– Вы говорили, что я вожу опасно, – напомнил я.

– Опасно, но не безобразно! – с непостижимой женской логикой ответила она. – Да, мне бывает страшно, но я чувствую, что ты владеешь машиной! А Сирил несется сломя голову, его заносит… мы едва разминулись с телегой! Может, ты преподашь ему пару уроков?

– Я лучше порекомендую ему хорошего учителя, тетушка, – сказал я. – У меня, боюсь, не хватит терпения.

– Договорились. – Она похлопала меня по руке. – Хм… кажется, скоро обед?

– Да, тетушка, – сказал я. – Знаете, я нанял новую кухарку. Прежняя тяжело больна, а перебиваться сандвичами не по мне. К счастью, племянница Ларримера превосходно готовит, скоро сможете убедиться сами!

– О, вот это прекрасно! Я всегда считала, что приходящая прислуга ничего толком сделать не может…

Мэри не подвела: обед оказался выше всяких похвал. Я же, дождавшись, когда тетушка удалится к себе, а Сирил отправится переставить свой автомобиль поудобнее, позвал Ларримера и сказал:

– Предупредите Мэри, чтобы не вступала ни в какие беседы с моим кузеном. Сами понимаете, чем это может грозить!

– О да, сэр! – с чувством ответил он.

– А если что, у нее под рукой есть сковородки, – мстительно заявил я. – Пускай не стесняется.

– У Мэри тяжелая рука, сэр, она ведь из деревни, – понятливо заметил дворецкий.

– И немедленно докладывайте мне о любом происшествии, – прибавил я. – И да, Ларример, заприте все наши запасы спиртного как следует и носите ключ при себе. А Сирилу кроме как за столом – ничего не наливать! Пусть хоть на коленях стоит…

– Как прикажете, сэр, – довольно кивнул Ларример. Моего кузена он тоже не особенно любил…

Как ни странно, на этот раз сосуществовать с тетушкой под одной крышей оказалось не так уж сложно. Каждое утро она с грозным видом отправлялась на прогулку, сопровождаемая Сирилом, который при матушке был тише воды ниже травы, и вступала в беседы с любыми мало-мальски знакомыми дамами, да и господами тоже. А, скажу я вам, отделаться от тетушки Мейбл, если она решила с вами поговорить, практически невозможно. Что уж она почерпнула из этих разговоров, мне неведомо, тетушка не рассказывала, но, видимо, что-то любопытное, потому что вид у нее с каждым днем делался все более озадаченным. Еще она соблаговолила посетить мою оранжерею и даже одобрительно отозвалась об одной из расцветших опунций. Правда, не преминула отметить, что розы куда как более хороши, пусть и тоже колючи, на что я возразил, что устроить в городе розарий я никак бы не смог, а мои крошки занимают не так уж много места! На этот раз тетя даже почему-то не сказала, что мне пора жениться, только посмотрела жалостливо и удалилась.

Еще, кстати говоря, ей страшно понравился граммофон, и она немедленно заказала себе такой же. К слову, тетушка Мейбл – большая поклонница Вагнера, и я мог сказать, что Сирила ожидают тяжелые деньки…

Итак, Сирил страдал в заточении, потому что в одиночку его тетушка Мейбл в город не выпускала – не хватало, чтобы он еще сильнее подпортил репутацию нашей семьи! А он мог, я точно знаю. Мне же пришлось прочно обосноваться в кабинете, поскольку Сирил, кажется, слышал о тайниках и подбирался к моему ритуальному зелью. Не знаю, что с ним сталось бы после дегустации, проверять как-то не хотелось, так что на всякий случай я поставил в тот тайник обычный коньяк, а заветную бутылку унес в свою спальню. Все равно я не собирался пользоваться ею в ближайшее время.

Конечно, мне было интересно, что творится в городе, но тетушка хранила загадочное молчание, зеваки перед моим домом не скапливались, а инспектор Таусенд не объявлялся, из чего я мог сделать вывод, что пока ему ничего не удалось разузнать. Я деликатно поинтересовался у Ларримера, не слыхал ли он чего-нибудь этакого, на что тот сурово ответил, что приличные слуги сплетен о своих хозяевах не собирают. Врал, конечно… Наверно, просто не хотел меня расстраивать, будто я его не знаю!

А еще через пару дней, проходя по первому этажу, я вдруг услышал безутешные рыдания. Рыдания определенно доносились из кухни, и я поспешил на звук.

Глазам моим предстала небывалая картина: Мэри (а это могла быть только она, других девушек в доме не водилось) сидела за столом, уронив голову на руки, и горько плакала навзрыд. Рядом стояла тетушка Мейбл и утешающе гладила кухарку по плечу.

Чтобы понять, насколько именно это невероятное зрелище, нужно знать тетушку. Это я общаюсь с Ларримером немного фамильярно, он меня знает с детства. Но тетушка… Слуги боятся ее как огня. Такого жуткого морозного тона я не слыхал никогда и нигде, и, думаю, даже сама королева не смогла бы так отдавать распоряжения! И тут – такое! «Может быть, я совсем не знаю ее?» – закралась вдруг мысль.

– Что случилось? – спросил я, распахнув двери. Мэри приподняла голову, увидела меня и снова разрыдалась. – Тетушка, что тут творится? Она что-нибудь разбила или испортила?

– О боже, конечно же нет! – нахмурилась она. – Мэри – исключительно аккуратная и старательная девушка!

– А почему она тогда плачет? Вы ее отругали?

– Да нет же, Вик! Когда это я позволяла себе делать замечания твоим слугам?

– Угу, учитывая, что у меня прежде был один только Ларример… – протянул я. И тут меня осенило. – Неужто Сирил все-таки… Да я его!..

– Вик, остынь! – приказала тетушка Мейбл, и я повиновался. Да, теперь, кажется, я понимаю, что чувствует кузен. Отец не был и вполовину таким властным, как его сестра! – Ничего страшного не произошло, а Сирил, как ни удивительно, совершенно ни при чем.

– И правда удивительно… Но что с Мэри?

– Кто-то распустил омерзительный слух, – холодно выговорила она. – О том, что юная незамужняя девушка охотно поступила на службу в дом к холостому мужчине.

– Тетушка! – воскликнул я. – Да я до сих пор даже лица ее разглядеть не мог, не то что… И Ларример тут, он же ее дядя!

– А об этом сплетник умолчал, – зловеще продолжила тетушка Мейбл. – Однако не забыл упомянуть о том, что вскоре к этому мужчине явился в гости его кузен, уже неоднократно замеченный в… хм… ты понял. Можешь себе представить, Вик, каково было выслушать подобное неиспорченной девушке из захолустья?

– Господи, – сказал я, присев на ближайший стул. – Если удастся вычислить этого мерзавца, я его сам прибью, безо всякой сковородки. Мэри, умоляю, не плачьте! О вас здесь никто не думает дурно! Кроме того, в доме есть взрослая дама, а также ваш дядюшка…

Похоже, она меня не слышала, а рыдания перешли в истерику.

– Вик, налей ей бренди, – скомандовала тетушка, и я исполнил приказ.

Чтобы влить в девушку рюмку этого пойла, потребовались наши совместные усилия, но дело того стоило: она перестала икать и всхлипывать и хотя бы посмотрела на меня прямо. Ну, я был прав, миленькая девушка, не в моем вкусе, слишком уж простенькая, но на свой лад симпатичная.

«Ох, – подумал я, – бедный Ларример, а ему-то каково? Он ведь узнает об этом!»

– Мэри! – сурово сказала тетушка Мейбл, тоже принявшая дозу лекарства. – Прекратите рыдать. От места вам Виктор не откажет. А если откажет, я возьму вас к себе, вы изумительно готовите! Что до прочего… Когда появилась эта мерзкая сплетня?

– А вот как вы приехали, мэм, – пролепетала девушка, вытирая слезы краем фартука. – Вот прямо на другой день! Иду я с рынка, а вслед все смотрят и шушукаются… Ну а потом уж прямо сказали! Стыд-то какой!

– Очень интересно! – фыркнула та, подумала и налила себе еще бренди. Я молча хлопал глазами: всю жизнь я полагал тетушку убежденной трезвенницей! – И глупо.

В этом я был с ней согласен. Да, незамужняя служанка в доме холостого мужчины – это пикантно, но если там же присутствуют дядя этой служанки и тетя мужчины… Гм… на что рассчитывал сплетник? На то, что нет дыма без огня?

– Да пусть бы их, – снова всхлипнула Мэри. – Стыд глаза не выест… Только жених мой… Вдруг он поверит?!

– А, так вы сюда поближе к жениху перебрались, – дошло до меня. – А Ларример не сказал мне…