«…если этот эксперимент удастся, то это значит, что коммунизм действительно вошел в жизнь, вошел в историю, и мы должны с ним серьезно считаться».
Теперь, после того как пятилетка выполнена не на 2/3, а целиком, после того как она выполнена не в пять лет, а в четыре года, можно было бы предъявить эти векселя к учету. Но я думаю, что Ллойд-Джордж настолько погряз в буржуазности, что было бы безрассудным считать, что он действительно в результате успехов нашего социалистического строительства станет поклонником советской системы.
Этот скептицизм Ллойд-Джорджа вполне разделяли и разделяют с ним и социал-демократы, которые и сейчас по-прежнему лают и лгут на Советский союз, которые повторяют в оценке нашей революции те самые шаблоны, ту самую схему, что так резко критиковал Ленин в своих заметках по поводу книги Суханова. По-прежнему они клевещут на нашу страну, говоря, что уровень производительных сил не созрел до социалистической революции. И это теперь, когда даже вся буржуазная печать признает, что СССР превратился в передовое промышленное государство мира!
Но такого рода оценки, такого рода схема взглядов замечаются не только у наших врагов, – они присуши и представителям различных уклонов внутри нашей партии. У нас тоже нашлись эти, как называл Владимир Ильин, «человеки в футлярах», ничего не понявшие в условиях и сущности пролетарской революции. Разве не такого же рода взгляды мы встречали у оппортунистов, которые при подходе к пятилетнему плану ссылались на объективные условия, на то, что мы не созрели для наступления, что у нас не хватит сил для того, чтобы выполнить великое социалистическое наступление по линии промышленности и по линии сельского хозяйства, что не хватит силы свернуть шею кулаку.
Неверие в силы пролетариата, непонимание тех возможностей, которые создаются природой советской системы, недооценка героизма и решимости, которые она пробуждает у трудящихся, характерны и для оппортунистов и для наших открытых врагов. И те и другие до сих пор не в состоянии осмыслить то, откуда же у народа взялась такая выдержка, такая настойчивость, почему пролетариат проявляет такой героизм в борьбе.
Но это знала и знает наша партия.
Ленин еще перед Октябрьской революцией, вопреки тем маловерам в рядах нашей партии, которые повторяли социал-демократические оценки, указывал на возможность победоносного завершения революции. Он говорил им о том, какие силы пробуждает пролетарская революция в ходе своей борьбы, какой подъем она вызывает.
Он писал в своей брошюре «Удержат ли большевики государственную власть»:
«Только тогда мы сможем увидеть, какие непочатые еще силы отпора капиталистам таятся в народе, только тогда проявится то, что Энгельс называет „скрытым социализмом“, только тогда на каждые десять тысяч открытых или прячущихся, проявляющих себя действием или в пассивном упорстве врагов власти рабочего класса поднимется по миллиону новых борцов, доселе политически спавших, прозябавших в мучениях нужды и в отчаянии, потерявших веру в то, что и они люди, что и они имеют право на жизнь, что и им может служить вся мощь современного централизованного государства, что и их отряды пролетарской милиции с полным доверием зовут к непосредственному, ближайшему повседневному участию в деле управления государством» (Ленин, т. XXI, стр. 276, изд. 3-е).
«…а добросовестный, смелый, повсеместный приступ к передаче дела управления в руки пролетариев и полупролетариев даст такой невиданный в истории революционный энтузиазм масс, умножит во столько раз народные силы по борьбе с бедствиями, что многое кажущееся невозможным для наших узких, старых, бюрократических сил, станет осуществимым для сил миллионной массы, начинающей работать на себя, а не на капиталиста, не на барчука, не на чиновника, не из-под палки» (Ленин, т. XXI, стр. 267, изд. 3-е).
«Ибо Советская власть есть не что иное, как организационная форма диктатуры пролетариата, диктатуры передового класса, поднимающего к новому демократизму, к самостоятельному участию в управлении государством десятки и десятки миллионов трудящихся и эксплуатируемых, которые на своем опыте учатся видеть в дисциплинированном и сознательном авангарде пролетариата своего надежнейшего вождя» (Ленин, т. XXII, стр. 459, изд. 3-е).
Вот, товарищи, как Ленин ставил вопрос о том, какие силы пробуждает пролетарская революция и советская система в стране.
И отличительная черта нашей революции заключается в том, что этот героизм, этот энтузиазм – он не только не затухает, но разгорается с каждым годом все сильнее и сильнее, охватывает все новые и новые слои трудящихся на борьбу за социализм.
Пролетариат в нашей стране показал образцы героизма и самоотверженности в решающих битвах в Октябре; он проявил величайшее самопожертвование, величайший героизм, решительность в своих битвах с внутренней контрреволюцией и с интервентами в эпоху гражданской войны; он сумел со всей силой, энергией взяться за восстановление народного хозяйства в стране, «до полусмерти избитой» в результате гражданской войны, и он с пламенным энтузиазмом взялся за выполнение пятилетнего плана социалистического строительства.
Ясно, что без этого героизма, без массового движения трудящихся, без организации ударных бригад, без готовности трудящихся к самоотверженной борьбе на всех фронтах социалистического строительства пятилетка была бы немыслима. Пятилетку удалось выполнить потому, что партия подняла, организовала вокруг этого широкие слои трудящихся, вовлекла их в борьбу за пятилетку.
Второй отличительной и важнейшей чертой нашей революции является то, что пролетариат не только сам зажегся энтузиазмом и готовностью к борьбе, но сумел зажечь энтузиазмом и своего союзника – трудящегося крестьянина.
Наша партия никогда не идеализировала крестьянство, она никогда не смотрела на крестьянина как на готового социалиста. Наоборот, Ленин писал о том, что крестьянство есть последний капиталистический класс. Но вместе с тем он подчеркивал, что крестьянин – труженик, что он также страдает от капиталистической эксплуатации, от кулацкой кабалы, что он в силу этого является союзником рабочего. И рабочий класс в течение этих лет мирового строительства сумел этого своего союзника подвести к коллективизации, к переводу сельского хозяйства на высшую ступень, на ступень крупного общественного социалистического земледелия. И если вспомнить год великого перелома, когда началось массовое движение за коллективизацию, то мы должны сказать, что тот энтузиазм, который был проявлен трудящимся крестьянством – беднотой и середняками – в организации колхозов, в наступлении на кулака и ликвидации кулачества как класса, превзошел наши ожидания. Это было исключительное массовое движение, которое подготовили наша партия и пролетариат всей своей политикой и которое показало, какие силы, какую решимость, какой энтузиазм может пробуждать рабочий класс не только в своих рядах, но и в рядах своего союзника – трудящегося крестьянства.
Чем же объясняется то обстоятельство, что все новые и новые слои загораются энтузиазмом борьбы и строительства? Это объясняется тем, что, в отличие от прежних революций в нашей революции и в нашем строительстве впереди трудящихся идет пролетариат, дисциплинированный, закаленный в борьбе, пролетариат, руководимый ленинской партией, той партией, которая умеет выдвигать конкретные лозунги, которая знает, куда направить силы, которая умеет выдвигать новые кадры, которая организует трудящиеся массы и на каждой ступени движения умеет находить конкретные линии направления и приложения пролетарских сил.
Наши враги недоумевают, откуда такая выдержка у народа, который когда-то у разных бар и их сподвижников был синонимом лени, отсталости, неповоротливости. Откуда сила у этого народа, откуда такой напор, такой героизм, который горит огнем на протяжении 16 лет революции? Этот героизм есть героизм пролетарской революции, которой руководит наша ленинская партия, поднимающая на борьбу все большие и большие массы угнетенных капиталом, все новые и новые слои трудящихся. Вот в чем разгадка и вот с чем приходится иметь теперь дело господам капиталистам.
