- Галин, да отстань ты от нее, - вступилась за Еву мать Алана. - Дело молодое, всякое бывает.

  - Алан, - позвала его тетя Галя, махая полотенцем в сторону Евы. - Скажи ей что-нибудь, а то я скажу. Кстати, Вера приедет?

  На этом вопросе глаза Евы метнулись к нему и слегка прищурились, позволяя понять, что мысли их обладательницы на его счет сейчас не самые добрые. Черт, неужели он забыл ей сказать, что мать пригласила на свое день рождения и Веру? Кажется, забыл.

  - Приедет, - коротко ответил он.

  - Вот хорошо, а то я никак не могу с ней познакомиться.

  - Было б с кем знакомиться, - буркнула Ева.

  - Дочь... - начала было что-то говорить Галина, но та тут же ее перебила:

  - Мам, я все знаю, не надо мне ничего говорить. И вообще - не трогайте меня сегодня!

  Психанув, Ева бросила на стол полотенце, которым протирала посуду, и направилась в дом.

  - Ну вот, что с ней делать, а? - обеспокоенно произнесла Галина вслед дочери.

  Алан даже не нашелся с ответом. С губ так и рвался мат, но он промолчал и пошел за Евой. То, что сейчас между ними происходило, плохо укладывалось в стандартные рамки, как и в его голове. Он прекрасно понимал, как Еве сейчас нелегко, но она должна была взять себя в руки. И тут он не только хотел ей помочь, но и чувствовал себя в этом обязанным, несмотря на всю свою злость. Он чувствовал свою ответственность, наряду с чувством вины. Эта девчонка провоцировала его с того самого момента, как в ней заиграли гормоны, и сложно было злиться на нее одну за то, что он, наконец, не устоял; как и сложно было винить ее в том, что она к нему испытывала. Ведь он тоже был к ней неравнодушен, по-своему - не так, как хотела того она, но был.

  Алан нашел Еву на балконе второго этажа, который выходил на задний двор. Она сидела на полу, прислонившись спиной к стене дома, и прикуривала сигарету. Он прошел к ней и сел напротив, согнув одну ногу в колене.

  - Не угостишь сигареткой? - спросил он.

  Но Ева проигнорировала вопрос и задала свой:

  - Почему ты не сказал мне, что твоя Вера тоже будет сегодня здесь?

  - Извини, упустил этот момент. Как-то, знаешь ли, не до этого было, - съязвил он.

  Ева фыркнула, обхватила сигарету губами и сделала затяжку. Его вопрос она будто и не слышала. Потому, Алан просто подался вперед, решив отобрать у нее сигарету, несмотря на то, что своя пачка лежала в кармане. Догадавшись о его намерениях, она отдернула руку в сторону и грозно прошипела:

  - Не трогай.

  Алан вскинул бровь, удивляясь такой наглой смелости.

  - Сейчас отберу всю пачку, - предупредил он по-хорошему.

  Ева улыбнулась, только улыбка вышла слегка грустной из-за общего настроения девушки, а потом она дерзко ответила:

  - Отбирай. Если сумеешь.

  - Не провоцируй меня, - предупредил он, ощущая, что их разговор идет совсем не в то русло, на какое он рассчитывал.

  Ева хмыкнула, поднося сигарету к губам, и, смотря ему в глаза, снова затянулась... вызывающе, дразняще, сексуально.

  - Дай сюда, - перехватив ее запястье, Алан дернул на себя и просунул вторую руку в свободный карман джинсовой юбки, которая не давала ему покоя всю дорогу на дачу.

  - Нет! - выкрикнула девчонка, пытаясь сопротивляться.

  Извиваясь, она сползла вниз, под Алана, утягивая его за собой. Острые ноготки впились в руку, которая была уже в ее кармане. И тут Алана бросило в жар. Он замер над Евой, врезавшись взглядом в ее взволнованное личико, и замечая, как участилось дыхание девушки. И Ева сорвалась, дернувшись вверх, к нему. На его счастье, поза не позволила ей дотянуться до желаемого, и сладкие губы застыли под ним у самого рта. Вслед за жаром по телу Алана прокатилась дрожь, но он прикрыл глаза на несколько секунд, чтобы удержать самообладание и не преодолеть такое мучительно короткое расстояние между ними.

  Ева разочарованно заныла, но не выдала ни слова.

  - Значит так, - произнес он, открывая глаза, - ты сейчас докуриваешь свою сигарету, берешь себя в руки и возвращаешься вниз. Не нужно расстраивать мать. И я тебя очень прошу, веди себя прилично в присутствии Веры, ссоры не нужны никому из нас. В любом случае, я рядом, и все будет хорошо, ты поняла меня?

  Ева опустилась спиной на пол, и от ее взгляда у Алана защемило в груди, вызывая желание поступить по-другому, хотя бы чуть нежнее. Но он прекрасно понимал, что стоит ему поддаться, и их снова ничего не остановит, ЕГО не остановит. А он не хотел нагнетать и без того непростую ситуацию.

  - Скажи, что для тебя значило это утро? Обычный трах или что-то большее? - спросила она, видимо, тот вопрос, что не решилась задать утром.

  Алан уставился на Еву, не зная, как ответить. Что он должен тут сказать? Скажи, что большее, и это поселит в ее душе надежду.

  "Вот же гадство... Это становится уже едва выносимым..." - выругался он про себя.

  - И какого ответа ты от меня ждешь?

  Ева судорожно выдохнула.

  - Хорошо, я поняла, - кивнула она, закрывая глаза. - Отпусти. И убирайся с моего балкона.

  - Только не вздумай снова реветь, - предупредил он.

  - Даже не собираюсь, - фыркнула она, снова устремляя на него взгляд. - Слишком много чести для тебя.

  - Вот и правильно, - ответил он, отпуская Еву.

  - Сволочь, - тихо произнесли ее губы, вызывая на его лице ухмылку.

  - Согласен. Только не забывай, что ты значишь для этой сволочи.

  - Этого недостаточно.

  - Но это все, что я могу дать.

  Закончив фразу, Алан встал и поспешил уйти с балкона, пока еще мог держаться. Ругань на самого себя начинала входить в привычку. Ему уже тридцать с небольшим, а он все продолжает совершать глупые ошибки. Ошибки... Стоит ли то, что было с Евой, называть ошибкой? - нет, даже близко. Тем не менее - он был неправ.

  Выйдя на улицу, Алан достал сигарету, сетуя на то, что сегодня не пьет, потому что вечером предстояло садиться за руль и ехать в клуб. А его взгляд остановился на запястье, где от острых ноготков остались глубокие отметины в виде полумесяцев, словно яркое напоминание того, как сильно Ева в нем нуждалась. И от понимания этого, от их вида, Алана снова бросило в жар.

  Ева сидела на диване-качалке, бездумно раскачиваясь взад-вперед. Ее взгляд то и дело притягивало к милой и ненавистной ей парочке, которая сидела за столом. И если бы она умела убивать глазами, то Алан и Вера уже давно были бы мертвы. Ее ощутимо трясло от осознания всей ситуации - вот он Алан, любимый, а рядом с ним его счастливая невеста, которая притворно и гадко всем улыбается. И вот она сама, которая еще утром занималась с ним первым сексом, а теперь просто сидит и смотрит издалека, не имея возможности ни подойти, ни обнять, ни поцеловать. Даже проблемы с полицией отходили для нее на второй план. Но подобная ситуация была не впервые, и Еве сразу вспомнились прошедшие годы, когда она была еще глупой, несовершеннолетней и безответно влюбленной девчонкой. Только сейчас все было по-другому, она была уже другой, более выносливой, на долю сдержанной, и значительно уверенной в себе. И пусть от горечи хотелось истерить и плакать, но злость иссушала все слезы, а усталость вселяла лень.

  "Провались они пропадом" - думала она, образно махая на них рукой, и все равно сидела и смотрела на милую пару. А Алан смотрел в ответ, выкуривая сигарету за сигаретой, явно чем-то недовольный, но при этом старающийся этого не показывать. Но Ева слишком хорошо его знала, чтобы не улавливать его настроение в напряженной позе, чуть резких движениях и порой хмуром взгляде.

  - Хватит жевать трубочки, - произнес рядом Фирс, отбирая у нее пустой бокал и всовывая в руку другой, наполненный новым коктейлем, по виду похожий на "Пино-Коладу".

  - Спасибо, - ответила она, засовывая в рот трубочку свежего напитка.