Видя, что легко взять Тавриз не удастся, Тохтамыш пошел на хитрость. Он предложил жителям откупиться. После этого, уверял хан, как только отдохнут его воины, он уйдет в степь.
Такова, видимо сущность человека. Обманутый десять раз, он продолжает верить, когда ему трудно. Тавриз открыл свои ворота, надеясь на то, что Тохтамыш сдержит свое слово. Великую резню учинил степной владыка, и не было по жестокости ей равной со времен Потрясателя вселенной Чингиз-хана.
Разграбив город, гоня толпы рабов, Тохтамыш неторопливо двинулся в степи Дешт-и-Кипчак. Едва ушел он, как в Тавриз вступили тумены Хромого Тимура. Два волка терзали одну жертву.
Перезимовав в урочище Карбанты, эмир с наступлением весны собирался двинуться по следам Тохтамыша, но тот опередил его. Золотоордынские тумены появились на берегах реки Самур, в землях Дагестана. Здесь и состоялась битва. Войско Хромого Тимура вел сын эмира Мираншах. Золотая Орда потерпела поражение, и Тохтамыш бежал в степи.
Тимур не стал преследовать своего врага, решив до поры, до времени отложить расправу над ним. Он продолжал покорять земли Ирана.
Поражение не выбило из седла Тохтамыша. Пользуясь отсутствием в Мавераннахре Тимура, он решил начать действовать с другой стороны. Хан уже не мог остановиться. Отважившись, наконец выступить против своего бывшего благодетеля, Тохтамыш понимал, что обратной дороги для него нет. Слишком хорошо знал он коварство и кровожадность Хромого Тимура. Тот никогда не оставлял неотмщенными обиды и со страшной жестокостью расправлялся с тем, кто поднимал на него меч.
Оправившись после поражения, собрав новое войско, Тохтамыш приказал ему двинуться в пределы Джагатаева улуса. Самый короткий путь к нему лежал через город Яссы. Но произошло то, что в свое время предсказывал Хромой Тимур. Золотоордынское войско остановилось близ усыпальницы Ходжи Ахмеда Яссави, и ведущие его нойоны отказались идти дальше, боясь гнева святого. Тогда Тохтамыш приказал двинуться на Мавераннахр в обход – через Сыганак на Сауран.
В урочище Шукулускай, близ Отрара, сошлись золотоордынские тумены и набранное в Мавераннахре сыном Тимура Омаршейхом войско. Силы были явно неравны. Тохтамыш отпраздновал победу и двинулся к самым большим городам подвластных Тимуру земель – к Самарканду и Бухаре. Но, видя, что ему не одолеть хорошо защищенные крепости, грабя и разрушая на своем пути небольшие города и селения, Тохтамыш ушел в Дешт-и-Кипчак.
Весть о коварстве золотоордынского хана застала Хромого Тимура в Ширазе. Подобного эмир простить не мог. Сначала его охватила ярость, но потом на смену ей пришли беспокойство и озабоченность. Тохтамыш начинал тревожить его. Силы у хана были большими, и недооценивать вновь окрепшую Золотую Орду было нельзя.
Первое, что сделал Хромой Тимур, – это отправил в Самарканд отряд отборной конницы под предводительством Османи Аббаса, а через некоторое время во главе своего войска двинулся в Мавераннахр и сам.
Переправившись через Багдаден – приток Джейхун-дарьи, эмир вдруг повернул в сторону Хорезма. Огнем и мечом прошел по землям Хорезма Хромой Тимур. Он велел сровнять с землею город Ургенч, а уцелевших после резни его жителей переселить в Самарканд.
Это было первое грозное предупреждение Золотой Орде.
Во все времена быть ханом Золотой Орды было трудно. Внутренние междоусобицы, подобно искрам от разворошенного костра, постоянно вспыхивали и гасли на ее огромных просторах. Но не это было главным. С двух сторон, подобно двум большим и сильным ладоням, сжимали Орду Русь и Джагатаев улус, поэтому все время надо было быть готовым к яростным схваткам и уметь почувствовать на своей шее крепкий чужой аркан.
Казалось, что Орда после Мамая вновь обрела прежнюю силу, вновь могла повелевать народами соседних государств, но это было далеко не так. Не прежней была Русь. Москва, несмотря на недавнее разорение, не испытывала больше страха: князь Дмитрий Иванович, с гордостью носящий отныне титул Донского, слал дань мизерную, а иной год забывал сделать и это.
Странные, непонятные для Тохтамыша дела творились на Руси. Вместо того, чтобы бороться с будто бы ослабевшей Москвою, признала перед нею «старейшинство» рязанская земля, а князь Олег поклялся сноситься отныне с иноземцами только с разрешения Дмитрия Ивановича. Зимою 1386-1387 годов московское войско в ответ на разорение Нижнего Новгорода и Костромы новгородскими ушкуйниками осадило Великий Новгород и получило с него большой откуп. Год от года крепло Московское княжество, раздвигало свои границы. Вошли в его состав новые земли и города: Стародуб-на-Клязьме, Галич и Дмитров, Медынь, Калуга и Мещера.
Отлично видел Тохтамыш, что его поход на русские княжества не принес ему того, что он хотел, и все-таки даже в мыслях не мог допустить хан, что больше не быть Орде тем, чем она была раньше на Руси. И для этого ему надо было утвердиться в единоборстве с Тимуром.
Хан верил в успех. Огромная Орда повиновалась ему, и не нашлось бы сейчас человека, который бы осмелился возразить или не подчиниться.
Спор с Хромым Тимуром могла бы решить только битва, и поэтому в начале года дракона (1388) Тохтамыш двинул свое огромное войско в сторону Джагатаева улуса. Летопись утверждает, что воинов у него было больше, чем листьев на деревьях, и больше, чем капель в летнем дожде. Буртасы и кипчаки, ногайлинцы и аланы, башкиры и жители Крыма встали под его знамена.
До начала зимних буранов стремительно двинул свои тумены хан к границам Джагатаева улуса, в Туркестан.
Здесь Тохтамыш разделил свое войско. Несколько полков пошло к Саурану, чтобы овладеть этим городом, основная же часть, под предводительством Калдаута и Елжегиш-оглана, двинулись в земли Хромого Тимура.
Эмир в это время находился в Самарканде. Сколь ни стремительным было движение золотоордынского войска, но Хромого Тимура вторжение не застало врасплох. Почти не потратив времени на сборы, он двинул то войско, какое оказалось у него под рукой, навстречу хану. Быстрые же гонцы помчались к сыновьям: в Андижан – к Омаршейху и в Герат – к Мираншаху.
Обстоятельства складывались так, что битва должна была произойти на берегах Сейхун-дарьи, а самым удобным местом было урочище Уржикзернук. Хромой Тимур не ошибся. Войско Тохтамыша шло именно туда. И тогда эмир приказал отрядам, ведомым Шейхали-батыром и недавно перебежавшими к нему Кунчеком и Темир-Кутлуком, выйти золотоордынцам в тыл.
Стремительными, смелыми были действия Хромого Тимура. Несмотря на уговоры своих военачальников, он не стал ждать, когда подойдет подмога из Андижана и Герата, а ударил по подходящим туменам врага. Жестокой, но недолгой была битва. Золотоордынское войско оказалось разбитым. Немногим удалось спастись. Появившиеся за спиной отряды Кунчека и Темир-Кутлука довершили разгром.
Но и в этот раз судьба словно хранила Тохтамыша. Необычно суровой выдалась в этом году зима, ударили свирепые морозы, задули северные ветры, и Тимур не решился преследовать хана, боясь потерять свое войско, не привыкшее к холоду.
Эмир повернул свои полки к Самарканду. Здесь его уже ждало огромное войско, собранное из подвластных ему городов: Балха, Баклана, Кундуза, Бадахшана, Джизака, Герата, Хутляна и Хисара.
Хромой Тимур не велел распускать воинов по домам, а приказал начать учения. Все было, как и во времена Чингиз-хана. Войско эмира делилось на десятки, сотни, тысячи, тумены. Каждая единица знала свое место в общем строю, и каждый воин знал, что он должен делать. Как и при Чингиз-хане, в войско бралась только часть населения, пригодная для ратного труда. Отбором людей занимались специально назначенные воины – табаши. В их задачу входила проверка снаряжений, пригодность коней для похода. Тот, кто становился воином, обязан был иметь при себе лук с тридцатью стрелами, щит, саблю и копье. Каждые два всадника должны были привести одну запасную лошадь. На десять воинов приходился один походный шатер, лопата, серп, пила, топор, веревка-аркан, шкура быка или лошади, пригодная для переправ через реки, казан для приготовления пищи, шило и сто иголок.
