ГЛАВА 1

Уже битый час я прятался в шкафу, а Корвиус все не думал успокаиваться. Сейчас этот огромный дядька был больше похож на взбесившегося кузнеца, который случайно вдарил себе по пальцу тяжеленной кувалдой, чем на почтенного Верховного волшебника Школы. А заодно и моего родного деда.

Нет, ну разве ж я виноват, что уродился таким бездарем? Это так меня дед зовет, сам я так не думаю. Ну не дается мне это их волшебство, так что теперь делать? Не вешаться ж с горя! Зато я быстрее всех бегаю и из рогатки стрелять умею. И чего они все на меня так набросились как собаки с голодухи на кусок черствого хлеба? Бабка моя и та все время говорит, что в семье не без выродка. Я сначала на нее сильно обиделся. Долго дулся — даже есть не шел (только с кухни плюшки да калачи таскал, так разве ж это еда для растущего ребенка?), зыркал на всех злобно. У меня это здорово выходило — я перед зеркалом хорошо научился. А потом бабка объяснила, что выродками зовут тех, кто родился без способностей к волшебству в семье волшебников. Вроде как выродилось в нем, то есть во мне волшебство. Это-то я понял, только зачем же слово такое ругательное придумали? В деревне, что возле нашего замка, за такое и в глаз дать могут. Один такой умник лопоухий назвал меня так разок. Больше так не делает. Он теперь вообще на глаза мне не показывается.

Да и на кой мне это их волшебство сдалось? Всю жизнь штаны за свитками и книжками просиживать да раз в год чего-нибудь там большое и страшно важное наколдовать? Не, не по мне такая жизнь. Я на волю хочу. Мир повидать, на людей поглазеть, себя показать. Я уже два раза убегал. Один раз даже почти получилось. Маленечко не долетел до берега рва, когда прыгал с поднятого моста, так в воду и плюхнулся. Это, конечно, ерунда, только вот я плавать не умею. А ров вокруг нашего замка ой глубокий! Предки-волшебники хорошо постарались, чтоб защитить свое богатство. Они молодцы, а я чуть не потоп! Единственное дидятко! Наследник, между прочим! Так я еще и виноват оказался. Дед потом долго ругался (он у меня вообще горячий), на цепь грозился посадить. И посадил. Только не на железную цепь, а в ученическую и заставил переписывать какие-то непонятные свитки. Так это ж он сам придумал, а мне еще и влетело за то, что его «бесценная библиотека» сгорела. Я честно писал! А потом заснул немножечко, свечку локтем зацепил, она и повалилась. И, зараза такая, не потухла! Я ж не виноват, что там скучно было. Дед так разорался, что я чуть не оглох. Радовался бы, что единственный внук живой остался, так он все: «бесценная библиотека», «бесценная библиотека». Тьфу!

И за что мне это все? Выродок и выродок, чего они все ко мне прицепились? Не могу колдовать, так и не надо! Вон сколько профессий хороших: кузнец, конюх, пахарь… Так нет же, угораздило меня быть «единственным наследником древнейшего рода волшебников». Аж оскомину набило — так часто мне это талдычили.

— Марвус! Выходи! — завопил почти над самым моим ухом дед, я чуть не подпрыгнул! — Выходи, неслух, или я тебя в угол поставлю!

Чего?! Это он меня собрался в угол ставить? Да я ж совсем взрослый — мне уже тринадцать стукнуло, а он меня — в угол! Теперь точно не вылезу! С голоду помру, а не вылезу!

Дед поворчал себе чего-то под нос и пошел искать меня куда-то еще. Фух, пронесло! Ой! Мой живот заурчал так громко, что я со страху вжался в стенку шкафа. Не виноватый я! Я ж говорил, что расту. Не, кажись, все-таки пронесло. Тихо стало, можно будет скоро и вылезать. Совсем тихо стало, даже мухи жужжать перестали. Ой, не к добру это, ой, не к добру!

— Ага! — с оскалом мясника на морщинистом лице Верховный волшебник распахнул дверцы шкафа. — Вот ты где, негодник!

Я сглотнул, пытаясь придумать, как бы мне отсюда пошустрее удрать. Только как это сделать, если мой дед даже шире, чем сам шкаф, а я вообще самый мелкий у нас в деревне? Даже Арма меня выше, а ей всего семь!

Дед снял с головы колпак и вытер им свое лицо — умаялся бедненький. А мне совсем нехорошо стало: еще на той неделе на этой лысине волосы росли, жиденькие, конечно, но все ж. Так дед сам виноват! Вот кто его просил пить из моего кубка? Это ясно, что лето, жарко, пить охото… А нечего всякую пакость в рот тащить! Не маленький же! Ну, закончились у меня все склянки (разбил случайно — честное слово!), вот я в кубке зелье для роста волос и смешал. Дед сам задал! Ему ж сейчас и лучше: лысину тряпочкой протер — и мыть не надо, да и потеет не так. Спасибо от него я, знамо дело, не дождался, еще и сидеть теперь не шибко приятно.

— Марвус… — выдохнул дед, он пытался говорить спокойно, а мне от этого еще страшнее стало. Когда он орет, хоть знаешь, чего ждать, а тут вообще ничего не ясно.

— Марвус, мальчик мой, ты должен понять, что у тебя нет выбора. Я и сам бы тебя ни за что не отпустил в такое опасное путешествие. Но не я решаю. Ты ведь мой наследник, ты должен там учиться.

Ага, будет мне он сказки рассказывать. Ну и что, что я наследник. Я ж выродок, а выродкам в Школе делать нечего. Я и тут спокойно могу штаны просидеть. Вот только б дед уехал поскорее, так я б уж точно сбежал. Я даже с нашим конюхом договорился, чтоб он меня на другой берег на лодке переправил. Мне даже пришлось из нашего винного погреба ему аж три бутылки вынести. Правда за это от бабули деду досталось, но я ж не виноват, что за ним и раньше такой грешок водился.

— Марвус, поверь, тебе там будет лучше. Я и так тебя четыре года сам учил, — он вздохнул. А глазки то как забегали! — Когда мог, конечно.

Ну да, учил, как же! Давал задание, а сам смывался в свою Школу на несколько месяцев и даже носа тут не показывал. Вообще-то, бабуля и сама могла бы меня обучать, зря что ли считается самой способной выпускницей Школы за всю историю, а это не много ни мало за тысячу тринадцать лет! Но характер у моей бабушки — не сахар. Даже больше скажу: дед по сравнению с ней просто паинька. Как-то раз бабуля попробовала меня чему-то поучить, так я потом от нее полдня по всему замку улепетывал. И это без передыху, а старушке то уже семьдесят пять стукнуло.

— Марвус, я бы с радостью оставил тебя в замке. Но ты же знаешь, что должен появиться в Школе. Была б моя воля, я б тебя не заставлял.

Так я и поверил. Да дед спит и видит, как бы меня услать куда-нибудь подальше, и чтоб не вернулся! Ясно же, что не простил мне тот случай. Если честно, то я и сам не знаю какой — случаев-то много набралось, а дед у меня злопамятный. Вообще-то с памятью у него уже не очень в девяносто три года то, поэтому иногда он меня просто так наказывает, чтоб неповадно было.

— Деда, — начал было я, но тут же замолк, потому что волшебник сдвинул свои мохнатые седые брови, будто вспомнил о какой-нибудь моей шалости. Но этого ж не может быть. Сейчас только утро, и я еще не успел набедокурить. Честное слово, сегодня я только плюшку с кухни стащил, а это не считается. Всего ж одну стащил, да и то она горелой оказалась. А за старые проказы я уже рассчитался. Ой! А если он узнал… Нет, тогда бы он меня вообще высек. — Деда?

— Погоди, Марвус, я что-то слышу.

Как и дед, я попытался сосредоточиться, так же, как и он, нахмурился, даже засопел от натуги, но все равно ничего, кроме пролетающей мимо мухи не смог расслышать. А говорят еще, с возрастом слух хуже становится. Враки.

— Приехал, — вздохнул волшебник и отошел назад, чтоб я мог вылезть из шкафа. — Поторопись, Марвус.

Фух, пронесло. На этот раз Корвиус ругаться не будет.

— Деда, а кто приехал? — спросил я, закрывая за собой дверцы шкафа.

— Сопровождающий.

— Чей? — захлопал я глазами. Не, я и сам догадывался чей. Но, а вдруг?

— Марвус!

И зачем так орать? Можно подумать, он еще не привык к тому, что я у него всякие глупости спрашиваю.

— Да понял я. А почему я сам поехать не могу? Я уже взрослый! Или с тобой хотя бы. Ты что не поедешь? — я так удивился, что даже моргать перестал. Деда и так уже долго дома сидит, а он ведь Верховный волшебник Школы. Самый главный там, то есть. На кой мне нянька в дороге? От деда я хоть сбежать смогу, а с нянькой непонятно как карта ляжет.