скрыты бури, темные бездны "подполья". Полярность природы человека, столкновение скрытых в ней противоположностей, идущих до самой ее глубины, где царствует движение страстей, определяет причину движения природы человеческой, считает Достоевский.

Он исследует характер и процесс этого движения, раскрывает диалектику идей "подпольного человека", т.е. борьбу рациональных и иррациональных сил в его душе. Достоевский отмечает, что человек - существо проблематическое и загадочное, склонное постоянно доказывать себе, что он человек, а не "клавиша фортепиано".

Природу человека, считает писатель, нельзя полностью рационализировать, ибо ему свойственны индивидуализм, непомерное самолюбие, бунт против внешнего миропорядка. Он испытывает неискоренимую потребность в иррациональном, в свободе, в желании жить и действовать по своему собственному хотению, фантазии, капризу, "по своей глупой воле", а не по велению разума, общепринятых норм и выгод. Главное для человека поступать так, как хочется, независимо от того, к хорошему или плохому это может привести, ибо важно сохранение самого дорогого для него: его личности, индивидуальности. Ради этого человек способен на любые поступки, противоречащие здравому смыслу и совести.

Отсюда органическая связь проблемы человека с проблемой свободы, ибо сама сущность человека определяется жаждой свободы, желанием быть самим собой, стремлением утвердить свою независимость. Чтобы сохранить себя как личность, человек должен пройти через свободу, подчеркивает Достоевский. Но стремясь к свободе, люди не осознают ее сложности и про

155

тиворечивости. Жизненный путь есть путь раздвоения между свободой изначальной и свободой конечной. Первая - выбор добра и зла, определяющий его образ жизни. Это низшая свобода, ибо она иррациональна, зависит от чувства и настроения человека, от власти его страстей и своеволия. Вторая высшая, конечная свобода, свобода Добра, Бога, Разума. Подлинное освобождение человека, достижение им высшего духовного уровня возможны только при наличии такой свободы. Однако путь человека к ней мучителен и полон страданий. Он проходит через сомнения и переживания, раздвоение личности познанием на собственном опыте добра и зла, множество искушений, соблазнов, и прежде всего соблазна "вседозволенности", который значительно ослабляет нравственные устои в душе человека. Руководствуясь вседозволенностью, человек отступает от четкого выбора, его "тянет" в противоположные стороны, он как бы "раздваивается". Личность человека теряет свою целостность, раскалывается на два Я. В ней начинает выделяться и персонифицироваться другое Я, его внутреннее зло. И человек "гибнет как личность".

Вседозволенность превращает человека в раба своих страстей, он ставит себя выше Бога, воображает себя человеко-божеством, способным создать мир, более совершенный, чем созданный Богом. На деле же он творит мир, полный страданий и зла. Своеволие и бунт против мирового смысла, "человекобожество" закрывают сознанию человека путь к подлинной свободе. Стремление превзойти Бога в новом устройстве мира воплощается в идее всеобщего счастья и доброты, преодолении зла и страданий путем отказа от свободы, ибо для счастья людей необходимо успокоить их совесть, т.е. отнять у них свободу выбора. Это открывает возможность принудительного создания доброго и счастливого мира, пусть даже с применением насилия. Достоевский показывает, что следствием безграничного своеволия с его принудительной рациональностью будет безграничная власть необходимости, целесообразности, допускающих ради "счастья" людей любое насилие, "беспредельный деспотизм".

Достоевский глубоко раскрывает диалектичность свободы. Свобода может вознести человека на вершины нравственного совершенства, разбудить "ангельское начало" в нем. Но она же может дать простор темным, "демоническим" силам в душе человека, нести в себе хаос разрушения, "семя смерти", насилие, ссылаясь при этом на необходимость достижения счастья для

156

людей. Последнее обусловливается рационализацией свободы, отрывом ее от чувств и души человека. Когда свобода осознается только "голым разумом", она становится слепой, способной открыть путь злу, обнажить самые темные и низшие движения души человека, поставить его в зависимость от настроения и влечений, обречь на мучительные страдания. Противоречивость и трагизм свободы, по Достоевскому, в том, что в ней сосуществуют две опасности: свобода добра, предполагающая свободу зла, ибо добро не может быть принудительным, и свободу зла, которая ведет к перерождению свободы в злую необходимость. С другой стороны, отрицание свободы зла и утверждение абсолютной свободы добра ведет к ее перерождению в добрую необходимость и к отрицанию свободы. Возможность гибели свободы, вытекающая из противоречия свободы добра и свободы зла, доброго принуждения к злой свободе и заключается или в раскрепощении своеволия, или в принуждении к добру.