Я сложу все это барахло снаружи, решил он, а затем загружу на борт то, что принадлежит мне. А ее барахло — это ее забота. Ей совсем не помешало бы находиться здесь и помогать мне. Меня никто не уполномочил грузить ее хламье.

И пока Сет Морли стоял с огромной охапкой одежды в руках, он увидел в хмурых сумерках приближающийся к нему силуэт. Кто это, удивился он и прищурился, чтобы получше рассмотреть.

Он увидел, что это не Мэри. Какой-то мужчина, или, скорее, некое подобие мужчины. Некто в свободно спадающем к земле одеянии, с длинными волосами, свисавшими на загорелые широкие плечи. И тут Сет Морли почувствовал страх. Он понял, что это Странник-по-Земле. Который пришел, чтобы его остановить. Трясясь от страха, он начал раскладывать одежду, которой, были заняты его руки. В душе его неистово взыграло вдруг ни с того, ни с сего пробудившаяся совесть; на него словно навалилось тяжкое бремя всех дурных поступков, что он совершил. Месяцы, годы он не видел Странника-по-Земле вот уже очень продолжительное время, и поэтому груз, отягощающий его душу, стал почти невыносимым. От него никак нельзя было отделаться, пока его не снимет с души Заступник.

Мужская фигура остановилась прямо перед ним.

— Мистер Морли? — произнес мужчина.

— Да, — ответил он и почувствовал, как покрылся испариной его череп, как стали падать с его лица капли пота, и он сделал попытку смахнуть их тыльной стороной кисти. — Я устал, — сказал он. — Вот уже несколько часов кряду я тружусь над тем, чтобы загрузить ялик. Это очень нелегкая задача.

— Ваш ялик, — произнес Странник-по-Земле, — «Мятежный Петушок», не доставит вас и вашу маленькую семью на планету Дельмак-О. Вот почему я счел себя обязанным вмешаться, мой дорогой друг. Вам понятно это?

— Разумеется, — испытывая глубокое чувство вины, выдавил из себя Морли.

— Выберите другой.

— Хорошо, — сказал он, горестно кивая головой. — Да, сейчас же выберу. Спасибо Вам за это. По сути, вы спасли нам жизнь. Он попытался вглядеться в лицо Странника-по-Земле, чтобы выяснить, нет ли на нем выражения укора. Но этого ему так и не удалось сделать, ибо света оставалось уже немного и выражения лица в сгустившихся сумерках невозможно было разобрать.

— Я очень сожалею о том, что вам пришлось проделать столько ненужной работы.

— Ну, я бы так не сказал…

— Я помогу вам перегрузить ваши вещи в другой ялик, — сказал Странник-по-Земле. Он наклонился, подхватил груду коробок и пошел вдоль стоящих безмолвно яликов. — Я рекомендую вот этот, — вскоре произнес он, остановившись возле одного из них и протянув руку, чтобы открыть дверь. — Выглядит он неважно, но техническое его состояние просто отменное.

— Ага! — воскликнул Морли, следуя за ним с наспех схваченной ношей, — Я хотел сказать Вам спасибо. Как он выглядит, мне безразлично, это не имеет для меня особого значения. Главное — что у него внутри делается. К яликам это относится в такой же мере, как и к людям. Он рассмеялся, но смех получился каким-то сдавленным, с хрипотцой. Он сразу же осекся, и от огромного страха, неожиданно его охватившего, пот на его затылке мгновенно стал холодным как лед.

— У вас нет никаких причин меня бояться, — заметил Странник.

— Умом я это понимаю, — ответил ему Морли.

Некоторое время он трудился молча, перетаскивая ящик за ящиком из «Мятежного Петушка» в ялик получше. И все это время Морли мучительно пытался придумать, что бы сказать Страннику, но ему это никак не удавалось. Ум его из-за страха слегка помутился. Пламя его острого интеллекта, на который он всегда так полагался, превратилось в едва тлеющее мерцание.

— Вам приходила в голову мысль обратиться за помощью к психиатру? — вдруг спросил у него Странник.

— Нет.

— Давайте-ка остановимся на пару минут и передохнем. А заодно и побеседуем немного.

— Не надо, — сказал Морли.

— Почему не надо?

— Я не хочу ничего знать. Не хочу ничего слышать… — Ему самому собственный голос показался похожим скорее на блеяние — настолько он был неуверенным и слабым, словно придавленным невежеством хозяина, обладающего вместо должного благоразумия изобилием всяческих бредовых мыслей. Он понимал это, слыша свое блеяние, понимал его природу, но упрямо продолжал цепляться за свое, и поэтому продолжил. — Я знаю, что очень далек от совершенства. Но я не в состоянии измениться. Я удовлетворен тем, какой я есть.

— И даже тем, с какой небрежностью вы выбирали для себя ялик?

— Мэри все верно поняла. Обычно удача мне не изменяет.

— Она бы тоже погибла.

Вот и скажите ей об этом. И не говорите мне, подумал он. — Пожалуйста, ничего больше мне не говорите. Я ничего не хочу знать! Странник какое-то время внимательно к нему приглядывался.

— У вас есть хоть что-нибудь, — сказал он в конце концов, — что бы вы хотели сказать мне?

— Я очень благодарен, очень-очень благодарен. За Ваше появление.

— А ведь вы много раз за прошедшие годы тщательно обдумывали, что сказать при встрече со мною. Множество всяческих мыслей приходило вам в голову.

— Я все…, позабыл, — сипло вымолвил он.

— Вы позволите мне благословить вас?

— Конечно же, — ответил он все таким же осипшим голосом.

— Но почему? Что я такого сделал? Чем заслужил подобную милость?

— Я испытываю хорошие чувства к вам, вот и все.

— Но почему? — Он никак не мог этого уразуметь. Порицания, которого он так ждал, все не исходило из уст Странника.

— Когда-то, много лет тому назад, — начал свое объяснение Странник, — у вас был кот, которого вы очень любили. Он был жадным и неверным, но вы тем не менее его любили. Однажды он подох, подавившись косточкой, что было следствием кражи останков дохлого марсианского сокола из мусорной ямы. Вы были очень опечалены, однако продолжали любить его, даже то, что составляло его сущность, и что привело его к столь жалкой гибели — его ненасытную жадность. Вы бы многое отдали за то, чтобы он оставался живым, но при этом хотели, чтобы он оставался таким, каким он был до своей гибели, жадным и нахальным, именно таким, каким вы его любили, без всяких изменений. Теперь вы понимаете?

— Я молился тогда за него, — сказал Морли. — Но помощи не последовало. А ведь Наставник мог бы передвинуть время назад и воскресить его.

— Вы хотите, чтобы он сейчас был с вами?

— Да, — резко ответил Морли.

— Вы хотели бы получить помощь психиатра?

— Нет.

— Я благословляю вас, — произнес Странник-по-Земле и медленно и торжественно простер над ним правую руку в жесте благословения.

Сет Морли прикрыл глаза правой рукой…, и обнаружил, что по его лицу потекли горючие слезы. Даже теперь — это меня прямо-таки изумило — у меня до сих пор не выходит из памяти этот мерзкий старый нахальный кот, а я должен был давным-давно позабыть о нем, подумал он. Похоже на то, что такое никогда не забывается. Оно все еще здесь, в уме, глубоко погребенное, однако дожидающееся, пока не случится нечто подобное вот этой неожиданной встрече.

— Спасибо, — произнес он, когда благословение завершилось.

— Вы еще увидитесь с ним, — сказал Странник, — когда воссядете вместе с нами в Раю.

— Вы в этом уверены?

— Да.

— И он будет точно таким же, как и был?

— Да.

— Он узнает меня?

— Он даже сейчас вас помнит. Он ждет. Он никогда не перестанет ждать.

— Спасибо, — сказал Морли. — Теперь я чувствую себя намного лучше.

Странник— по-Земле растаял в ночной тьме.

Едва войдя в кафетерий киббуца, Сет Морли тотчас же стал искать взглядом свою жену. Она ела приправленную чесноком баранью лопатку за столом в слабо освещенном дальнем конце помещения. Когда он уселся прямо напротив нее, она ответила легким кивком головы.

— Ты пропустил обед, — спустя некоторое время заметила она. — Это на тебя совсем не похоже.

— Я видел Его, — произнес Морли.