Зима 6093 года.

Провинция Эллоин.

Дворец наместника Танара Шадоура.

Глухая ночь между 3:30 и 4:30 утра.

— Извините, конечно, я все понимаю, особенно про то, что очень жить хочется и вообще вы только удовольствие от процесса жизни получать начали, но мне все равно нужно вас убить.

— Заметьте, вы снова говорите исключительно о себе.

— Нет, вы категорически не правы, я упомянула и ваши желания, соответственно…

— Зато завершили фразой «мне все равно нужно». Знаете, чем больше с вами общаюсь, тем больше осознаю, что вы редкостная эгоистка.

— Ну, знаете ли, это уже переход на личности, ко всему прочему — вы категорически не правы!

— Извините, позволю себе уточнить — так все же категорически неправ или переход на личности?

Именно в этот момент я поняла, что реально готова его убить. Да что там готова — жажду просто! А этот полуголый мужик, неизвестно как успевший брюки надеть в момент моего появления, вольготно раскинулся на своей кровати, закинув ногу на ногу и покачивая копытной конструкцией, устроился на подушках так, что руки за головой. Ко всему прочему он развлекался, поигрывая мускулами на обнаженном животе и совершенно не реагируя на адский холод и порывы ветра со снегом, долетающие через распахнутое окно, в которое я с таким трудом, но зато бесшумно, влезла. К слову — я лично зверски замерзла.

— Девушка, — жертва моей дипломной практики неожиданно перестала улыбаться, — в третий раз говорю — давайте пошлю за чаем. Вы продрогли настолько, что трясетесь подобно осиновому листу. На вас смотреть жалко.

— Так, а вы не смотрите! Вам вообще полагается глядеть в вечность и готовиться к смерти!

И я увереннее перехватила кинжал.

Демоны ада — дернул же черт попасть в историю!

Да еще и этот — жертва коварно-убийственных планов лежит и откровенно угорает с меня, никоим образом не желая подумать о вечном.

Переступила с ноги на ногу, посмотрела на кинжал, потом на жертву убийства, после в окно — с тоской вспомнила, что еще придется снова в него лезть, потом по ледяной заиндевелой веревке спускаться, ползти на животе через сад, чтобы не попасться на глаза лучникам, там обрывая последние ногти и снова раздирая кожу на ладонях ползти по стене… и вот уже потом, мне через полгорода тащиться в гильдию наемных убийц! Так себя жалко стало.

— Послушайте, исключительно из чувства жгучего любопытства — а ранее вам доводилось убивать?

— Да, — угрюмо кивнула, — я начала с того, что наповал убила надежды отца на рождение сына, а закончила вчерашним вечером, когда убила главу гильдии…

И так тоскливо стало, хоть плачь.

А потом еще печку в каморке топить придется, то есть за дровами на общий двор по ледяной корке, покрывшей вечное болото, что царит возле конюшен.

— О, простите, в каком смысле — убили? — никак не унимался мой жертва.

— В моральном, — признаваться было тоже тоскливо.

Мой собеседник, который на жертву никак не тянул, задумчиво покивал головой и неожиданно спросил:

— А вы никогда не задумывались о смене рода деятельности? Знаете, мне кажется убийство это откровенно не ваше.

И вот тут на меня как озарение снизошло. И я посмотрела на жертву, темноволосый Танар Шадоур взирал на меня. Мы помолчали, рассматривая друг друга. Вообще-то рассматривать мне было удобнее — наместник был полугол и полулежал на собственной кровати, я же в боевом черном наглухо до самых глаз застегнутом костюме. И вот так, попялившись друг на друга, мы неожиданно поняли:

— Пора завязывать с убийствами, — произнесла я.

— Особенно если учесть, что вы еще даже не начинали, — ввернул язвительно он.

— А знаете, вы язва лежачая! — не сдержалась я.

— Уж каков есть, — гордо ответил он.

— Так вы бы завязывали быть «каков есть»! И с повышением налогов тоже притормозили, в таком случае ваши подчиненные и не сбрасывались бы гильдии на заказ вашей туши! — это снова я, просто не люблю, когда мне язвят.

Он не стал ничего говорить, но если судить по глубоко посаженным синим глазам и нахмурившемуся лбу над моими словами задумался.

— Все, — я развернулась и потопала к окну, — прощайте.

— А может… — начал было он.

— Нет, мы больше не встретимся и не просите! — гордо воскликнула я.

— В общем и целом просто хотел сообщить, что через двери удобнее, — хмыкнув, произнес он.

Да уж, пообщались.

— Нет, спасибо, я как-то уж привычным путем. Прощайте.

Ответила уже бывшей жертве, и да — в окно, а потом по двору, и далее на головомойку от главы гильдии и к осознанию, что не быть мне наемным убийцей, а жаль, у них и зарплата хорошая, и пенсия, и льготы… Эх, жизнь.

Осень 6094 года.

Провинция Раатша.

Дворец градоправителя Сиуртана Этла.

Глухая ночь между 3:30 и 4:30 утра.

Асулейский дворец был погружен в крепкий сон в этот предрассветный час. Задремали на стенах лучники, собрались у пальмы в центре двора охранники с ягуарами на цепях, беседуя видимо о предстоящем обходе — они перед каждым рассветом делали обход, за несколько дней я хорошо изучила распорядок, коего придерживалась охрана. Они были убеждены, что мимо них и мышь не проскочит, но — единственным слабым местом в обороне были как раз такие вот пятиминутные собрания.

Эти пять минут я использовала по максимуму — промчалась по открытому участку, проползла по крыше, и юркнула в распахнутое окно на втором этаже, будучи свято уверена, что ревизор в данный момент крепко спит.

Приземлилась на пол я совершенно бесшумно, тем сильнее было мое удивление когда ярко вспыхнул свет.

А затем, с постели, с кинжалом в руках поднялся высокий, смуглый мускулистый мужчина с пронзительным взглядом голубых глаз и темными волосами до плеч.

Первой моей мыслью было почему-то злое «Опять в штанах». Нет, я бы еще поняла льняные пижамные штаны, но мужик явно спал голым, а черные кожаные брюки натянул в какой-то невероятный миг моего появления.

Танар Шадоур собственной персоной вгляделся в меня, неожиданно усмехнулся и произнес обвинительное:

— Вы!

Поднялась с пола, развела руками, мол да, опять я, и задала крайне заинтересовавший меня вопрос:

— А как вы меня узнали?

Просто на мне был серый костюм, с единственным разрезом для глаз, то есть для обзора, все остальное было полностью скрыто.

— У вас незабываемая фигурка и двигаетесь очень плавно, — расслабившись и пряча кинжал в ножны, произнес господин Шадоур.

После чего вольготно устроился на кровати, поигрывая кубиками пресса, улыбнулся мне и произнес:

— Я смотрю вы из наемного убийцы переквалифицировались в вора?

Пожав плечами, прошла, села в кресло напротив кровати, и гордо сообщила:

— Знаете ли, воровство - это определенно мое. Про кражу из храма двуликого слышали?

— Как же, как же, — покивал он, — неизвестный уволок бесценную золотую статуэтку, коей насчитывается более трех тысяч лет.

— Я! — гордо сообщила старому знакомому.

Почему-то очень хотелось похвастаться, даже не знаю почему.

— Что ж, — Танар задумчиво улыбнулся, — если взять во внимание отсутствие следов преступления, наглость действий и грандиозность совершенного, смею предположить, что корона дофина Этрарки, скипетр владыки двуликого, алмазный перстень главы Торговой гильдии и руны Вехтарской библиотеки тоже ваша работа?

Именно в этот момент мне захотелось его обнять и расцеловать. За догадливость, да! Просто я же звезда воровской гильдии, просто как-то быстро поднялась, в основном за счет бесшабашности и безголовости, все же такие заказы ранее никто не брал, но суть в том, что никто и не верил, что какая-то девица изгнанная с треском и позором из гильдии Наемных убийц на такое способна и… И в общем все мои подвиги приписывались разным ворам мужского пола, и вот только Танар Шадоур и догадался. Молодец какой.