Проснулась я от непередаваемых ощущений внизу живота и закрутилась под одеялом, раздираемая по Задорнову двумя желаниями: пойти в туалет сразу или до утра потерпеть? Поскольку вечером я выпила красного французского, то организм настоятельно требовал своего. Пришлось подниматься в полной темноте и наощупь искать выключатель. Да где же он, черт подери? Ладно, обойдусь, свою квартиру я знаю, как облупленную, дойду и без света… Сделав шаг в сторону двери из спальни, я со всей силы врезалась в стену, которая от удара почему-то завибрировала, как будто была картонная, и сверху посыпалась мелкая труха. Ч-черт, откуда здесь взялась стена? Со стороны окна, занавешенного плотными портьерами, раздался стук и кто-то хрипло выругался. Это что еще за фокусы?

Ощупав ладонями то, что должно было находиться на месте дверного проема, я ухватила пальцами странную туго натянутую веревку, прошлась по ней вниз и нащупала розетку. Ничего не понимаю…где же дверь?

Вернувшись к кровати, поискала выключатель над головой, щелкнула им и обомлела от увиденной картины. Желтый от старости потолок был покрыт многочисленными пятнами протечек, около окна кусок штукатурки вообще отвалился и в дыре проглядывал реечный скелет. Старые обои местами потемнели от вековой грязи и были неровно заклеены кусками газет, на которых нетвердая рука делала надписи карандашом. Рассохшийся пол вздыбился около батареи и в дыры между досками запросто могла провалиться средних размеров мышь, а окно было наполовину заколочено фанерой. Посреди потолка болтался оборванный провод без патрона, завязанный хитрым узлом. Это теперь мое жилье…я взвыла в голос от жуткой реальности, навалившейся со всех сторон, а в стенку опять заколотили с удвоенной силой.

— Пошла н…й, с…а! — заорала я в ответ и треснула кулаком в то место, где колотились. Стук прекратился, а за стеной заворчали и раздался скрип и треск рассохшегося дерева. В туалет идти все равно надо, но теперь я не усну до утра, буду ворочаться с боку на бок, хвататься за голову и слушать крысиные бои в подвале через рассохшиеся доски пола. Проклятье, чтоб они все сдохли, из-за кого я теперь здесь нахожусь!

…— Извините, вы не подскажете, как отсюда выйти на Фонтанку?

Голос, окликнувший меня во дворе, не вызвал никакого удивления. Дом, в котором я жила, был типично петербургским — проходные дворы-колодцы, боковые арки, выводящие к соседним домам, глубоко упрятанным между улицами и небольшие проходы между ними, через которые знающий человек мог значительно сократить путь к метро. Несмотря на то, что за время перестройки многие входы-выходы были перегорожены внушительными воротами и калитками, кое-какие лазейки все же оставались и по сию пору. Мой двор обладал такой же лазейкой и раньше через него умудрялись даже объезжать пробки на светофорах, когда нерадивые автовладельцы ленились закрывать за собой ворота. Излечились от этой лени все буквально за неделю, обнаруживая по утрам побитые бампера и крылья своих обожаемых иномарок. Ругани и крику было немеряно, кто-то даже видел виновников безобразия — одна и та же драная шестерка с затонированными стеклами не давала себе труда особо вписываться в узкий проезд по утрам. Владельца шестёрки — гастарбайтера-азиата — задержали общими усилиями, а ворота стали закрываться наглухо. Калитки там почему-то не сделали, но слева от ворот существовал странный проход шириной в метр, через который можно было выскочить в соседний двор, а оттуда через калитку проникнуть на столь желанную сердцу многих Фонтанку. Проход этот был абсолютно незаметен со стороны, освещения там, естественно, не было и для попавшего первый раз человека все выглядело таинственно и непостижимо — шла себе толпа на работу, зашла во двор и пропала, а ты стоишь и растерянно озираешься по сторонам в поисках черной дыры, поглотившей десяток человек одновременно.

— Видите вон ту арку? — я махнула рукой в сторону запертых створок.

— Вижу, — улыбнулся парень, — только она без калитки и на замок заперта.

Улыбка у него была удивительно обаятельная и добрая, а в голубых глазах так и искрились смешинки. Среднего для мужчины роста, то есть чуть выше меня на каблуках, одет стандартно — кожаная куртка, джинсы и кроссовки, короткий русый ежик — все это я отметила машинально, окинув парня настороженным взглядом. Главное — не сексуально озабоченный, на грабителя тоже не похож и не гастарбайтер, значит, можно не бояться.

— Слева от арки проход, оттуда попадете в соседний двор, а там в воротах нормальная калитка.

— Прохо-од? — удивился парень. — Я ж там только что стоял и никакого прохода не видел…

— Если за день не заложили, то он еще существует, — я не поленилась дойти до арки и посмотреть — куда ж он денется, родимый, да весь дом на уши встанет, если его заложат! — Вот он, ваш проход, никуда не делся!

— Спасибо вам, а то я тут заблудился… — донеслось сзади, но я махнула рукой, мол, не стоит благодарности, и поспешила домой, тут же забыв о парне.

Моя «девятка», которую уже три дня мурыжил в автосервисе сосед, была еще не готова — как выяснилось, надо было менять шаровые, подтекало масло и что-то случилось с левой фарой — она упорно отказывалась светить, а электрик заболел…словом, навалилась рутина и я опять была без колес. Комп при включении мигнул всеми лампочками и жутко загудел, как будто внутри заработал пылесос, перемежая вой щелчками и скрежетом.

— Вот дрянь какая! — я подавила в себе желание пнуть вредный процессор ногой. Такая фишка уже была и вызванный мастер пояснил, что надо менять вентилятор. Мобильный, который он мне оставил, нахально отвечал, что абонент временно недоступен и предлагал оставить сообщение после сигнала. Оставалось только включить телевизор и пить чай у самовара, как будто я уже вышла на пенсию.

— Лерка, слушай, завтра у Фатеевны именины, — с ходу начала грузить меня Ленка, как только я взяла трубку телефона, — прикупи для стола пару бутылок, ладно? У меня по дороге в садик только круглосуточные, а там, кроме палёнки, ничего нормального нет. Ты же на машине, а заготовок у тебя отродясь не водилось.

— Пока без неё, но куплю по дороге к метро. Что смотреть, коньяк, водку, виски?

— Спятила? Кто нас домой потом потащит? Вино смотри.

— Угм, — согласилась я, — какое?

— Бери две бутылки, красного и белого. Фатеевна торт притащит, вот и посидим душевно. Я огурчики принесу, мамаша намариновала, грибочки, Юлька колбаску, Вера Пална — салатик. Да, может Мишка зайдет, но он не пьет, за рулем, а вот тортики уважает, да и Фатеевне будет приятно. Она тетка с пониманием, не прогонит.

— Да мне-то что, пусть приходит, вам только повод дай встретиться!

Ленка потрещала еще о завтрашнем дне, посплетничала о девицах из соседнего отдела, которые только курят на лестнице да строят глазки проходящим мимо мужикам, пожаловалась на дочку, требующую мобильник и отключилась.

Я погладила белую блузку и села подшивать новые брючки, чтобы приодеться на завтрашние именины.

Посиделки на работе начались ровно в 18–00 и продолжались до тех пор, пока не закончилось вино. Мишка, полноватый блондин, который уже месяца три неровно дышал к Ленке, стоически просидел почти до конца, с удовольствием уплетая торт со взбитыми сливками, а под конец облизал и прозрачную крышку, собирая с нее остатки крема. Ленка на людях только пожимала плечами на его пагубное пристрастие и делала вид, что ничего не замечает и я протянула ему еще один кусок.

— Лер, спасибо, никак оторваться не могу, — Мишка с сожалением посмотрел на оставшийся торт и начал подъедать то, что лежало в моей тарелке.

— Миш, ешь на здоровье, для хорошего человека не жалко!

Было приятно смотреть, как он облизывает ложку, а Ленка втихаря показала ему под столом кулак.

— Лера, давай мы тебя до метро подкинем, — предложила приятельница, оглядываясь на своего кавалера. — Засиделись тут, меня уже Машка заждалась у мамаши, все мозги теперь вынесет, что я ребенка бросила, да еще и выпила…