Ладно, с деньгами все понятно. Что еще? Охотничий нож. Хороший, острый, длинный. Костяная рукоять, лезвие хрен пойми из какого металла. Это не железо или медь, а сплав. Значит, с металлургией не так все плохо. Сую орудие потрошения за пояс. Заметил, что тут почти все таскают с собой какой-нибудь тесак или серп, поэтому внимания не привлеку. А вот ремень с серебряной бляшкой вокруг себя не обмотаешь — слишком видный.

Так, а вот на это я возлагаю большие надежды. Два серебряных кольца и ожерелье с изумрудами. Нужно будет попробовать их сбагрить. Уверен, они краденые, поэтому надо быть осторожным. Как и ремень, кто-нибудь может узнать эти «фамильные реликвии». Эх, вот она правда жизни — у тебя куча сокровищ за пазухой, но получить с них деньги — самое сложное. Но я — не я, если не смогу на этом навариться.

Так, а это у нас письма и какие-то картинки. В лесу мне было не до чтения, сейчас же можно изучить, чем уголовники так увлекались. Вообще, удивлен, что такие утырки читать умеют.

Хм...

Понятно. Обнаженные рисованные женщины. О! Не просто женщины, а... кто это, мать вашу? Ладно, эльфиек, я, вроде как, узнаю. Заостренные ушки, фигура такая, что от зависит любая фотомодель в обморок рухнет. Вопрос в других особях. Это что еще за тварюшки? Зверолюди? Собакомуж и кошкотёлка? Оу, ну и поза... Художник явно с прибамбахом. С недоумением откладываю средневековую порнуху в сторону. Надеюсь, что эти гомункулусы — лишь плод больной фантазии, а не реальные существа. И вообще, художник — явно дилетант. Даже я нарисую лучше, хотя на обнаженке не специализируюсь.

Очень хочется помыть руки после художеств Херуса. Да и вообще искупаться. Но старик берет за горячую «ванную» (бочку) еще два медяка... Лучше схожу на ближайшую речку.

Картинки не выбрасываю — уверен, они тоже имеют цену. Хотя бы пару медяков.

Та-а-ак, а это что такое? Буквы? Не сиськи? Не всё потеряно, значит...

Один из листов и правда исписан словами. Разворачиваю, удовлетворенно киваю. В отличии от иероглифов в анклаве тут я понимаю, что написано.

«К середине дня он будет в трактире Стреломет. Договоритесь с трактирщиком — он в курсе. Подмешайте настойку дрёмалиста в эль. Дождитесь, когда подействует, оттащите к свинарнику. Скормите свиньям. Награда будет в условленном месте»

Несколько раз моргаю, перечитываю, правильно ли я понимаю смысл написанного. Убираю письмо в мешок.

Вздыхаю:

— Во-о-от су-у-у-уки.

Это что же получается, всё было подстроено? Я спился и «похитился» не случайно? То-то я еще удивился, как так-то. Какой-то знатный толстяк нажрался в хлам и уснул в навозе?

Так, давай подумаем. Значит бандиты сговорились с трактирщиком, споили меня и «по-дружески» отвели за конюшню, чтобы там убить и скормить труп хрюшам. Но что-то пошло не так? Мимо СОВЕРШЕННО СЛУЧАЙНО проходил некромант и каким-то образом вырвал меня из их цепких лап? Хм... Бандиты, упустив свою добычу, отправились следом за некромантом, но... Стилет в дороге передумал убивать меня? Вместо этого решил сорвать награду за мое спасение?

Бр-р-р, ну и хрень происходит...

Пока я вижу всё так. Тогда остается один вопрос. Кто нанял бандитов? Кому понадобилась смерть бесполезного толстяка-аристократа? Может я какой-нибудь наследник? И кому-то это не нравится? А еще, почему бандиты решили меня не убивать, а рискнули выторговать серебро? Ладно, смысла гадать нет. Может я вообще ошибаюсь. Главное, что теперь я должен быть еще осторожнее. Кто-то хочет моей смерти...

Та-а-акс...

В записке говорится, что трактирщик «свой», значит... Старый пердун не просто так удивился моему появлению. Нужно будет с ним аккуратно поговорить.

Хм... а ведь он, получается, доложит кому надо, что я жив и вернулся. А эти «кто-то» могут попробовать исправить свой косяк — зарежут сегодня ночью.

Плохи мои дела... Чувствую себя одинокой уткой на озере, а вокруг кусты шевелятся, а из них ружья торчат. Как же мало у меня времени во всем разобраться. Нет нормальной крыши над головой. Негде спрятаться в случае чего...

...

А было бы удобно...

Раз, и ты в своем миниатюрном черепе-бомбоубежище. И если не натолкнешься на «профессионального некроманта», то никто и не поймет, что это необычный череп. По крайней мере так я останусь жив.

Со вздохом перевожу взгляд на кулёк тряпок, в котором завернут череп. Беру в руки, аккуратно развязываю узел. Маленький клыкастый кусок кости падает на кровать. Тянуть с этим больше нельзя. Киса внутри, череп ждет «расплаты» за услуги. Ощущение, что ношу с собой бомбу с тикающим механизмом.

— Эй, череп, ты меня слышишь?

Разумеется, молчит.

— Слушай, у меня тут проблемы. Я — толстый окорок, которого хотят убить. С этим надо что-то делать. Есть идеи?

Молчит, гад. Подхожу к двери, проверяю, что засов более-менее надежен. Беру череп через тряпку, осматриваюсь. Куда бы спрятать... Ладно, надеюсь, что я туда ненадолго. Да и надо оставить возможность, чтобы эту костяшку нашли в случае непредвиденных обстоятельств. Наклоняюсь, сую череп поглубже под кровать.

— Чтоб тебя, гад... Только попробуй забрать у меня душу.

Никогда бы не подумал, что окажусь в ситуации, где придется так рисковать. Но может... бывают исключения в сделках с дьяволом?

Быстро, пока не передумал, морщусь и касаюсь черепа.

***

На этот раз к тошнотворному ощущению я был готов. Глаза быстро привыкают к полумраку. Знакомые черные стены, стеллажи с уродами и... бардак! Свитки разбросаны по полу, несколько банок с медузами разбиты — вонь формальдегида бьет по носу.

Череп валяется в углу, в куче хламья.

— Явился не запылился, — голос его сух и безразличен. — С тебя должок.

— Т-ы-ы-ы... — рычание исходит откуда-то справа, из тени.

Киса медленно поднимается на ноги, в руках кинжалы, глаза горят местью ко всему сущему.

— Давай, убей его, — ехидничать череп. — Хоть какое-то развлечение.

— Я против, — пячусь, достаю нож. — Разве у тебя тут не безопасная локация?

Интересно, почему это я так посчитал? Молоток, Ден. Мозги у тебя в новом теле явно заплыли жиром.

Череп продолжает веселиться:

— Вот и проверим.

Киса размахивается! С ее рук слетает кинжал! Всё это я вижу, но увернуться не позволяет неуклюжее тело.

Прикрываюсь руками...

Дзиньк!

Кинжал будто врезается в невидимый барьер, падает на пол.

— Вот и проверили. В Анклаве я решаю, кому жить, а кому умереть, детки. До тех пор, пока не заключу с кем-нибудь контракт.

— Я же предлагала заключить его со мной! — шипит Киса. — Дай мне убить его! Зачем он тебе?

— Да зачем ты мне, девка? Ни капли магического дара. А за то, что совала мне в глазницы эмбрионы Миридийских мух, скажи спасибо, что не проклянул.

Запихивала в глазницы? Киса касалась черепа? Рисковая. Или не очень умная. Но это значит, что для заключения контракта нужно желание черепа. Или же... взаимное согласие. Хм... я так и полагал. Большинство известных мне историй о подобных сделках связанны именно с добровольным согласием. Например, подписанием кровью или произнесением клятвы.

— Тогда выпусти меня отсюда! — требует Киса, сжимая кулаки.

— Не-а. Мне же нужно чем-то себя занять. А ты смешная.

— У-у-убью-ю-ю-ю...

— Ты с этим немного опоздала. Да и пупок не развяжется?

В легком ступоре слушаю перепалку черепа с Кисой, перевожу взгляд с одного на другого.

— Жалкий колдун! Тварь! Грязное исчадье бездны!

— Спасибо.

— Ненавижу!

— Это нормально. Вот дорастешь до моих лет — перестанешь. Ненавидеть скучно.

Поднимаю руки:

— Стоп-стоп, дамы и черепа. Что тут происходит? Почему такой бардак? Череп, я думал ты ее свяжешь или, не знаю, парализуешь.

Ну-ну, Ден. Почаще так предполагай и до завтра не доживешь.

— Зачем? Разве это весело? Пусть буянит. Кстати, с тебя должок, дружок-пирожок. На содержание в анклаве этой девки я взял жизненную силу из собственных запасов. Обычно я так не поступаю, но ты меня немного развлек с теми разбойниками, поэтому я сделал ма-а-аленькое исключение.