— Я люблю тебя, — прошептал Аранк, а я чуть не задохнулась от слёз, от боли в груди, от того восхищения, с которым смотрел на меня манаукец.

Или может быть хоть что-то в этом мире для меня бескорыстно? Просто потому, что он был искренним и настоящим?

Я ответила на его поцелуй, ласково поглаживая невероятно горячую, безупречно белую кожу его щёк, поражаясь в который раз нашим различиям в расах. Грубоватые черты лица для меня казались самыми прекрасными, они создавали облик Аранка самым притягательным, стирая давно уже не привлекательные унжирские черты лица Юмои. И волосы у Голдара жёсткие, не длинные, не шелковистые, но именно в них мне нравилось зарываться руками, щекоча ладонь и будоража свои нервы. Я возбудилась, возжелала Аранка так сильно, что вырвался стон. И через два удара моего взволнованного сердца я оказалась лежащей на кровати.

Голдар медленно закинул мои руки над головой, сладко томно поцеловал, словно нехотя отстраняясь. Плавно лаская широкими ладонями руки, спустился к груди, мягко сжимая, затем медленно приподнялся, оседлал мои бёдра. Он рассматривал меня алым опаляющим взглядом долго, очень внимательно, отчего я ещё больше заводилась. О чём он думал, глядя на меня, распростёртую под ним? Чего желал? Я хотела узнать эту тайну, проникнуть в сокровенные его желания. Но могла лишь прикусывать губу, слизывая привкус его поцелуя.

Аранк расстегнул на мне пиджак, приподнимая за поясницу, раздел. Я потянулась за поцелуем, а в ответ он прижал к моим губам палец, заставляя лечь.

Пока снимал с меня блузку, я могла полюбоваться лукавой улыбкой на ярких губах манаукца. Он играл со мной, заставлял желать его сильнее, распалял моё чувство к нему.

Нежными поцелуями пробежался по груди, прокладывая цепочку по шее до самого ушка.

— Я люблю грубый секс, Ольга. Ты тоже. Я порой несдержан.

Я задрожала от этого проникновенного шёпота. Фантазия рисовала картинки у меня в голове. О да, несдержан, яростен и необуздан. Но и нежности я видела от него сполна.

— Поэтому покажи мне себя настоящую, детка. Не сдерживай себя, больше этого не надо. Отпусти прошлое. Почувствуй со мной свободу. Ты же тоже хочешь, чтобы я взял тебя на твоём рабочем столе, чтобы опорочил его нашей страстью.

Я зажмурилась, всхлипнув. Да, хотела, представляла и, кажется, мечтала.

Резкими рывками Аранк стянул с меня юбку, трепетно припал к треугольнику ажурных трусиков, опаляя низ живота своим дыханием. Я выгнулась, сжимая в кулаках жёсткие волосы манаукца, раздвигая ноги.

— Сладкая детка, — услышала я голос Голдара, и его языку кружева не стали помехой в соблазнении моего тела.

Я согнула колени, приподняла бёдра, приглашая любовника снять последнюю преграду. Я умирала от обжигающей ласки, от лёгких, но горячих поцелуев. Я таяла и парила. Я металась на кровати, когда горячий язык разжигал пламя вожделения, доводя меня до исступления. Ласковые пальцы проникали в меня, даря обещание о скорой разрядке. Я стонала, звала Аранка войти в меня, но он увлёкся своей игрой, не останавливался, лаская языком каждую складочку, толкал свои пальцы так глубоко как мог. И я уже рыдала, сжимая коленями его голову, но мига разрядки так и не дождалась. Голдар лёг на меня, облизывая губы, стал раздеваться, тихонько пыхтя. Эта возня меня ещё больше завела, он словно боялся, что я сбегу, а я умирала от желания, хотела его до умопомрачения.

Я помогала ему снять с себя пиджак, гладила его широкие плечи, чуть ли не рвала застёжку рубашки, желая поскорее избавить его от одежды. А затем началось моё безумство, когда манаукец руками сдёрнул ажур бюстгальтера вниз, слегка царапая возбуждённые до предела соски. Грудь отяжелела и тоже нуждалась в ласках. Горячие губы накрыли тугие соски, поочередно, то один, то другой. Аранк заводил меня всё сильнее, играя языком и зубами, сам же, закинув мою ногу себе на бедро, до боли сжимал ягодицу, пристраиваясь между моих бёдер, вдавливая в матрас.

— Я хочу тебя, — прошептала, обхватив ладонями его лицо, припала к губам поцелуем, застонала, когда он услышал мои молитвы. Резкий, большой, растягивающий моё лоно до предела. Я могла кончить в любой момеъгг, но Голдар замер, опять давая привыкнуть к его размеру, чтобы мышцы расслабились, подстраиваясь.

Он склонился над моим лицом, ласково потёрся носом 0 мой и хитро прошептал:

— Я без презерватива. Надеть?

Я засмеялась, обхватив руками его шею.

— Не надо, — позволила ему безобразничать. Потом лекарство приму. Секс без презерватива всё же вкуснее, полноценнее ощущения, ярче.

Но Аранк не двигался и смотрел на меня долго и напряжённо. Я попыталась поцеловать его, но он отстранился, поднимаясь на выгянутых руках.

— Детка. Я серьёзно. Я детей хочу и могу их содержать. Но если ты не хочешь их, тогда я за презервативом.

И даже стал медленно выходить из меня, а я глухо застонала, но расцепила руки.

Дети для манаукцев слишком важная тема, я помнила об этом, поэтому не стала спорить. Презерватив так презерватив. Защита превыше всего. Вот только запал стал сходить на нет.

— Иди, — разрешила, переворачиваясь на бок и притягивая колени к животу. Как же всё горело между ног от неудовлетворённости. Я очень хотела секса, даже проникла пальчиками между складочек, чтобы не дать угаснуть огню, пока кое-кто надевал защиту.

И вот когда я поймала волну и, покачивая бёдрами, удовлетворяла себя, уверенно идя к пику наслаждения, Аранк достаточно грубо дёрнул меня за щиколотку, заставляя проехаться по покрывалу к краю кровати. Возбуждение с примесью толики страха просто взорвалось во мне.

— Непослушная детка, — гневно рыкнул и ловко поставил на колени, ещё и поцеловал прямо в ягодицы, сначала одну, затем так же соблазнительно другую, сминая их руками, приоткрывая промежность. Я задохнулась от новых ощущений, прогнулась в спине, подставляясь, желая, чтобы он делал со мной что пожелает, даже если шлёпнет от души.

А дальше он и вовсе показал свой необузданный нрав, вогнав свою плоть в моё лоно так уверенно и глубоко, что я застонала в голос, потеряв себя в ярком ощущении наслаждения с привкусом боли. До самого конца. Я попыталась отстранить его от себя, чтобы неприятные ощущения ушли. Но Аранк и сам понял, что слишком глубоко, и вышел, чтобы взять меня в этот раз медленнее и приятнее. Я царапала покрывало под его мягкими толчками, которыми он упрямо проникал в меня, всё быстрее, всё более яростнее и глубже. Его руки на мои бёдрах, тихие шлепки встреч наших тел, мои стоны и его хриплый голос, подгоняющий меня. Мы предавались плотской любви неистово, с полной отдачей. Я помогала себе, лаская рукой клитор.

Экстаз был совсем близко, и Аранк чувствовал это. Он заставил выпрямиться, откинуться на его грудь. Горячие губы ласкали мои плечи и шею, он держал меня за подбородок, резко и быстро вколачивался, следя за мной, целовал, порой болезненно оставляя следы страсти. И я достигла своего предела, разлетаясь на осколки.

Порочная страсть! Голдар знал в этом толк. И мы нашли дРУГ друга. Я понимала это, придя в себя уже лёжа в его крепких объятиях под тёплым одеялом. Он ласково целовал мои волосы, гладил их, пропуская сквозь пальцы и, кажется, ждал момента, когда я открою глаза.