Я не успела сделать и шага, как парень, открыв глаза, уставился на меня ясным взглядом, вроде как он и не спал всего лишь мгновение назад. Чуткий же у него сон, не то, что у некоторых.

— Госпожа, вы уже проснулись?

— Как видишь.

Сев, мой охранник хлопнул в ладоши, включая свет, после чего вопросительно посмотрел на меня.

— Сейчас вы мне расскажете свой план?

Перед тем как заснуть, я со всех сторон старалась рассмотреть ситуацию в которую мы попали, ища из нее такой выход, чтобы никто не пострадал. Но его не было. Сама-то я спастись могла, но вот Илди и другие долгожители вряд ли. У них, насколько я поняла после тихой фразы оброненной Бонуто, шансов нет. Даже когда мародеры получат выкуп. Еще есть, конечно же, надежда, что рано или поздно появятся стражи правопорядка и освободят заложников. С кем-то же сражаются затеявшие восстание. Вот только, смогу ли я себе простить, если они опоздают и Илди погибнет, а я, имея возможность ее спасти, сидела и ждала, надеясь на чудо. Поэтому, откинув сомнения, я все же сделала свой выбор. Тяжелый выбор.

— Да. Но для начала хочу уточнить некоторые моменты. Ты узнал, где держат Илди и твоих напарников, а также, сколько там охраны?

— Да. Всех заложников держат в подвалах здания суда. Точно сказать сколько там охраны не могу, но довольно много. Сменяются они каждые четыре часа.

— Если я отвлеку охрану, ты сможешь пробраться внутрь и освободить заложников?

— Попасть внутрь не так сложно. Гораздо тяжелее незаметно вывести людей наверх и сбежать.

— Это понятно, но ты сможешь это сделать, если головорезы тебе не будут мешать?

Очень многое в моем плане зависело именно от того, сможет ли он спасти наших друзей, пока я буду… Думать о том, что я собираюсь делать не хотелось.

— Да. Если охрана не будет мне мешать, то я смогу увести людей. Но вы так и не сказали как собираетесь отвлечь мародеров.

— Как-как? Представлением.

Парень хмуро посмотрел на меня.

— Вы будете выступать?

— Да. У меня есть парочка номеров с ирландами, если этого не хватит, буду петь и танцевать, а также импровизировать.

— Думаете этого хватит?

Печально усмехнувшись, я взяла пустую бутылку и, тяжело вздохнув, подошла с ней к своим пернатым друзьям.

— Нет, этого точно не хватит, чтобы привлечь всеобщее внимание, да так, чтобы головорезы ни на что не отвлекались. Поэтому у меня есть еще одна задумка, — погладив своих дружков по мягким спинам, я с виноватым видом посмотрела на ждущего моего ответа Врасоса. — Я хочу отравить несколько бочонков вина.

Отвернувшись от парня, чтобы не видеть его негодующий взгляд, которым он, наверняка, меня сейчас сверлил, взялась за кончик хвоста Снежка и, надавив на него в районе жала, сцедила несколько маслянистых капель в бутыль. Потом еще и еще. Когда закончила со Снежком перешла к Даре, повторив операцию по сцеживанию яда и с ней. Закончив, я подняла бутыль на уровень глаз, чтобы увидеть, сколько же у меня получилось набрать смертельного раствора. Жидкости было на два пальца. С одной стороны мало, а вот с другой — этого вполне хватит, чтобы отравить несколько десятков человек. Чувствуя себя убийцей, я протянула бутыль парню, стоящему рядом со мной холодным изваянием.

— Влить отраву в бочки придется тебе. Отвлекать внимание окружающих и делать это… я не смогу.

Виновато отвернувшись, попыталась успокоиться. Этим приказом я делаю его своим соучастником. Как воин он наверняка раньше сражался и, вполне возможно, даже убивал кого-то. Но это был честный бой. Не то, что сейчас. Еще никогда за всю свою жизнь я не разрабатывала план по убийству людей. Тем более массовому убийству. Людей, которые мне ничего не сделали. Заблуждающихся людей. Уверена, многие из них толком и не понимают, что происходит, ведясь на пропаганду и обещания красивого будущего. Докатилась. Посмотрев на свои руки, я поняла, что они дрожат. Но отступать я все равно не собиралась. Свой выбор я сделала. Да, они не ангелы и многие из них сегодня погубили не одну жизнь, но разве я вправе их судить и выносить приговор? Смертельный приговор. Но другого выхода из создавшегося положения не видела. Ждать, вдруг кто-то явится и спасет нас, не было смысла. В данной ситуации ожидание равносильно смерти. Пусть не для меня, но я не допущу гибели Илди или ее малыша. Да и та девушка с лекарем, разве они в чем-то виноваты? А те, кто сегодня умер просто так, лишь потому, что кому-то захотелось больше власти и денег? И где этот Аркана, когда он так нужен? Это же его город и его подданные.

Мое самобичевание прервало легкое прикосновение к плечу.

— Не терзайте себя. Они первые это начали. Мы только защищаемся и стараемся выжить.

— Думаешь мне от этого легче?

Я еле сдерживала слезы, настолько мне стало тоскливо от создавшейся ситуации. Я прожила жизнь в другом мире, где убийство считалось непросто предосудительным, это было происшествие, которое всеми порицалось. В моем мире жизнь — бесценный дар, отобрать который никто не имеет права. Даже для преступников, в цивилизованных странах, была отменена смертная кара. Сейчас же я, своими руками, должна погубить несколько десятков жизней, чтобы спасти своих друзей и знакомых. Думая об этом, я смотрела на свои дрожащие ладони, на которые падал свет от пожаров, из-за чего они казались залитыми кровью. Не выдержав, опустилась тихо на колени, закрыв руками лицо. Смогу ли я когда-нибудь простить себя за это.

— Возможно, вам стоит остаться здесь. Я попытаюсь сам их вытащить.

В голосе Врасоса слышались жалость и сожаление. Подняв на него взгляд, я увидела полный решимости взгляд.

— Нет. У одного тебя нет шансов их спасти, — тяжело вздохнув, я качнула отрицательно головой. Как бы мне ни хотелось избежать всего этого, но не получится спрятать голову в песок в надежде, что все само как-то образумится. — Это будет глупая и бессмысленная жертва. Дай мне несколько минут, я сейчас возьму себя в руки.

— Возможно, тогда стоит отложить это дело на позже? Все же у нас есть несколько дней в запасе.

— Нет. Сейчас наиболее благоприятный момент. Надо освободить наших, пока в городе еще происходят беспорядки, и большинство головорезов заняты грабежом и разбоем.

— После, вы хотите еще раз попытаться выбраться из города?

— Выбраться мы уже пытались, поэтому повторять попытку не вижу смысла. Нет, мы пойдем просить защиту у храма и Богини. Тем более он совсем рядом.

Разговор отвлек меня от грустных мыслей. Поднявшись, я еще раз окинула взглядом комнату. Могло ли мне что-то пригодиться из находящегося здесь? Вряд ли.

— Ну что же, пойдем. Не стоит оттягивать неизбежное.

Не успели мы выйти из гостиницы, как к нам подскочил какой-то мужик.

— Э-э-э, девушка, там это, нельзя вам сейчас выходить на улицу.

— Что? — повернувшись к спешащему ко мне неизвестному, я удивленно приподняла бровь. — Почему нельзя?

— Не велено.

Недовольным взглядом окинув подошедшего мужчину, я обиженно надула губы, быстро соображая, что же мне делать.

— Мне ничего по этому поводу не говорили.

Вообще-то, если порыться в памяти, то можно вспомнить, что главарь головорезов высказал пожелание, чтобы я не покидала стен гостиницы. Но делать этого никто не собирался. Во всяком случае, я, так уж точно. Мужичок же тем временем продолжал увещевать.

— Вы сами должны понимать, что это сделано для вашей же безопасности. На улице все же ночь. И мало ли, вдруг кто обознается. Беспорядки все-таки.

Врасос стоял в стороне, ожидая моих дальнейших действий. Я же, раздраженно постукивая ногой по полу, все никак не могла придумать, как мне выйти из гостиницы не создавая лишнего шума. Оба ирланда терлись об мои ноги, искоса поглядывая на преградившего нам дорогу головореза. Он им отвечал таким же взглядом, но не отступал. Значит, своего главаря мужик боится больше, чем моих зверюшек. Это, конечно, плохо, но пришедшая мне на ум мысль заставила меня и дальше играть наивную девочку.