А помнит ли Ада Форстерс Кейна Уинтера?

Человеческий мозг настроен так, что он может с легкостью выбрасывать ненужную для памяти информацию - чаще всего, это происходит с теми моментами, которые плохо отразились на состоянии человека, на его внутреннем мире.

Почему человек забывает, как у него отобрали игрушку в детстве или наругали за зажженную без разрешения спичку? Почему выпивший наутро вовсе не помнит, что произошло прошлым вечером? Почему мы чаще всего забываем все, что доставило нам боль, но помним все, что произвело гормон счастья, под названием эндорфин?

Оставив ее в абсолютном одиночестве, Кейн подарил Форстерс однозначную смелость слова и действий. Она не боялась никого и знала, что сможет ответить на любое слово. Она уже не побоится и не спрячется в угол, как в детстве. Она стремится защищать...

- Выходи, - сказала как плюнула уборщица. Ухмыльнувшись, я потерла затекшие запястья, убежав к народу.

- С д.р. - стоило мне зайти в общую гостиную, как передо мной оказался Двейн, на год младший меня паренек. Похоже, он поджидал прямо рядом с дверным косяком, чтобы напугать.

Но я и не пошевелилась. С отвращением осмотрела недруга и сделала шаги к детской, где все малыши. Все те, кто точно может попасться под горячую руку Мэри.

- Желаю перестать быть такой сукой, - он повысил голос, явно для того, чтобы я точно услышала и взъелась. Пройдясь языком по губам, я остановилась. Услышала его противный смешок.

Как обычно.

Этот человек постоянно пытается вывести меня из себя. Единственные вещи, которые он жаждет в своей жизни, это сбежать из этого детдома и воспламенить меня своими словами.

- Пять баллов, Картер. Такого мне еще никогда не желали. Я даже не думала, что у тебя столь артистичная голова. Надо же! Ну что же сегодня за день?

- Что, в чуланчик расхотелось, именинница? Не хочешь меня побить?

- Ты жаждешь меня побить, а я кулаками не махаюсь, и не мечтай, - мы единственные стояли в этой детской, ничего не мешало влупить противнику. Но чувство собственного достоинства всегда при мне.

- Ты такая же как и все, сорвешься - и тебя ничего не остановит.

- Слушай, не знаешь как ко мне придраться? - я еле сдерживала смех, с уст сорвалась лишь усмешка.

Это был не столь высокий парень, ниже меня на сантиметра два, при моих 167-ми. Русоволосый гавнюк, хилый, тощий, любит лишь разжигать огонь гнева в человеке.

Иногда я пытаюсь как-то его добить, в плане просто поговорить, понять, кто он такой и почему то, что он делает, доставляет ему удовольствие. Бывает, в общей спальне пялюсь, как он нервно сдирает свободный край всех своих ногтей.

О чем же ты думаешь, Двейн Картер?

Пройдя в необходимую мне комнату, осмотрелась все ли на месте. Малолетки улыбнулись, явно радуясь моему освобождению. Подмигнув им, направилась в ванную, чтобы умыться и смыть слегка запекшуюся кровь с запястий.

- Еще два года, - прохрипела я, словно скинув самый тяжелый груз. Осмотрела в зеркале синеватые, слегка опухшие глаза, поправила слегка испачканные волосы в непонятном содержимом.

Когда мне стукнет восемнадцать, наконец отправлюсь к бабушке в Даллас, которая до безумия меня там ждет. Пойду в нормальную школу, но только на пол года, потому что нашу школу я покину на середине обучения.

Не знаю, что меня ждет в Далласе, но то, что там есть родной человек, меняет все минусы на плюсы.

- Я сказала играть аккуратнее!! - из детской, которая была прямо за закрытой дверью ванны, я услышала повышенный голос Дриф, а позже детские слезы. Слезы девочки. - Ты что ли за окно заплатишь? А?!

- Хэй, Мэри! - я ногой открыла дверь, на меня уставилась взрослая женщина, готовая уже взорваться после моего действия. - Упс, ботинки забыла снять, - ухмыльнувшись, я осмотрела грязный след от ноги на белоснежной двери, а затем и комнату. Кто бы мог подумать, я даже не слышала,что кто-то разбил окно.

- Мерзавка, - еле выдавила воспитательница, отчётливо хрустнув шеей. Я уже знала, чем мне обернется мое поведение. Но я лишь подмигнула Катрине, которая улыбнулась мне, вытерев слезы. Пропищав слова извинения, она убежала в сторону детской спальной.

- А я и не только это могу, - подмигнув самой старшей, я убежала в гостиную, а затем рванула к лестнице на второй этаж, куда не должна ступать ни одна нога ребенка. Ее каблуки застучали громче и чаще. Подступивший ком быстро исчез, когда я почувствовала заряд адреналина внутри.

По скрипучим лестницам я впервые оказалась на втором запретном этаже.

Кровать, дорогие шкафчики и комоды, в которых она сто процентов прячет свои высокоградусные напитки и дорогую еду, о которой мы можем только мечтать. Какие-то картины, которые мы проходили в школе. Но я даже художников не помню.

И почему же сюда нельзя соваться? Хороший вопрос, Форстерс.

Женская одышка, отчетливая доносящаяся с лестниц не могла не пугать.

- Как... ты ... - она с очевидным трудом сглотнула, рукой держась о перила деревянной лестницы, - посмела назвать... меня по... имени.

- Неужели устали? Жирок пора растрясти, мадам, - вновь осмотрелась, начиная медленно прохаживаться по главной комнате.

А она все держалась на предпоследней ступеньке, выравнивая дыхание.

- Ты как со мной разговариваешь?! Совсем страх потеряла, Форстерс?! - женщина округлила глаза, начиная выпрямляться, ей явно лучше.

- Стой, где стоишь! - я вытянула руку, делая маленькие шажочки назад. Приблизилась к комоду, на котором стояла, как мне показалось, довольно приличная и дорогая ваза. Да, взяточница, ей богу. Сто баксов на то, что кто-то подарил Мэри это, чтобы она ребенка сплавила без документов.

- Ну погоди, маленькая дрянь, - женщина наконец поднялась на этаж. Как только она похрустела пальцами рук, я задрожала, как маленький кролик, который знает, что скоро он будет в острых клыках серого волка.

- Еще шаг, и я разобью эту вазу!

- Что ты сделаешь? - она наигранно сморщилась. - Ну-ка повтори.

Высоко приподняв нос, я кивнула на посуду, украшенную какими-то голубыми цветами.

Не дрожи, не показывай страх, Ада.

- Вот тебя никто и не забирает. Твоя бабушка, наверное, уже подохла, и ты будешь вечно одна, как только выпустишься отсюда. Станешь шлюхой и будешь торговать своим телом.

- О, это вы о своем прошлом, да? - меня ни капли не задели ее слова.

- Форстерс! - женщина сделала ко мне шаг, но быстро остановилась и даже задержала дыхание, ведь я уже держала вазу в руках.

- Какая же она красивая...

- Положи ее на место, и я тебе ничего не сделаю.

Подкинув посудину довольно высоко, я ее вновь поймала. В глазах Дриф читался прямо-таки откровенный страх.

- Оу-у, чуть не уронила! Вы видели?

- Ада, мелкая ты шалава! Положи на место эту вазу! - голос все повышался, и я была более чем уверена в том, что все дети подслушивают эти сквернословия на первом этаже или на первых ступеньках скрипучей лестницы.

- Ладно, хватит отдыхать, - я бросила вазу на пол, позволив ей разбиться на сотни мелких осколков.

Подмигнув Мэри, я побежала к лестнице и, стоило мне оказаться прямо рядом с воспитательницей, меня жестоко схватили за тугой конский хвост, который я сделала в процессе бега от Дриф. Я и не думала, что она так быстро оправилась после эпичной гонки.

- Идем-ка, - послышалась хладнокровная усмешка, пронзившая мои конечности сотнями ледяных игл. Ее цепкие руки не собирались отпускать мои волосы, она лишь потянула меня вглубь комнаты, а вскоре я поняла, что прямо к этим осколкам.