– О Господи! – ошарашенно заморгала Катриона, коснувшись левой рукой правой кисти там, куда пришелся поцелуй лорда Доно. Но в остальном она умело скрыла свою реакцию, ограничившись лишь быстрым взглядом в ту сторону, где вокруг лорда Доно уже собралась целая толпа, включая всех барышень Куделка и их мать. – Вы об этом знали?

– Ничегошеньки. Ну, то, что она торпедировала прошение Ришара и отправилась на Колонию Бета, знали все. Только вот понятия не имели зачем. Теперь все обрело смысл, как бы абсурдно это ни казалось.

– Абсурдно? – усомнилась Катриона. – Я бы сказала, что на это требуется колоссальная смелость. – Отпив глоток вина, она добавила более задумчиво: – И жгучая ярость.

Майлз быстро сдал назад.

– Леди Донна всегда терпеть не могла дураков.

– Правда? – Глаза Катрионы как-то странно блеснули, и она направилась к окружившей лорда Доно толпе.

Не успел Майлз последовать за ней, как рядом возник Айвен с полупустым бокалом. Беседовать с кузеном Майлзу вовсе не хотелось – ему хотелось беседовать с Катрионой. И все же он не удержался:

– Ну и пару ты себе привел! Никогда не подозревал за тобой бетанских склонностей, Айвен.

– Так я и знал, что не дождусь от тебя сочувствия, – прорычал братец.

– Это был шок, а?

– Да я чуть было не отрубился прямо в космопорте! Это все Байерли Форратьер, подставил меня, змеюка подколодная!

– Бай знал?

– Уж конечно! И с самого начала, как я понял.

Подошедший Дув Галени услышал последнюю фразу. Увидев, что Дув наконец-то соизволил оторваться от Делии, к нему присоединились будущий тесть, коммодор Куделка, и профессор Фортиц. Майлз предоставил Айвену самому объясняться насчет лорда Доно. Предположение Майлза, что кузен понятия ни о чем не имел, когда просил разрешения привести Донну на ужин, исподволь планируя свою собственную кампанию против ее… ну, уж во всяком случае, не добродетели, подтвердилось. Ой-ой-ой! Вот бы поприсутствовать невидимкой при сцене, когда Айвен обнаружил произошедшие изменения!..

– Имперскую безопасность это тоже застало врасплох? – вкрадчиво поинтересовался коммодор Куделка у коммодора Галени.

– Не в курсе. Это не по моему департаменту. – Дув решительно отхлебнул вина. – Это проблема департамента внутренних дел.

Оба офицера оглянулись, услышав взрыв хохота из другого конца комнаты. Это смеялась госпожа Куделка. К ней присоединился каскад приглушенных смешков, и Оливия Куделка оглянулась на мужчин.

– Над чем это они смеются? – подозрительно спросил Галени.

– Над нами, надо думать, – буркнул Айвен и отправился искать бутылку, чтобы налить себе еще вина.

Куделка поглядел на группу в дальнем углу и покачал головой:

– Донна Форратьер. Ну надо же!

Все приглашенные дамы, включая леди Элис, зачарованно столпились вокруг Доно, который, жестикулируя, рассказывал им что-то вполголоса. Энрике поглощал закуску и смотрел на Катриону телячьими глазами. Иллиан, брошенный леди Элис, рассеянно листал книгу. Один из иллюстрированных травников, что Майлз заранее достал с полки.

Пора подавать ужин, решительно постановил Майлз. За столом Айвен и лорд Доно окажутся надежно забаррикадированы стеной матрон и их мужей. Он отошел, чтобы тихо переговорить с Пимом, который тут же удалился передать приказ на кухню и вскоре вернулся со словами: «Ужин подан».

Пары составились сами собой и покинули библиотеку, двинувшись по коридору и череде комнат в направлении обеденного зала. Возглавивший шествие Майлз, который успел снова завладеть рукой Катрионы, натолкнулся на Марка с Айвеном, с видом заговорщиков выходивших из обеденного зала. Парочка присоединилась в хвост вереницы гостей. И тут внезапные подозрения Майлза получили чудовищное подтверждение. Проходя вдоль стола, он краем глаза заметил, что его тщательно стратегически разработанное размещение гостей претерпело изменение. Несколько карточек были переставлены.

И люди, которые, по его задумке, должны были сидеть рядом, чтобы иметь возможность поговорить, оказались в разных концах стола. Карточки были переставлены наобум. Хотя нет, не наобум – просто исходя из других приоритетов. Айвен явно желал оказаться как можно дальше от лорда Доно, и теперь его место было в дальнем конце стола рядом с Марком, тогда как лорд Доно оказался там, где, по плану, должен был сидеть Рене Форбреттен. Дув, Дру и Ку каким-то образом переселились ближе к Майлзу, подальше от Марка. Карин по-прежнему оставалась справа от Марка, а вот Катриона оказалась на другой стороне, за Иллианом, по-прежнему сидевшим слева рядом с Майлзом. Похоже, эти нахалы просто побоялись трогать карточку Иллиана. И теперь Майлзу придется разговаривать с Катрионой через Иллионову голову, и никаких замечаний sotto voce.[1]

Тетя Элис с несколько растерянным видом села на почетное место справа от Майлза, напротив Иллиана. Она явно заметила изменения, но не оправдала последней надежды, никак не прокомментировав, а лишь чуть подняв бровь. Дув Галени обнаружил, что между ним и Делией сидит будущая теща. Иллиан, глянув на карточки, усадил Катриону между собой и Дувом, и дело оказалось сделано.

Майлз сохранял улыбку. Марк сидел слишком далеко, чтобы заметить сквозившее в ней «я с тобой потом посчитаюсь». Может, оно и к лучшему.

За столом возобновились разговоры, хоть и не те, на которые рассчитывал Майлз. Пим, Роик и Янковский, изображавшие дворецкого и слуг, начали подносить блюда. Майлз с некоторой тревогой наблюдал за Катрионой, выискивая признаки волнения – ведь Кэт оказалась между двумя блестящими представителями Имперской безопасности. Однако она сохраняла вежливое спокойствие, пока оруженосцы подавали великолепные вина и кушанья.

И только во время второй перемены Майлз сообразил, что его так встревожило в еде. Он доверчиво предоставил матушке Кости полную свободу маневра, но то, что сейчас подавалось на стол, явно не входило в согласованное меню. Некоторые вещи… отличались. Вместо горячего консоме подали холодный фруктовый суп-пюре, украшенный съедобными цветами. Может, в честь Катрионы? Травяной соус на уксусной основе для салата был заменен чем-то на светлой сметанного вида основе. Ароматный травяной пастообразный продукт, передаваемый по кругу вместе с хлебом, не имел ничего общего с маслом…

Жучья блевотина. Они подали эту чертову жучью блевотину!

К тому времени, когда Пим принес хлеб, Катриона тоже обо всем догадалась – Майлз понял это по тому, как она на мгновение заколебалась, исподволь глянув на Энрике с Марком, а потом хладнокровно закончила намазывать хлеб и решительно откусила. Но больше ни единым жестом не выдала, что знает, чем ее кормят.

Майлз попытался показать, что ей вовсе не обязательно это есть, незаметно указав на кусочек жучьего маслица и отчаянно шевеля бровями. Катриона лишь улыбнулась, пожав плечами.

– Хм? – промычал с набитым ртом сидящий между ними Иллиан.

– Все в порядке, сэр, – торопливо сказал Майлз. – Все нормально.

Вскочить и заорать своим высокопоставленным гостям «стойте, стойте, вы едите жучью отрыжку!» было бы несколько… неожиданно. В конце концов, жучья блевотина не ядовита. Если ничего не сказать, они и не узнают. Он откусил пустой кусок хлеба и запил большим глотком вина.

Блюда с салатом убрали. Сидящий в дальнем конце стола Энрике постучал кончиком ножа по бокалу, откашлялся и встал.

– Благодарю за внимание… – Он снова прочистил горло. – Я наслаждаюсь гостеприимством особняка Форкосиганов, как, я уверен, и все здесь присутствующие сегодня вечером… – По столу прокатился одобрительный шумок. – И в знак признательности я подготовил подарок лорду… Майлзу, лорду Форкосигану. – Он улыбнулся, довольный, что вспомнил нужную формулировку. – И мне кажется, сейчас самое подходящее время его преподнести.

Майлза охватила внезапно жуткая уверенность, что, чем бы ни был подарок, время сейчас самое что ни на есть неподходящее. Он метнул на сидящего на другом конце стола Марка гневный вопрошающий взгляд, означающий «ты знаешь, что это еще за чертовщина?». Марк ответил неуверенным пожатием плеч «понятия не имею, извини» и с растущей тревогой уставился на Энрике.