Вскочив из-за стола и решительно подойдя к содрогающейся от сдерживаемых слез и всхлипов девушке, а затем повернув к себе за подбородок голову той, златовласка была изумлена тем, что увидела в глазах своей, так некстати влюбившейся дочери, поэтому поспешила выбить поскорее эту дурь из всегда светлой и упорядоченной головки своего самого удачного ребенка и однозначно будущей смены:

— Из-за какого-то самца, которых, готовых угодить и исполнить любое желание по одному лишь мановению твоей руки, только скажи и будет целая толпа, ты и устроила всё это? Я не… Ну что ты, что ты… — не выдержала и всё же обняла окончательно разрыдавшуюся свою почти копию, только с иного цвета волосами и глазами, та, что однажды, после очень болезненной сердечной раны, поклялась никогда больше не влюбляться, и заполнившая пространство вокруг себя всевозможными питомцами, ну и относящаяся к периодическим мимолётным мужчинам соответствующе, та, кто меньше всего на свете желала бы такой же судьбы и своему ребенку. — Вытри слёзы! Он не стоит даже слезинки из твоих глаз.

— Прости, матушка… Я не… знаю как это… вышло. Но он… он такой… я ненавижу его-о-о… — пуще режнего залилась слезами и уже откровенно заревела, до этого всхлипывавшая на плече у матери, жестокая девочка, как оказалось, с нежным и ранимым сердцем, но так и не сумевшая этого показать, а посему идущая путём своей матери. После чего, закаменела лицом, жестоко утерлась рукавом и прошипела сквозь стиснутые зубы. — Он за всё ответит! Он поплатится…

— Что ты ещё натворила, Клемен? — ужаснулась мать, скорее от того, что впервые посмотрела на себя со стороны, пусть и через призму такой же несчастной дочери. — Это ведь не всё? Так? Рассказывай!

— Я устроила так(тяжело выдохнув), что Ивон Серогорская узнала…

— Герд, мы можем поговорить? — обратилась ко мне, спустя несколько дней после прихода в мой МПД решал и последующего подчинения Ордена в лице их Мастера, всё более и более привлекающая меня своим роскошным… пусть будет образом, студентка Вольская. Помимо того, что эта девушка просто-таки воплощение мечты любого здорового мужчины, так еще и на фоне бойкота Лузин, ну и голодовки в известном смысле, я уж готов было пересмотреть свои принципы и всё же сделать больно Крольц. Найдя ей временную замену, разумеется.

— Я сейчас немного занят, Вижон, — с неохотой, но твёрдо ответил я, опасаясь за свои принципы, понятное дело, прекратив при этом с тупым видом пялиться в куст напротив себя, когда сидел в парке около своего общежития и пытался запустить наконец Биоконструирование вручную, то есть без участия Системы.

А это, к слову, имело неиллюзорные шансы получиться в ближайшее время, так как намедни развернутый мною в нейросети Ар Искин, как называют ИИ в Единстве, ну или Ассистент — у самих Ар, дал просто-таки титанический толчок, позволивший осуществить поистине гигантский шаг на пути к моей цели.

А цель моя, если что, с наименьшими потерями обнулить Систему и поскорей уже приступить к постижению Менталистики! Чему я, к слову, и посвящал последние дни, уделив всё свободное время освоению нужных мне в будущем плетений магии школы Жизни, что станут недоступна после обнуления.

Эти дни я не посещал занятия и избегал общения с окружающими. Тем более, что вокруг меня опять началась какая-то нездоровая возня в среде аристо, будто бы прознавших о моем целительстве, с чем, впрочем, Меркут меня заверил, что разберётся в ближайшее время. Ну и конечно, Лузин на меня рассердилась после той нашей беседы, а посему не баловала своей благосклонностью. Вот я и решил… обождать со всевозможными коммуникациями, так сказать, став на эти дни практически затворником, а порой и прямо-таки беглецом. Мда.

Так вот, зачем же мне вдруг понадобилась именно Ментальная магия? Ну, помимо вполне конкретного боевого применения, всё же: моё подчинение биохимическим методом — это конечно хорошо, но в удерживании под властью Ордена, а вскоре и Синдиката, я не могу полагаться на столь ненадежный инструмент. Уж очень неординарная личность во главе «бородатых», как впрочем, полагаю, и у Синдиката.

И да, я не стал промывать мозги Ловиль Серогорской, подчинив тогда лишь её любовника, советника и маниплятора Меркута Ройзенга. Внука, как ни странно, попаданца с Земли, однажды очнувшегося в этом мире и принявшегося со всей жаждой жизни обустраиваться в ней, такой новой и необычной для себя.

Самуил Ройзенберг родился в самом начале XXI века в Костешты, что в предместье, внезапно, Четвертого Рима — столицы Великой Римской Империи. Ну это, правда, уже попозже у них там произошло. Так вот, будучи военинженером 1 ранга на западных границах империи, под Марселем Самуил занимался реконструкцией водоочистных сооружений для тамошних дикарей, как он обозвал, понятное дело, совсем не французов, коих там давно уже не осталось под напором новых европейцев. И вот там-то, в ходе работ, и откопали тот странный камень с древними, судя по всему, письменами, изучением которого эрудированный инженер и увлёкся. Ну а потом случилась срочная командировка на восточные рубежи в пограничный Свердловск, бывший Екатеринбург, но которому, по просьбе Великой Империи Дракона, граница с коей там как раз и проходила, было возвращено историческое, по мнению компартии восточного соседа и союзника, название. Мда. Так вот, в дороге-то сердечко и прихватило у пожилого мужчины, а очнулся он, очевидно после смерти, в теле юного Старгородского беспризорника из ныне сгоревших трущоб.

Не самый лучший старт, но результат мы прекрасно видим, так как его внук, знающий поговорки и помнящий слово «шалом», что я думаю не единственные переданные деятельным дедом знания, по сути правит, пусть и неявно, но всё же двумя крупнейшими государствами мира!

Ну и правил бы себе дальше, если бы ко мне не полез. Я хоть и получил от встречи с решалами, виновником коей этот вот Меркут и является, пожалуй даже побольше чем потерял, но всё же ещё изрядно раздражён. Поэтому, чего бы я ему там не наобещал, пребывая в роли «невидимого голоса», но как только этот ушлёпок сделает свое дело, то мне придется поступиться своим словом, что нам демонам о-о-очень сложно и даже неприятно, но я «неполноценный», как заявил Грым, значит мне можно, вот тогда-то я его и… как бог черепаху, в общем!

Короче, императрицу я решил пока не трогать, так как зачем же ломать то, что и так отлично работает? Зачем обременять себя излишними заботами по наладке нового порядка, если я УЖЕ во главе, тайно ясное дело, организации, которая контролирует монархов как Арда, так и Дара. Не станем спешить со скоропостижной кончиной её величества от болезни какой-нибудь, и с восшествием на трон ещё излишне юной для этого Ивон, ну или Милен — не решил пока.

Да и Волькару Жаропещерскую(покачав головой) я не планирую устранять, а предпочту оставить всё как есть. Ну, лишь подчиню ещё и Синдикат, который, вроде как, собирается взять под контроль следующую королеву.

— Это очень важно, Герд. Это по поводу нашей с тобой беседы ещё в Белосолье, — вырвала, из затянувшихся лишь для меня, а для собеседницы пролетевших за считанные секунды раздумий, медововолосая красавица, что нервно теребила свою косу, с надеждой вглядываясь в мои глаза.

— Я слушаю тебя, Вижон, — старательно не глядя на её роскошные бедра, что были как раз на уровне моих глаз, как можно строже спросил я.

— Не здесь. Давай уединимся в, вон той, беседке, так как мне нужно организовать твою встречу кое с кем, — указала эта изобильная красавица на оплетённое подобием декоративного винограда изящное строение в глубине парка. — Прошу, поверь мне, это очень важно, и я гарантирую, что кроме этих целей иных не имею. Я надеюсь, нам удастся достичь договоренностей и мы станем заодно. Мне бы очень этого хотелось.

Последнее было произнесено гораздо более эмоционально и вроде как от себя. Уж не знаю, игра это или её искренние чувства, так как по ауре или состоянию души не возможно определить: правду ли тебе говорят или лгут.