— Скажем, — заверил его Чумп. — Мы тут все натуры низменные, так что ежели кому летать, то вам с Хастредом. Вово, а тряпицу эту ты постирать не хочешь?
Вово недоуменно покосился на портянку, понюхал ее, пожал плечами.
— Пожалуй, нет.
— А все-таки прими добрый совет — постирай.
— Э… Ну ладно. Как домой вернусь, сразу и того…
Зембус подобрал длинный меч с разлапистой крестовиной, пару раз полоснул воздух, внезапно нырнул в низкий стелющийся выпад, расплескивая с клинка жаркие блики, перетек на добрый десяток футов и завершил путь затейливым фехтовальным пассажем, вбросившись снизу в энергичный рывок. Наблюдающий со стороны Кижинга отметил перемену в стиле — вместо размашистых, словно под тяжестью клинка махов, характерных для китонской школы, ныне друид демонстрировал технику плавных переходов и молниеносных змеиных бросков-укусов. Вот тебе и друг природы!
— А умеют у вас делать, — заметил Зембус не без удивления. — Я-то всегда полагал, что эльфы по металлу невеликие искусники, а скажите пожалуйста… Видали мы, конечно, и подобрее клинки, но весьма и весьма!
В несколько коротких распарывающих взмахов он начертал в воздухе сложный узор и с прищуром уставился на эфес клинка.
— А это тут что? Похоже на магическую закладку, как в посохе!
— Простых мечей папа не держал, — пояснила Тайанне. — Ему зачем? Будь уверен, тут в каждом клинке по сюрпризу, только я их знать не знаю. Сами вызнавайте, своими силами. И не нойте потом, что мол оторвало не то.
— …потому что ежели против кавалерии первое дело — длинные копья, то пехоту… — напомнил о себе генерал, тюкнул его меч, и заскрипело падающее деревце.
Чумп с недовольной миной перебрал несколько оставшихся мечей, подобрал наконец длинную рапиру с массивной гардой, опасливо вытянул из ножен узкий клинок.
— А кривенького ничего нету? Оно режет лучше.
Эльфийка решительно замотала головой, словно заподозренная невесть в какой гадости.
— Кривенькое — традиции возбраняют. Меч эльфийский прям и точен, как солнечный луч или крик грифона, ибо… не помню, ибо что, но в общем так надо.
— Кому надо? — насупился ущельник. — Вот ведь удумают, спицами воевать! Хотя, ничего нового в заточке нету, но…
— В эльфийской фехтовальной школе рана, нанесенная не острием, но лезвием, считается позором для нанесшего, — накляузничал Зембус. — Не надо на меня так смотреть! Я так, краем уха слышал. Почти даже и не видел. Ну, сам уж точно не учился. Один-два удара, не больше. И то чисто случайно.
Повисла краткая пауза, да такая, что из леса явственно докатилось увлеченное бухтение генерала:
— …каааак швырнет в ту гадину котел, но она не будь дура…
Подошел Кижинга, склонив голову полюбовался на три оставшихся клинка, интереса не проявил, зато пихнул в плечо друида.
— Может, продолжим разговор, пока не вышли? А то, знаючи Панка — загоняет он нас так, что на привалах уже не до разминок будет.
Зембус с сомнением покачал в руке меч.
— Лучше повременим. Что-то странное в нем сидит, а что — не пойму. Вот влетит в тебя, мало не покажется.
В сторонке мягко шлепнулся на траву Хастред, выдранный из дерева топор победно воздел над головой.
— …а я и говорю — какого хрена в обход? — (Тюк!) — Там овраг, а если…
— А я приберу веточку! — спохватился Вово, перескочил через не заинтересовавшие его мечи и бегом припустился к первому сваленному генералом дереву. Сапог он зачем-то надел голенищем на руку, а снять второй не догадался, так и трюхал вперевалку, волоча по траве разматывающуюся портянку.
— Возьми железяку-то, — посоветовал Чумп эльфийке. — Вдруг честь оборонять придется? Есть у меня принцесса знакомая, так у нее для этих целей вполне себе внушительная штука заведена. От Хастреда с его — как говоришь? — азуреджем, конечно, отбиться не выйдет, он как пойдет стихи голосить, так пиши пропало, но от какой-никакой мелочи…
— Не обучена, — небрежно отмахнулась Тайанне. — Все как-то недосуг было, знаешь ли, за ерундой вроде освоения магии. Я вон ту штуку прихвачу, вам она все равно не по уровню развития.
Из принесенных в ковре предметов она вытащила недлинный, замысловато изрезанный посох и любовно смахнула с него пыль и капли воды.
— Всю жизнь мечтала. А папа не давал, говорил — мала еще… Может, кстати, и прав. Может, и мала. Такие игрушки на дороге не валяются, по ним спецкурсы читают в Академии. Но я целых два семестра прослушала!
— А всего сколько? — подозрительно уточнил Хастред.
— Всего… эх. Двадцать четыре…
— Положи-ка эту штуку, а? А то где генерал в этих лесах наберет новый отряд? Одно дело — полечь от вражьей стали, и совсем другое — от союзной магии!
— …а вы говорите — азуредж, азуредж! — (Тюк!) — Ха! Сила, она не в…
— Привет! Ты не бойся, я тебя не обижу!
Пацифистическая интонация заставила всю компанию развернуться в сторону Вово. Тот обнаружился присевшим на корточки около срубленной генералом лесины и дружелюбно машущим куда-то вглубь леса.
— Вово, что там такое? — осведомился Чумп тоном весьма замученным. — Ты бы не давал опрометчивых обещаний, а? Хотя, конечно, обидеть тут и без тебя найдется кому. Зембусу вон меч опробовать надо.
Вово сердито от него отмахнулся.
— Это мои друзья, они тебя тоже не обидят! Только вон ту, худющую, опасайся. Но она тоже добрая, только сердится все время, потому что есть хочет.
В ответ ему из кустов внезапно донеслось щебетание — громче птичьего, безусловно, и даже смахивающее на безудержно торопливую Всеобщую речь.
— Чего-чего? — гобольд наклонил голову, развернув к кустам лопушастым ухом. — Давай помедленнее!
Хастред, стараясь не делать резких движений, заправил азуредж за пояс, а большой свой топор отложил на траву и медленно направился к внимающему верзиле. Щебет повторился, еще более похожий на тарахтение на всеобщем, некоторые слова удалось даже распознать, так, длинноухая эльфа разобрала «разрушитель» и «нижайше», а книжник, привыкший по специфическому своему роду деятельности продираться через самую ущербную дикцию, услыхал слово «послала», хотя и не понял, кто послала, кого и главное куда; но большинство фраз сыпалось сплошным обвалом, как горох из мешка, не оставляя никакой возможности их понять.
— И что это за зверь? — вполголоса осведомился Кижинга у шамана. — Который живет в кустах и болтает быстрее чем ты мечом машешь? А то, раз зареклись обижать, помогать же, наверное, придется?
— Да быстрее чем я — это ж разве заслуга, — равнодушно отозвался Зембус. — А это спрайт, как я разумею. Чем ему помочь — дело понятное: дать генералу по башке, пока весь лес под корень не вырубил.
— Я займусь, — вызвался Чумп, взвесил рапиру за конец ножен, как своеобразную палицу, и направился на генеральскую беззаботную декламацию:
— …говорит: погоди, дай я! Успеешь еще, а вот я не сегодня-завтра…
— А я обойду вокруг озера, погляжу, не собрался ли по нашу душу какой неправильный народ, — тихо уронил на ухо шаману Кижинга, осторожно отступил на несколько шагов спиной вперед и тоже углубился в лес, на ходу пристраивая катану за пояс.
Хастред добрался до кустов, заглянул за них с высоты своих шести с лишним футов, и рожа его, на которой следов высшего образования не нашел бы даже и опытный наблюдатель, расплылась в умиленной ухмылке.
— Привет! — в голосе его прорезались совершенно нелепые для столь зверской рожи сюсюкающие нотки — Я Хастред! А ты что за чудо?
Панический щебет оборвался, на какой-то момент повисла тишина. Хастред запоздало пригладил волосы. Не то что у него были какие-то иллюзии насчет собственной внешности — не одна старушка на вечерних копошильских улицах начинала созывать воплями стражу, завидев его за пару кварталов спешащим по своим делам. Его манера чуть что запускать пальцы в волосы была обязана происхождением завезенному южными дворянами этикету, который подразумевал хватание, чуть что, за шляпу. Ношение шляпы должно было стать следующей вехой в оцивилизовывании грамотного гоблина, но к этой границе Хастред еще только начал подбираться.
