Очевидно, я прервал его в самый разгар разглагольствований.

Он был просто ошарашен, когда вдруг понял, что я даже не слушал его.

— Что?

— Скажите, пожалуйста, как зовут мадам Драве?

Он посмотрел на меня, на инспектора, затем наконец на лист бумаги, который лежал перед ним на столе, и бросил сварливо:

— Марта.

— Спасибо.

Отныне мне оставалось только молчание.

Последнее слово за Мартой. Она должна решать.