– И все-таки это сравнение некорректное! – настаивала сильфида, радуясь возможности поспорить, да еще на такую скользкую тему!

– Просто ты никогда не ела чужие сущности!

– Да уж! Боги миловали! – признала поражение девица. И поторопилась сменить тему. – Делать-то что будем?

Решили довольствоваться малым – незаметно красться следом. Уже близится ночь, темнота надвигается с востока, синими языками туч слизывает розовые краски заката… Скоро одинокому путнику придется остановиться на ночлег, и тогда они просто, по-воровски, стащат у него Грааль.

– Если только он не установит защиту, – скептически заметил Орвуд.

– Не должен, – успокоил Хельги. – Гастон Шин говорил, он на любой мелочи Силу экономит. А уж после того как поистратился в Кансалоне, тем более поскупится. Он теперь, наверное, и в астрал-то лишний раз боится заглянуть!

– Ну будем надеяться, что ты прав!

Хельги не ошибся, но это им не помогло. Учитель не стал останавливаться, он провел в пути всю ночь. Шагал и шагал как заведенный, не зная усталости, не страшась темноты. Преследователи вновь начали поговаривать о нападении.

– Подождем, – уговаривал Аолен, самый терпеливый из всех. – Возможно, он просто побоялся, что на него, сонного и беззащитного, нападут те твари, что охотятся в темноте, и решил отложить отдых до рассвета? Может быть, днем нам повезет больше?

Не повезло.

Следующий день уже начинал клониться к закату, когда впереди на дороге Учитель заметил несколько фигур, движущихся ему навстречу. Это они! Его ученики! – безошибочно подсказало чутье.

Он один видел юных Странников – преследователи были слишком далеко. В открытой степи почти нет укрытий, подходящих для слежки, поэтому они старались выдерживать дистанцию и отставать настолько, чтобы только не выпустить из виду ту маленькую темную точку, в которую превратился ушедший вперед Учитель.

К тому же дорога в том месте делала поворот, огибая огромный курган, и все, что происходило с этой минуты, было скрыто от их глаз.

Старик прибавил шагу, и скоро магическая связь стала не нужна, хватало обычного зрения – с некоторых пор оно, хвала Граалю, заметно улучшилось, стало острее, чем в молодости.

Он ясно видел всех четверых мальчиков… Но что это?! Руки у каждого связаны за спиной, ноги спутаны веревками… А вот и охранник – крупная дева с аттаханским копьем!

– Ах, демон тебя побери! – с раздражением подумал маг, прицеливаясь посохом. – Опять лишние затраты!

Амазонка как подкошенная рухнула у обочины. Удар той силы, на какую расщедрился будущий бог, не мог убить взрослое существо. Эфиселия была только оглушена, но пленники обрели свободу.

– Учитель! – вскричал Эолли, бросаясь вперед. – Он пришел за нами! Он вернулся!!!

Гастон Шин, сияя улыбкой, обернулся к другу, воскликнув победно:

– Вот видишь! Что ты на это скажешь?!

И снова бледные губы Корнелия растянулись в той неприятной усмешке, что так не шла его милому, открытому лицу.

– Скажу, что даже самый прозорливый маг не в состоянии похоронить сам себя, да еще с соблюдением всех ритуалов. Ему не обойтись без нас, вот он и вернулся. Этого следовало ожидать.

– Ты все еще болен, – вздохнул Гастон Шин и устремился вслед за Септимом и Эолли.

Они бежали навстречу со счастливыми до глупости лицами, неловко ковыляя на спутанных ногах. Спотыкались, падали… И новая волна глухого раздражения захлестнула профессора. Он вдруг остро почувствовал, как надоели ему эти четверо! Нерасторопные, недоученные, слабые – они превратились в настоящую обузу! За истекшие три дня он даже не заметил отсутствия учеников, – вот если бы и дальше можно было обходиться без них!

И вот они наконец приковыляли, задыхаясь от бега. Он едва успел разрезать их путы, как они тотчас повалились в пыль на колени и стали хватать за руки, за полы одежды и целовать. Они наперебой несли какую-то восторженную околесицу, называли его своим богом…

Раздражение переросло в злость. Жалкие сопляки, так и не ставшие мужчинами! Чуть не по двадцать лет парням, к чему эти бабьи истерики?! А этот Корнелий, он чего ползет, не поторопится? Думает, его одного станут ждать?!

– Все! Все, хватит, говорю! Хватит скулить! – Маг грубо вырвал полу своего плаща из рук Септима. – Поднимайтесь, нам надо спешить. Мы уходим!.. А ты чего ждешь? – напустился он на Каззеркана, замершего шагах в пяти. – Поторапливайся!

И вдруг…

– Я не пойду с тобой, Учитель, – сказал юноша тихо дрогнувшим голосом.

Тот даже опешил:

– Это что за новость?! Хватит болтать, у нас нет времени на глупости.

– Я не пойду за тобой. – Голос юного мага окреп. – Учитель, мы затеяли дурное дело! Оно не принесет счастья Миру! Я чувствую Зло! Учитель, все изменилось…

Ярость вспыхнула в душе мага холодным, белым факелом. Как смеет это ничтожество перечить ему?! Что за дикие идеи завелись в его безмозглой голове? Откуда?! Кто позволил ему рассуждать о добре и зле?!

– Ты стал другим, Учитель!

Именно этой фразой несчастный Корнелий Каззеркан вбил последний гвоздь в крышку своего гроба.

Профессор обвел присмиревших учеников жестоким, незнакомым взглядом, спросил грозно:

– Кто из вас думает так же?

Юноши отпрянули – таким они еще не видели своего бога! Зашелестели вразнобой:

– Нет! Нет, Учитель! Мы любим тебя, мы верим тебе…

– Прости его, о Учитель! Он болен, он не ведает, что творит! – вновь пал не колени Гастон Шин.

Они были отвратительны, все четверо! Их было слишком много! Больше, чем требовалось для дела. Двоих бы за глаза хватило! А ведь это он создал их, вложил столько труда и сил – о чем только думал?! К чему были такие затраты? Теперь лишние силы совсем не помешали бы…

– Я ухожу сейчас же, – отрывисто и холодно бросил маг. – Кто со мной? Решайте!

– Я! – Септим Хмурый, не раздумывая, сделал шаг вперед. – Я пойду с тобой до конца, о Учитель.

– И я! – эхом откликнулся Эолли.

Гастон Шин замер в смятении. Сердце его разрывалось. Он не смел перечить Учителю, но и бросить друга не мог! Не мог! Ах если бы у него была хоть минута, он нашел бы нужные слова для Корнелия, уговорил, убедил!

Нет, не дали ему и минуты. Случилось то, о чем никто из них не мог даже подумать: ни усомнившийся Корнелий и верный друг его Гастон, ни преданные Септим с Эолли, да и сам Лапидариус еще вчера не поверил бы, что способен решиться на это!

– Вы сами сделали свой выбор! – объявил он и…

Собственно, ничего преступного он не совершил. Просто забрал назад то, что прежде принадлежало ему, но было потрачено. И не его вина, что у мальчишек больше ничего не осталось. Такая, видно, их судьба!

– А-а-а! – упав ничком в пыль, отчаянно закричал Септим.

Рядом, в глубоком обмороке, лежал Эолли.

Профессор ткнул эльфа носком сапога – тот не вставал. Строго окликнул Септима – тот продолжал голосить, протяжно, на одной ноте. Тогда маг развернулся, чтобы уйти – пусть потом догоняют, им полезно побегать! – и увидел: со стороны Корр-Танга по дороге двигалась группа вооруженных тварей самого что ни на есть разбойного вида. Этого еще не хватало! Неужели придется принимать бой?!

Но чудо! Видно, сама Судьба была на его стороне! Совсем рядом, буквально в двух шагах, обнаружился мощный, не хуже чем в Корр-Танге, узел силы! Откуда он тут взялся? Неважно, времени на размышления нет! Главное, портал из него можно открыть куда угодно, хоть к демону на рога!

Ухватив за шкирку Эолли и пинками подняв Септима, Учитель произнес заветную формулу перехода…

Исчезновения Учителя они не успели увидеть. Только Хельги почувствовал, как что-то больно дернуло его за астральную нить, тянущуюся от большого пальца левой руки. Он даже вскрикнул, решив, что овод ужалил. Хотя какие зимой оводы? Ясно, что в магии дело. Но тут ему стало не до собственных неприятностей. Перед ними на дороге лежали недвижимые тела: двое из числа Странников и, чуть поодаль, амазонка.