1. Эпидемия

***

Древний город спал… Покинутый жителями и оставленный жестокими захватчиками, он тонул в мрачных сновидениях. А может, это были воспоминания? Крики людей, огонь, разрушения… Это было страшно, но теперь уже не имело значения.

Никто из живущих на планете уже точно не помнил, когда этот город был построен, но никто не сомневался, что именно это место было сердцем мира. Величественный и вечный…

Все в этом городе было прекрасно и поражало воображение. И хотелось рассматривать каждое строение, каждую скульптуру, и думать, как же было создано такое великолепие? Быть может, потрудились великаны, построив громадные величественные сооружения, а потом канули во тьму веков? А может, дело в магии, позволявшей людям творить из камня немыслимые чудеса? Город завораживал…

Когда-то в городе кипела жизнь, но теперь здесь воцарились тишина и покой. По гранитным мостовым больше не ходили жители, а каменные сфинксы мрачно взирали на водную гладь. Скульптуры атлантов, державшие своды прекрасных храмов, уже никого не могли восхитить изяществом линий. Колонна с печальным ангелом одиноким колоссом возвышалась над площадью, где больше не было прохожих. Не было никого, кто мог бы остановиться и в очередной раз восхититься древним памятником. И бронзовый всадник, хранитель города, застывший во времени, казалось, тоже опечален одиночеством.

Храмы, колонны, каменные стены и изваяния — все это готовилось стать красивой легендой. Никакое оружие не смогло уничтожить то, что было построено на века. Солнце всходило, озаряя город утренним светом. Он просыпался, но жизни в нем больше не было. Городу надлежало исчезнуть на время, чтобы спасти самое важное, что было скрыто в нем. Не единого звука… Даже ветер стих… И появилась вода. Казалось, она просочилась прямо из-под земли. Она была повсюду, все больше и больше…

Вода укрывала город, словно принимала его в надежные объятия. Становилась убежищем… И вот уже на месте некогда оживленных улиц бушевали волны. Море раскинулось, скрывая от чужих глаз самое ценное, что есть в этом мире. Древний город исчез в пучине с первыми лучами солнца… Он снова спал, но теперь видел дивные сны…

***

— Эй, парень, ты меня слышишь? Очнись!

Голос казался просто оглушающим, и каждый звук больно отдавался в висках. Очень хотелось пить, а еще больше — снова уснуть и никогда не просыпаться. Утонуть в морской пучине вместе с тем городом, что привиделся во сне.

— Открой глаза!

Снова этот голос! Такой неприятный, оглушающий… Глаза, правда, удалось открыть, но увидеть хоть что-нибудь мешала какая-та белесая муть. Пришлось потереть их ладонями…

— Имя свое помнишь?

Да что он никак не угомонится! Хотя вопрос интересный…. Имя? Вспомнить оказалось не так-то просто. Любое умственное усилие вызывало новый приступ боли. но вот пришло слово…

— Лис… Меня зовут Лис…

Произнес и тут же закашлялся, словно очень долго молчал. Горло саднило, а из глаз текли слезы. Лис приподнялся, преодолевая дурноту, и снова потер глаза, стараясь хоть что-то разглядеть. Сознание постепенно возвращалось, а вместе с ним приходил страх, потому что он понятие не имел, что вообще с ним происходит. Он помнил только свое имя и сон про утонувший город.

— Ну, приходишь в себя?

Лис сидел на койке, укрытой грубым серым одеялом. Рядом стоял мужчина в широкой синей хламиде с капюшоном, худой и долговязый. Это он все это время донимал несчастного Лиса вопросами. Похоже, они находились в лачуге с деревянными стенами и низким потолком, с которого свисали засушенные пучки трав. Пол был застелен старыми шкурами, и еще имелась одна койка, однако никого в помещении больше не было. Рядом с местом Лиса стоял грубо сколоченный стол из досок, а на нем разные флаконы с жидкостями. В противоположной стене было небольшое окошко, затянутое какой-то пленкой, сквозь которое в домик проникал дневной свет.

— Меня зовут Гирон. Я знахарь и постараюсь быстро привести тебя в чувство, — сообщил мужчина и принялся смешивать жидкости из флаконов в железной миске.

— Знахарь? — зачем-то переспросил Лис, который по-прежнему почти ничего не соображал.

— Да… Нынче мы очень востребованы.

Он подарил Лису улыбку, от которой почему-то мурашки по коже побежали. Парень попытался встать, но слабость не позволила.

— Не так быстро, — сказал знахарь, кинув на пациента строгий взгляд.

Лис послушно прилег и принялся осматривать себя. На нем были широкие темно-зеленые штаны и серая рубашка, штопанная в нескольких местах. Происходящее по-прежнему напоминало ему сон…

— Вот, выпей, станет легче.

Гирон сунул ему под нос ту самую железную миску. Лис отшатнулся от резкого неприятного запаха, но потом все же выпил. В голове будто что-то взорвалось, но мысли отчего-то прояснились.

— Что ты помнишь, мальчик?

И пришли образы… Отрывочные, тусклые, не похожие на полноценные воспоминания. Лис вспомнил собственную хижину, где жил все свои недолгие восемнадцать лет, а после смерти родителей еще и в одиночестве. Вспомнил ферму, где работал… Даже злого хозяина вспомнил, который вечно кричал на него и угрожал вышвырнуть… Все серое, безрадостное… Все мрачное…Но как оказался в этом месте у знахаря, парень не смог понять, как ни старался.

— Тебе еще повезло, — сказал Гирон, выслушав пациента. — Кара Богов настигла наше королевство! Зараза пришла в наши земли, и нет от нее спасения.

— Зараза? — бездумно переспросил Лис.

— Неведомая болезнь… Всех косит, особенно молодых. Припадки, кашель кровавый… Впадают в забытье, а потом вспомнить ничего не могут. Наш светлейший король Дарнис созвал всех лекарей, чтобы найти подходящее снадобье. К счастью, смерть удалось победить. Но вот последствия болезни… С этим только боги помогут справиться. Тебя пару дней назад привезли. К счастью, снадобье подействовало, очнулся…

Гирон многозначительно посмотрел в потолок и вздохнул, словно эти самые боги сейчас там и сидели. Его рассказ на первый взгляд показался Лису полным бредом. Зараза, снадобье, светлейший король…

— А что это за место? — спросил он.

— Это убежище, друг мой, — ответил знахарь с таким восхищением, словно речь шла о царских палатах. — Король своей милостью издал указ о том, что всех жителей королевства, которых поразил недуг, независимо от статуса следует лечить бесплатно и помещать в убежища — небольшие поселения вдалеке от городов, чтобы не распространять заразу. Доброта Его величества не имеет границ! Здесь вас лечат, одевают и кормят.

Лис слушал знахаря, а в голове всплывали все новые подробности. Да, вроде родное королевство Ангоя… И короля тоже помнил, даже видел один раз, кажется… Бывал в столице еще ребенком. И даже вспомнил, кажется, как заболел, как плохо ему было. Думал, не выживет, ведь хозяин нипочем не станет ему помогать… Но вот на ферму явились стражники, которые повсюду разыскивали заболевших, забрали Лиса… а потом провал. Даже форму у стражников вспомнил — зеленые костюмы и черные плащи, а головы блестящей тканью замотаны… Ну хотя бы хоть что-то проясняется. Да и слабость, кажется, прошла. Лис встал и сделал несколько неуверенных шагов. Под койкой нашлись потертые стоптанные ботинки. Он натянул их, намереваясь осмотреть окрестности.

И тут снаружи раздались дикие крики. Двое стражников затащили в лачугу мальчишку на вид лет пятнадцати-шестнадцати. Он истошно кричал и вырывался. Стражники положили его на свободную койку и крепко удерживали, пока Гирон вливал ему в рот то же снадобье, что недавно давал другому своему пациенту. Лис был так поражен этой сценой, что застыл на месте, в ужасе наблюдая за происходящим. Паренек затих и, кажется, заснул. Стражники вышли, а знахарь принялся прибирать свой инвентарь.

— А это твой сосед, — сообщил Гирон. — Потом познакомитесь, когда очнется. Совсем разум потерял от проклятой заразы. И такое бывает… Пора тебе прогуляться.

Идя вслед за знахарем, Лис с опаской поглядывал на спящего соседа. Его сон явно был тревожным. Он то и дело вздрагивал и шумно дышал. Невысокий, тощий, с растрепанными волосами. Одет парень был почти так же, как и сам Лис.