Сам же Эндар, напротив, не спешил. Въевшийся в плоть и кровь вековой боевой опыт подсказывал: в бою надо действовать молниеносно, но до начала боя о противнике необходимо узнать как можно больше. Конечно, иногда следует атаковать немедля – враг способен на всякое, достаточно вспомнить то, что сделал Серебряный, но сейчас-то Отряду не противостоит магия. А о боевых возможностях галактиан Алый за годы, проведённые в ареале их обитания, узнал немало. Да, они используют ту же вселенскую энергию в той или иной форме (хотя и делают это варварским, с точки зрения эсков, путём). Да, им доступна Сила в значительных количествах. Но вот её применение… Что произойдёт, если бестолково размахивающий кулачищами здоровенный деревенский увалень попытается потягаться в бою без оружия с Рыцарем Веры, владеющим тонким искусством единоборства, подкреплённым истинным единением мышц и сознания?

Катри смотрел. Вероятно, можно было бы скользнуть под сверкающую броневую обшивку крейсера бестелесной фантомной сущностью-тенью, пройти, перетекая и проникая, через лабиринт проходов и помещений, наполненных пульсирующими сгустками полей. «Технодети многого достигли в своём развитии – им совсем не требуется всегда облекать свои инструменты в осязаемую пальцами форму твёрдого вещества. Дисплеи и бластеры мало-помалу становятся архаичными, не говоря уже о трубопроводах и толстых вязанках электрических проводов… Один шаг до истинной магии… Нырнуть внутрь?» – думал эск. Но что-то удерживало Эндара от этого шага – находясь рядом с металлическим монстром, он ясно почувствовал еле уловимое присутствие того, что подпадало под определение «магия» – пусть даже с очень большой натяжкой. А фантомная тень для магии очень уязвима и почти не может себя защищать.

Катри смотрел. Смотрел не глазами, конечно, а тем надчеловеческим магическим видением, которым умеют видеть эски, различая самую суть. Дальше, дальше под тяжёлые доспехи сферического гиганта, до его недр и внутренностей, по причудливым извилинам потрохов-тоннелей, обходя горячие струи энергокрови, текущей от вздувшихся от натуги приёмников. Дальше, дальше, до самого сердца рукотворного чудовища, до его мозга, напряжённо размышляющего где-то там, под многими слоями плоти из металла, синтетики и материи в состоянии поля. Искорки-ауры Носителей Разума, насторожённо подрагивающие, – ещё бы, сам факта выпадения из Привычного Мира (да ещё в разгар почти проигранного боя) способен ошеломить. И в довершение всего – чужой Мир, так похожий на их знакомые планеты и в тоже время чем-то неуловимым от них отличный. Пришельцев несколько десятков, почти столько же, сколько воинов в Отряде. Некоторые ранены – в их аурах проступают пятна цвета запёкшейся крови. А вот одна из искорок и вовсе странная – в ней подрагивают тончайшие магические разводы, причём с алым оттенком. Ну да, среди Технолидеров есть приверженцы магического начала в Мироздании, но почему алый цвет? И почему этого не заметили Охранные Заклятья? Слишком слаб уровень сигнала?

Катри смотрел. В принципе он увидел уже достаточно, чтобы оценить степень сохранившейся боеспособности крейсера Лидеров и уровень возможного противодействия. Разобраться же в том, что произошло с кораблём в Привычном Мире, почему был бой, к какому из многочисленных внутренних течений Технодетей принадлежат прибывшие и прочее – на это требовалось время и определённые усилия (как всегда). Но это второстепенно – гораздо больше внимание Эндара занимали те магические намёки, которые он различил в тени сознания одного из галактиан. И ещё: его аура показалась Катри чем-то знакомой, словно он уже видел её когда-то, пусть даже мельком.

Технодети заняты, очень заняты – они восстанавливают сложную материальную структуру своего техногенного детища. Над генераторами дрожит горячий воздух, размывая строгий силуэт крейсера. Потоки впитываемой энергии перераспределяются центром и направляются туда, где они преобразуются уцелевшей аппаратурой в возрождаемую корабельную плоть и в её начинку. Лидерам повезло ещё и в том, что причинённые кораблю повреждения не превысили некоего критического уровня, выше которого ремонт звездолёта возможен лишь при помощи специальной стационарной базы – межзвёздной или планетарной.

Экипаж работал. Раны корабля медленно затягивались, обшивка постепенно обретала первозданный вид. Воссоздавалось и внутреннее оборудование – в той мере, в какой это было возможно. С повреждёнными ГАЭ сложнее: скорее всего, ввести их снова в строй команде не удастся. Тем не менее, галактиане восстановят свой корабль процентов на семьдесят уже к следующему утру, судя по темпам работ. А потом они займутся исследованием Пограничного Мира, и очень на то похоже, что это исследование легко может превратиться в завоевание. А их всё-таки много – раненых лечат параллельно с устранением повреждений. Пока Технодети ещё не уяснили, что они находятся под неусыпным наблюдением, но это пока. Технические возможности галактиан велики; они признают существование магических существ, хотя и не приемлют волшебства внутри своей собственной цивилизации. Наверняка у Лидеров имеются устройства, информирующие их о присутствии несущих чародейство созданий.

А может, попробовать договориться? Несколько десятков высокоразвитых Носителей Разума – они могут быть полезны. Судя по всему, эти галактиане изгои для своего Мира, их преследуют. Так почему бы… Но в любом случае, для начала следует чётко разъяснить им, кто здесь хозяин – Властелин! – и выбить из их голов никчёмную идею завоевания. А мысль о возможности союза определённо интересна…

Размышления Эндара прервал долгий шипящий звук. На вершине шара медленно рос и набухал другой шар – подобный, но гораздо меньший. Технолидеры запускают разведчика – от тела крейсера отделяется автономный летательный аппарат. А вот далеко лететь им совсем даже ни к чему…

Стартовавший с крейсера блестящий шар-зонд (беспилотный? – нет, там двое живых) описал плавную снижающуюся дугу и впечатался в песок. Провернулся несколько раз вокруг оси и замер, подрагивая и басовито гудя. Эндар просто выпил энергию шара, перелив её в себя, – и тут же ощутил нарастающую внутри корабля тревогу. У основания корпуса песок потёк в стороны – вокруг крейсера появилось, уплотняясь и наливаясь энергией, защитное поле. А от самой верхней энерготочки выхлестнул узкий зелёный луч. Он не был напитан разрушительной мощью, но там, где зелёная полоса касалась барханов, невидимость воинов Катри таяла, как туман под резким порывом ветра. Внутри корабля нарастал звенящий тревожный вой – Технодети обнаружили врага.

Эндар предполагал, что зафиксировав присутствие магии, Лидеры предпримут попытку вступить в переговоры, но он ошибся. Технодети атаковали, причём сразу всей располагаемой мощью – как раз потому, что их сенсоры сигнализировали о наличии волшебства. Вероятно, эти люди[1] достаточно хорошо знали, на что способны владеющие Высшей Магией.

Воздух над сферическим корпусом вскипел. Три эмиттера из шести – остальные ГАЭ были задействованы на защиту и пополнение щедро выплёскиваемой энергии – разрядились потоками раскалённой добела, беснующейся, сделавшейся видимой разрушительной Силы. Мощи одного такого импульса хватило бы, чтобы обратить в пепел Эдерканн или Хамахеру. Там, где огненный вихрь касался барханов, песок мгновенно сплавлялся в дымящуюся и текучую стекловидную массу. Сознание Катри отметило короткий вскрик боли – две, нет, три бестелесные тени скользнули за Грань Бытия, уходя в Тонкий Мир.

Отряд понёс первые боевые потери, но за долю мига до того, как основная масса ослепительного огня обрушилась на Великую Пустыню, краткий приказ-заклятье: «Щит!» воплотился в реальность. Пылающая лавина изменила направление своего сокрушительного движения-удара – совсем немного. Потоки пламени отклонялись, отражались от песчаных гребней и с рёвом устремлялись вверх, уходя в тусклое медное небо и за спины врывшихся в песок аколитов. А там, далеко в безжизненной пустыне, яростная сила ослабевала, истекала обратно, как вода из взрезанного кожаного мешка, и возвращалась в вечный круговорот вселенской энергии.