Во Франкфурте на одной из улиц вблизи от вокзала порой почти не слышно немецкой речи. Там идут по порядку от угла — корейский ресторан, индийский магазин, испанское турбюро, аптека, где работают серб и итальянцы, китайский ресторан, английский паб. По другой стороне — магазин «Македония», американское авиаагентство, турецкий магазин сумок и чемоданов, греческий магазин овощей и вина и бистро с польскими девушками.
В Кёльне живут люди из 170 стран. Из 1 млн. жителей Кёльна добрых 100 тысяч — турки. Жители привыкли к разнообразию культур, и многим нравится восточный колорит некоторых улиц. Даже анекдоты о турках там довольны безобидны. Например, такой.
Маленький Ахмед из Кёльна — лучший ученик в своей школе. Учитель когда-то даже сказал ему: «Ахмед, если бы ты был немцем, то все немецкие ученики могли бы брать с тебя пример. Ведь наш родной язык никто в классе не знает лучше тебя». И когда Ахмед однажды написал сочинение в классе лучше всех, учитель сказал: «Для меня с сегодняшнего дня ты — немец. И для меня теперь тебя зовут не Ахмед, а Альфред». Маленький Ахмед пришел домой и сразу же похвастался этим отцу. А тот вдруг наградил его двумя оплеухами, по одной щеке и по другой. Ахмед сидит около дома и плачет. Другие турецкие дети спрашивают его, что случилось. «Черт возьми, — отвечает тот, — я еще только три часа немец, и у меня уже проблемы с турками!»
Германия превратилась в настоящий Ноев ковчег, и за годы жизни там мне и моей жене довелось познакомиться и побеседовать с турками, греками, африканцами — чернокожими и белыми, албанцами, сербами, хорватами, китайцами, иранцами, курдами, бразильцами, чехами, поляками, венграми, американцами, англичанами… Наш сосед по дому, немец, был женат на вьетнамке. Владелец маленького галантерейного магазинчика поблизости был афганцем. Компьютер дома мне чинил чернокожий африканец из Сьерра-Леоне.
Многие иностранцы проживают в ФРГ нелегально. Тысячи людей без виз или законно проникают в Германию в надежде получить статус беженца. Большинство из них получает отказ, и их выдворяют сразу или после пребывания в тюрьме. Некоторые в немецкой тюрьме чувствуют себя лучше, чем на родине, где их преследуют из-за религии, национальности или по политическим мотивам. Алжирец Хассаб просидел в тюрьме 3 месяца и говорит: «Пусть полиция хоть расстреляет меня, все равно не войду в самолет, дома — смерть».
Большинство иностранцев живет в ФРГ на законном основании. В начале 60-х годов Западной Германии понадобилось множество иностранных рабочих (гастарбайтеров). Многие из них остались в ФРГ, да еще и пригласили туда своих родственников. В последние годы в Германию прибывало все больше людей из бывшего СССР и стран Восточной Европы. Из иностранцев в стране больше всего турок и итальянцев, но немало и выходцев из России, Польши и бывшей Югославии.
В недавно принятом законе впервые провозглашается, что Германия нуждается в притоке мигрантов. Ни одна другая страна не принимает столько людей, которые спасаются от преследования по политическим мотивам у себя на родине и гражданских войн. Вместе с тем иммиграция строго регулируется и ограничивается.
Германии нужны иностранцы. Разумеется, работающие и молодые, особенно специалисты в области информационных технологий. И правительство их пригласило. Больше всего рассчитывали на выходцев из Индии. В связи с высокой безработицей многие немцы были против их приглашения. Состоялись выступления с плакатами « Kinder statt Inder!» («Дети вместо индийцев!»). Но детей от демонстраций не прибавилось. А индийские компьютерщики приехали, хотя лишь около 4 тысяч — намного меньше, чем планировалось. Этим приглашением воспользовались и больше 1000 специалистов из России.
Без иммиграции Германии угрожает развал социальной и пенсионной системы, падение экономики, еще большая безработица и конфликт поколений. В цехах автомобильных заводов в Штуттгарте на конвейере вы встретите турок, сербов, хорватов, поляков, итальянцев, но только не немцев — они давно уже там не работают.
Городские власти Дюссельдорфа поручили специалистам провести расчет, что было бы, если бы в один прекрасный день 75 % иностранцев вдруг покинули Германию. Оказалось, что для больших городов это было бы катастрофой. Из-за нехватки рабочих рук возникли бы горы мусора, закрылись детские сады, школы, магазины, больницы, остановились бы стройки, многие фирмы обанкротились, а учителя, воспитатели и многие другие немцы потеряли бы работу.
Германия занимает третье место в мире по числу въезжающих на постоянное жительство и первое — по легальной рабочей миграции. Стране трудно «переварить», или, как говорят немцы, «интегрировать», такое количество иностранцев. Линия правительства ясна: желанными гостями являются только те, кто может принести стране пользу.
А что думают простые немцы — нужны ли Германии иммигранты? Об этом идут постоянные споры. «В ФРГ проживает в настоящее время множество иностранцев и переселенцев; видите ли вы в этом возможную причину социального конфликта?» — такой вопрос был задан немцам недавно, и положительно ответили на него больше половины опрошенных. Многие немцы озабочены притоком иностранцев. Большинство считает, что лодка переполнена.
Увы, библейскому призыву «Плодитесь и размножайтесь!» в ФРГ следуют скорее иностранцы, чем коренные жители. Дети родителей-мигрантов составляют треть всех детей в возрасте до 5 лет. Более двух третей из них родились в Германии. Мне приходилось слышать жалобы немецких мам на то, что их дети в школе плохо усваивают немецкий язык, потому что в классе слишком много детей иностранцев. В школе Ганновера в классе из 40 учеников вы можете встретить — не удивляйтесь! — лишь 8 немцев. А одна из начальных школ Берлина — Plauen-Grundschule— установила рекорд. В ней немецкий язык — не родной для 338 из 393 учащихся (86 %). В одном классе все 19 учеников боснийского, турецкого и арабского происхождения. Последнего немецкого ребенка из класса родители недавно забрали.
Как отвечают на вопрос об отношении к иммиграции простые люди, отнюдь не правые радикалы? Дама средних лет говорит: «Появление такого большого количества иностранцев принесло в наше общество дополнительное напряжение». Это мнение отражает настроение значительной части населения. Приезжие, большей частью, живут за счет налогоплательщиков. У немцев это называется auf der Tasche liegen(«лежать на кармане»).
«Живут ли иностранцы за наш счет?» — на этот вопрос западные и восточные немцы отвечают по-разному. Западные: 38 % — «да» и 55 % — «нет». А восточные — почти точно наоборот: 55 % — «да» и 37 % — «нет». Журналист опрашивает людей на улице, нужны ли немцам иностранцы. В большинстве случаев отвечают следующее.
— У нас их и так достаточно. И большинство из них не работает, а мы работаем, платим налоги и их содержим. Да они еще и привозят с собой всю свою родню.
— У нас у самих столько безработных. Зачем нам еще иностранцы, которые будут занимать рабочие места?
— Нам нужны специалисты, а не беженцы.
— Я считаю, что Германия должна оставаться Германией.
Встречаются и другие ответы, хотя реже.
— Конечно, пускай приезжают. Нам не хватает квалифицированных специалистов.
Многих немцев беспокоит наплыв иностранцев из-за различия культуры, привычек, образа жизни и мышления. Они видят опасность в экономической сфере и считают, что иммигранты отнимают рабочие места у местных жителей. Две трети немецкой молодежи полагают, что иностранцев в стране слишком много. Это вызвано скорее не ксенофобией, а неуверенностью в своем будущем, безработицей родителей или своей собственной.
По данным опросов, 75 % немецких граждан высказываются за резкое сокращение выплат иммигрантам и возвращение беженцев из воюющих стран по домам. Но при этом большинство заявляет, что их опыт общения с иностранцами — положительный. Даже если люди против наплыва иностранцев, это вовсе не означает, что они ведут себя по отношению к ним враждебно. В школах и вузах молодые люди ничего не имеют против тех иностранцев, которые сидят с ними рядом. К знакомым эмигрантам в своем окружении немцы часто дружелюбны и всячески помогают им.
