— С утра в больницу посетителей не пускают, — сказала Джинни, — утром у них обход, лечебные процедуры и всё такое, так что ехать надо после обеда.

— Ну, хорошо, — поднял руки Гарри, — после обеда, так после обеда.

Вход в больницу святого Мунго выглядел точно так же, как и много лет назад: пыльная витрина заброшенного магазина с полураздетым манекеном. «И как только маглы её столько лет не замечают?» — удивился Гарри.

В приёмном покое было на удивление малолюдно. Палату, где лежит Тедди, Джинни знала, а где лежит министр магии, пришлось узнавать у дежурной ведьмы. Ведьма не проявила к Гарри никакого интереса, объяснила, как найти палату Кингсли, но предупредила, что просто так к нему не пройти — охрана не пропустит.

— Ладно, — сказал Гарри, — что же делать? Попытаемся договориться и с охраной… Джинни, заглянем сначала к Кингсли, а потом уж к Тедди, хорошо?

Отделение сердечных болезней находилось в дальнем крыле здания, поэтому Гарри и Джинни чуть не заблудились в бесконечных лестницах и коридорах.

— Что за бестолковая архитектура? — сердился Гарри, — идём то вверх, то вниз, то налево, то направо, схем нет, указателей нет, как тут можно разобраться?!

— Это потому, что первый корпус больницы, ну тот, в котором приёмный покой, построили очень давно, лет триста назад, наверное, раньше в нём умещалась вся больница, — пояснила Джинни, — а потом её стали расширять по мере того, как росло волшебное сообщество. Ну и потом, что триста лет назад знали о болезнях? Горячка, ломота, сглаз, проклятие и всё такое… А сейчас вон сколько отделений! Магловская медицина тоже не стоит на месте, ну и наши целители стараются брать у неё самое лучшее. Конечно, без этой ужасной хирургии, б-р-р…

Чувствуя, что раздражение Гарри нарастает, Джинни ласково взяла мужа под руку.

— Скоро уже придём, по-моему, кардиология начинается вот за этими дверями.

— Неподражаемые больничные интерьеры, — продолжал ворчать Гарри, — почему здесь всё такое унылое? Да тут и здоровый человек заболеет! Всё какое-то голое, пыльное, цветов им жалко, что ли? Буду в министерстве, зайду в отдел охраны здоровья, поговорю…

— Ты только постарайся на Кингсли своё дурное настроение не выплеснуть, ладно? — попросила Джинни, — он, наверное, и так неважно себя чувствует и вообще считает себя виноватым в том, что случилось. Ты уж постарайся выглядеть весёлым…

Палату министра охраняли два боевых мага, причём Гарри заметил их в последнюю минуту. Как они сумели выглядеть совершенно незаметными на фоне голых стен отделения, Гарри так и не понял. Маги узнали декана своего выпускного факультета и вежливо поклонились.

— Пожалуйста, подождите минутку, я узнаю, примет ли вас министр, — сказал один маг и вошёл в палату.

Гарри и Джинни приготовились ждать, но маг тут же вышел и сказал, оставив дверь палаты открытой:

— Прошу, министр ждёт вас.

Больничная палата министра магии была похожа на номер в дорогой лондонской гостинице: дубовая с тёмной бронзой мебель, ковёр на полу, кресла, цветы и фрукты в хрустальных вазах. В глубине комнаты было большое окно и дверь на балкон, затянутый плющом. На балконе, который выходил в уютный дворик с фонтаном и цветочными клумбами, стоял шезлонг с брошенным на нём пледом.

Кингсли Бруствер полулежал в постели, поставив себе на грудь пюпитр на ножках, изготовленных в виде когтистых совиных лап. На постели и на полу валялось множество свитков пергамента.

— Гарри, мальчик мой, наконец-то! — воскликнул Кингсли, ставя пюпитр на пол возле кровати и протягивая к Гарри руки, — ты не можешь себе представить, как я рад, что вы с профессором Дуэгаром живы и здоровы! Я получил доклад сразу же после вашего возвращения, и, клянусь Мерлином, сразу же почувствовал себя лучше! Если бы с вами случилось что-нибудь нехорошее, я никогда не простил бы себе, что разрешил вам отправиться в прошлое… Джинни, дорогая, прости, что я не поздоровался с тобой первой! Берите стулья, садитесь, поговорите со стариком, а то ко мне никого не пускают!

Джинни наколдовала вазочку, наполнила водой и поставила в неё букет цветов, которые она нарезала утром в своём саду. Гарри положил на прикроватную тумбочку пачку свежих глянцевых магловских журналов.

— Что с тобой случилось, Кингсли? — спросил Гарри, усаживаясь у постели.

— Нет, это я хочу спросить, что с тобой случилось! — возразил Кингсли, и его лицо приняло хорошо знакомое Гарри лукавое выражение.

— Ну, коротко говоря, провалились в пятый век от Рождества Христова и еле-еле сумели выбраться, — объяснил Гарри.

— В пятый век?! — поразился Кингсли, — но это же…

— Именно! — кивнул Гарри, — ты, оказывается, знаешь историю магии куда лучше меня. Я-то понял, что к чему, не сразу, хорошо, Дуэгар разъяснил, он, кстати, вообще оказался незаменимым спутником, если бы не он, я бы не вернулся.

— Значит, вы побывали в Англии времён короля Артура… — медленно и задумчиво сказал Кингсли, — теперь кое-что становится понятным, во всяком случае, ясно, почему в наше время проникла Моргауза, а не Вильгельм Завоеватель или Кромвель… Теперь бы ещё понять, как их отправить обратно!

— Мерлин меня научил, как это сделать, — сказал Гарри.

— Кто-о?!! — подскочил на подушках Кингсли, вытаращив глаза.

— Мерлин, — улыбаясь, повторил Гарри, — ты не ослышался. Да-да, тот самый Мерлин, великий маг и наставник короля Артура. С Артуром и Гвиневрой, кстати, мы тоже виделись и гостили у них в Каэрлеоне.

— Ты видел Мерлина?! — потрясённо повторил Кингсли.

— Ну да, видел, говорю же, — сказал Гарри, — и он научил нас, как распутать эту петлю времени. Нужно найти копьё Лонгина и прикоснуться его наконечником к Моргаузе и Мордреду. Как я понял, копьё — это временнóй портал, он перенесёт их обратно в пятый век.

— Да-а… — откинулся на подушки Кингсли, — воистину ты меня поразил, мальчик мой. И где же мы должны искать это копьё?

— Мерлин сказал, что не знает. Задача непростая, что и говорить, но копьё найти нужно обязательно, иначе естественный ход исторических событий будет нарушен. Значит, будем искать…

— Знаешь, Гарри, пожалуй, сейчас в этом деле я тебе не помощник, — грустно сказал Кингсли, — неизвестно, сколько меня ещё здесь продержат, да и вообще, что-то я уставать стал, не поспеваю за темпом событий, это, знаешь ли, старость. Она когда-то приходит к каждому, в мои двери она постучалась вот таким способом, — министр положил руку на левую сторону груди. — Поэтому вот что: историю с копьём Лонгина придётся до конца распутывать тебе и Гермионе, привлекай всех, кого сочтёшь нужным, действуй от моего имени, я распоряжусь. И ещё. Будущим летом состоятся выборы министра. Этот год я как-нибудь дотяну, но в следующем свою кандидатуру выставлять не буду, а предложу тебя. Думаю, волшебное сообщество возражать не будет, так что готовься.

— Этот вопрос мы обсудим в твоём кабинете, когда ты поправишься и выйдешь на службу, — нахмурился Гарри. — Сейчас я не говорю ни «да», ни «нет», я просто не хочу обсуждать этот вопрос. Скажи лучше, тебе здесь удобно? Может быть, что-то нужно? Хочешь, устроим консультацию у магловских кардиологов, выберем лучших.

— Даже и не думай! — замахал руками Кингсли, отчего последние свитки, лежавшие поверх одеяла, скатились на пол, — мне и от наших-то целителей покоя нет! И потом, мне уже гораздо лучше! Ну, просто сердце дало лёгкий сбой, вот и всё. Пожалуйста, не волнуйся за меня.

В палату заглянул охранник:

— Сэр, пришла ваша супруга…

— Мы пойдём! — поднялась со стула Джинни, — передать от тебя привет Тедди?

— Обязательно, — улыбнулся Кингсли, — а потом скажи, что когда мы оба выйдем из больницы, я его как следует отлуплю, он знает, за что.

— Попробуй, — засмеялась Джинни, — с Мари-Виктуар тебе точно не справиться, а она со своего жениха только что пылинки не сдувает.

— Никто не боится бедного старого министра, — вздохнул Кингсли, — ладно, идите, спасибо, что зашли. Только больше ко мне ходить не надо: умирать я не собираюсь, ничего со мной не случится, а посещение больных в палате создаёт лишнюю неловкость, по себе знаю.