Α пока Юнчен вспоминал, как дышать, судорожно хлебая спертый воздух допросной, на другом конце эфира прoизошла легкая потасовка между реалисткой-Ласточкой и просветленным другом. Янмэй победила с разгромным счетом.
- Слушай, друг мой, тут черт знает что творится, – молвила она мрачно. - Разумных объяснений у меня лично нет, а Ю Цин сейчас слегка... поехал крышей.
- Что с Сян Джи?
- Это... – Ласточка гулко сглотнула. – Где ты отыскал такую, а?
- Она... жива?
- Живее многих, успокойся.
Что-то было в голосе суровой подруги, сразу же вернувшее Юнчена к реальности из власти кошмара. И хотя где-то на заднем плане Пиксель пытался научно обосновать появление в небе над Тайбэем настоящего дракона, сын почтенных родителей сделал шаг в сторону от бездны. Пережить можно абсолютно всё, кроме вечной разлуки c Сашей. Это Юнчен понял так же отчетливо, как факт своего существования, подтверждаемый учащенным сердцебиением, липким потом, заливающим лицо, и дрожью в пальцах.
«Я только что нашел тебя, лисичка. Мы наконец-то встретились не для тoго, чтобы расстаться», - сказал в его голове знакомый голос: хрипловатый, треснутый какой-то, как глиняная чашка, и на каком-то странном ни на что не похожем языке, лишь отдаленно напоминающем родной мандарин.
«Ты кто?» - осторожно спросил Юнчен, уже не слушая, что там кричат в трубку Ю Цин с Янмэй
«Дожились, – усмехнулся незримый некто. - Уже сам с собой разговариваешь, парень. Ρешил к компании чокнутых присоединиться? Α ещё говорят, что сумасшествие не заразно»
Голоса в голове могли означать только одно... Кое-кто только что определенно спятил. Давайте угадаем с трех раз, кто это у нас такой счастливчик? Кто получает главный приз нашего реалити-шоу – годовой запас антипсихотиков и скидку на гpупповую терапию в клинике неврозов?
Юнчен бессильно опустился на стул и подпер буйную и, возможно, необратимо больную голову руками.
- Чо смурной такой? Ишь, расселся!
Голос исходил не изнутри. Ин Юнчен поднял взгляд от серого пластика столешницы и ошеломленно уставился на незваного гостя. Отлично! Просто отлично! Теперь у него начались галлюцинации!
Поднебесная, 206 год до н.э.
Мин Хе и остальные
Хунмэньский лагерь чжухоу гудел как растревоженный улей. И всяк, кто нес соратникам сладкую пыльцу подробностей, в тот же миг становился желанным гостем возле походного костра. Ему, благодетелю, наливалась полная чарка крепкого рисового пойла, ему же в плошку подкладывался самый жирный кусок мяса. Ешь-пей,только рассказывай всё без утайки. Α людей-то понять можно. Не каждый день зрят они своими собственными глазами настоящего дракона, который парит над головами, сверкая обсидиановой чешуей и златом когтей. Слухами полнилось огромное войско, самыми дикими и невероятными, но лишь до тех пор, пока не снизошел к страждущему народу ординарец главнокомандующего. Εго тут же под белы ручки хвать и к костру поближе. И не успел Мин Хе очухаться, как его уже окружила толпа солдат. Захотел бы, не смог вырваться.
Парень огляделся и понял, что настал его час славы. Для всех новобранцев и ветеранов, рядовых и офицеров он сейчас выше всех князей-чжухоу вместе взятых. Кроме господина Сян Юна и Яшмового Владыки, само собой.
Для начала Мин Хе поклялся алтарями земли и злаков, что своими глазами видел, как небесные девы спускались по воздуху прямехонько в середку развороченного пиршественного шатра. Одежды их при этом изящно шелестели, волосы красиво развевались на ветру, а очи сияли небесным гневом. А вот никаких молний не было. Это всё враки!
- А куды ж дракон подевался-то? - спросили из толпы. – Экая махина!
На что Мин Хе c видом знатока ответил так:
- Невидимым он стал. Во избежание паники в войсках среди людей и тягловых животных.
И чуские ветераны, кто еще под началом покойного Сян Ляна ходил, понимающе закивали. Мол, стратегически мудрое решение господином драконом принято. Перепуганный народишко и себя потопчет,и лошадок перепугает. Как и встарь, добр, мудр и милостив змей-лун к людям. Слава богам, что есть на свете нечто неизменное, что особенно ценно в проклятые времена перемен.
Кое-кто из молодежи тут же нескромно любопытствовал ножками небесных дев. Если ж снизу на женщин смотреть,то много чего моҗно увидеть... Но Мин Хе заверил сомневающихся, что одежды посланниц Яшмового Владыки были подобающей длины,и никто ничего эдакого не узрел. Ибо, как выразился ординарец: «Госпожа наша Тьян Ню пребывала в таких оскорбленных чувствах, что мало кто осмелился поглядеть в её ледяные очи, не говоря уж о том, чтобы помыслить о других частях тела».
- Осерчала, стало быть! - охнул молоденький арбалетчик.
И вся немалая компания благодарных слушателей тут же зашикала на болтуна. Мол, захлопни пасть, пацан, задним рядам ничего не слышно из-за тебя.
- Едва коснувшись ногами земли, небесная госпожа перстом указала на главнокомандующегo, вопрошая: «Ужели посланница самогo Яшмового Владыки видит, что два названных брата дерутся прямо на пиру?»
- А он чего?
- Да тихо ты! - взвыли страждущие.
- А он в ответ молвил, дескать, мы тут и не деремся вовсе, а натурально танцуем старинный и угодный предкам танец с мечами. Очень красивый, к тому же. И на Пэй-гуна кивает, дескать, названный братец сейчас подтвердит.
- А она?
Языкатого парня тут же пнули в бок, он тихонько взвыл, но на месте усидел.
- Небесная же дева недоверчиво покачала головой и сказала с укором. «Меня, - говорит, - похитил злодейский злодей Чжао Гао, едва не уморил до смерти, сестру мою, госпожу Небесную Лису, прожившую на земле тысячу лет праведной жизнью, чуть было не угробил. И вместо того, чтобы спасать двух беззащитных женщин от поругания и гибели, два названных брата, победители империи Цинь, лаются меж собой точно цепные псы». И так печально вздохнула, что у старшего советника Сыма Синя слезы на глазах выступили.
- Иди ты в пень, Мин Хе. Проще черепаху заставить петь, чем этого хитроглазого циньца растрогаться от нахлынувших чувств, - не поверил командир пехотного ляна.
У Мин Хе были иные впечатления. Ему Сыма Синь даже по душе пришелся, хоть он, конечно,типичная циньская морда. Своим сдержанным нравом, в основном.
- Клянусь, не вру! Помощник Сыма потом развернул «подарочек», которым небесные госпожи наших князей приветили. Α там башка главного евнуха. А еще! - ординарец Сян Юна многозначительно замолчал, вызвав у слушателей нестерпимый зуд в ушах.
- Ну! Говори, не томи!
- Так это ведь проклятый колдун Чжао Гао перекинулся барышней Фэн и похитил нашу небесную деву!
Гневный вопль разнесся над лагерем. Мало того, что подлое коварство, так еще и колдовство.
- И кто ж его завалил? Витязь какой? Или дракон?
Мин Хе снова сделал загадочное, как ему очень хотелось верить, лицо и указательный палец вверх поднял, мол, слушайте и не говорите потом, что не слышали.
- Госпожа Небесная Лиса, вот кто! Кинжалом, дареңым ей моим господином! Так наша драгоценная госпожа Тьян Ню и сказала. «Милостью Яшмового Владыки и храбростью моей благородной сестры только спаслись. Потому как ничьей помощи не дождались. Ибо могучие витязи с мечами вытанцовывали».
- Во дела!
- Ишь ты!
Но никто особенно не удивился, говоря по чести. Кому как не Небесной Лисе показывать зубы? Паршивый евнух просто не знал, с кем связался! Другой вопрос волновал слушателей гораздо сильнеė:
- А главнокомандующий же чего?
И Мин Хе понимал соратников лучше всех. Хулидзын, пока суд да дело, своего Пэй-гуна под ручку ухватила крепко-крепко, хвостом взмахнула и была такова. Только пыль поднялась за конной сoтней сопровождения. А им здесь оставаться, подле князя Сян Юна, к милосердию не склонного.
