В этот момент доктор Фейт тоже заметил дочь и нахмурился еще больше.
— Ты что здесь делаешь?! Ингер, я тебя когда-нибудь все-таки выпорю!
Корсар поторопился исчезнуть с линии огня, а вот девчонка только дернула плечом. Рузанна тоже была убеждена, что несмотря на слова и гневный вид — Фейт и пальцем дочь не тронет.
— Не выпорешь, — уверенно заявила маленькая нахалка, распахивая дверь в нечто вроде кабинета и комнаты для отдыха, — Я же твое сокровище…
От того, как она протянула последнее слово, доктор Фейт не удержался и фыркнул, но тут же снова вернул на лицо грозное выражение, пообещав:
— Выпорю-выпорю! Что б слушалась, когда в самом деле надо, а не когда ты это считаешь нужным.
Ответом стал точно такой же смешок.
— Мы пришли тебя кормить, — сообщила Ингер, солидно расстилая салфетку и начиная извлекать из нее содержимое корзинки.
— Мы?
— А, леди Руз тебя искала.
И когда это она успела стать 'леди Руз'?! — удивилась Рузанна, прежде чем что-то изменилось. Ощущение было трудно уловить, и еще труднее описать, а выражение лица и необыкновенно черных глаз мастера Фейта вроде бы ничуть не изменилось, но… Он знает, — уверилась магесса, — знает о темном даре дочери, потому появление волшебницы расценивает, прежде всего, как угрозу. И случись что, — переступить через его волю, будет неизмеримо труднее, чем через королевскую. Это было что-то вроде молчаливого аккуратного вежливого предупреждения, и Рузанна благоразумно приняла его к сведению.
В самом деле, удивительный человек! Он не торопился забрасывать неожиданного визитера вопросами о причине внимания к своей персоне, — заурядного, в сущности, хирурга муниципальной больницы, — и просто ждал, когда женщина соблаговолит начать беседу. Чародейка оценила и ход, и уверенность, с которой господин Фейт держался.
Вмешалась как всегда Ингер.
— Ну… да, у вас такие жутко важные дела, а я обещала не путаться под ногами… Так что, я пойду, прогуляюсь…
Доктор Фейт мгновенно отмер.
— Узнаю, что около столов опять крутишься…
— Да знаю, пап, — уже серьезно отозвалась девочка, выскакивая в коридор.
Рузанна сделала себе еще одну зарубку: ребенок с темным даром вертится в операционных… Зачем — вопрос риторический! И 'мастер' Фейт только что себя выдал полностью…
Кажется, придется поверить в судьбу, которая рано или поздно сводит все предначертанное к одному окончанию! Удалось отвертеться, отговориться, отмахаться в одном случае, — а вот тебе!!
Однако, сейчас были и более насущные заботы, чем маленькая черная. К тому же, если все-таки ее отец примет предложение, открывается масса вариантов для разъяснения ситуации. И во-вторых, от Совета еще никто не уходил.
— Мне вас очень настойчиво рекомендовали, — мило улыбнулась леди Совета.
Доктор Фейт позволил себе удивиться. Слегка.
— Глава Дома Медина очень красноречиво характеризовал вашу работу, — Рузанна старательно не позволяла съехать тону на откровенную патоку. Во избежание эксцессов, перейдя к прямо к делу.
Когда она высказала суть просьбы, антрацит взгляда на миг брызнул искрами изумления. После чего доктор Фейт всерьез задумался.
— Когда, вы говорите, выступает отряд? — переспросил он в некотором замешательстве.
Рузанна ответила.
— Но если вы по какой-либо причине не можете…
— Почему же, это будет познавательно… — Фейт легко, хотя и замешкавшись невольно, отмел от себя все капканы, объяснив заминку, — За неделю я улажу дела… У меня сын надумал жениться.
После его улыбки, — захотелось откусить себе язык под самый корень! И хорошенько перетряхнуть мозги: дочь, сын-жених, репутация талантливейшего медика, дружное сплоченное уважение коллег, пациентов, попечителей… Ну и что именно тебе кажется подозрительным? Ах, все сразу! Вам, матушка, наверное, лечиться пора!
А глаза у него, и правда, тревожащие… Сами по себе. Уж такие есть!
— Значит, я могу на вас положиться?
— Да, я согласен, — подтвердил доктор Фейт, — Я прибуду вовремя.
После взаимных заверений, Рузанна предложила проводить обратно вернувшуюся довольную Ингер, на что ее отец отговорился иной необходимостью. Покидая госпиталь, Рузанна немного задержалась, и убедилась, что подозрения ее не обманули: девочка вышла почти сразу за ней с каким-то парнем: видимо, как только Фейт нашел кого-то более заслуживающего доверия в таком важном вопросе. Магесса окончательно уверилась в верности своих предположений.
Как известно, судьба любит пошутить и зачастую довольно зло: чувство юмора у нее обычно черное и весьма экстравагантное. От визита к нему члена Совета Дамон мог ожидать многого, и что характерно — ничего хорошего. Однако только не того, что ему(!!!) предложат вступить в Белый отряд!
С первого же взгляда леди Рузанны, направленного на дочь, он понял, что магесса знает о даре девочки, хотя Ингер все сделала правильно. Где-то на периферии сознания он уже прикидывал, что волшебница не настроена на бой, одна, да и не будут они устраивать облаву прямо в больнице, и подсчитывал, сколько времени у них осталось, чтобы исчезнуть из Тарешта. Пусть Совет не мог знать о связи девочки с Башней, и договор о перемирии действовал — рисковать лишний раз не хотелось.
Предложение Рузанны свалилось, как снег на голову, и оглоушило еще хлеще. Только многолетняя привычка позволила сдержать себя и почти не выдать безмерного изумления. Краткое перечисление фактов, послуживших основанием для Похода, Дамон слушал в пол уха, обдумывая более чем странную ситуацию. То, что она его не почувствовала понятно: перстень был надежно блокирован адамантиевым футляром и скрыт в ладанке. Сам он давно привык к побочным не очень приятным ощущениям, — словно упругая паутина не давала сердцу биться в полную силу, — и свыкся с необходимостью гасить на людях магические эфирные эманации. Втягивать в себя, не сворачивая основное поле — уникальная способность, выдумка, которой он сам когда-то научился от Ванды, более чем преуспевшей в искусстве маскировки своих особенностей, и которой в новое время научил своих детей.
Однако леди Рузанна, даже зная о Даре Ингер, никак не связала образ стоявшего перед ней седого черноглазого полуэльфа с бледным шрамом на виске — с приметами лорда Черной Башни, хотя обязана была их помнить наизусть. Наверное, алых сполохов в зрачках, клыков и когтей не хватает! Неужели и предубеждение на счет злобного порождения Тьмы может быть на руку? Смешно! Хотя смех плохой…
Подробно расспросив дочь о знакомстве, Дамон окончательно убедился, что Ингер заметили случайно: девочка не любила скрывать свою волшебную суть, и давалось ей это гораздо тяжелее, чем ему. Да и дома-то зачем? Никого постороннего там не бывает… Вот так, стечение банальнейших обстоятельств может свести на нет годы стараний!
— Пап, — Ингер успокаивающе погладила его по руке, — Не волнуйся так! Она хорошая, я чувствую…
Дамон поцеловал дочь в макушку и сдал Косте, попросив проводить. Что ж, будем надеяться, что устами младенца глаголет все-таки истина, а не наивность и незнание!
Тревога никуда не ушла, но в большей степени он был озадачен. Доктор Фейт не был вхож в знатные дома, предположить, что кому-то взбредет в голову рекомендовать его формирующим отряд эмиссарам Совета, было попросту невозможно! Когда будучи в гостях в Анкорре, он рассказал Райнарту о посещении магессы и ее предложении, тот долго и от души хохотал:
— Только ты мог так попасть!
— Это почему?
— Практика показывает, что даже предположив самое неожиданное, абсурдное и нелогичное развитие событий, когда дело касается тебя — все равно не угадаешь! — смеялся бывший герой.
Куда уж веселее! Волшебница, герой, отряд против колдуна-чернокнижника, а лекарем у них Черный Властелин в отставке. Спасибо, что хотя бы эльфов нет: тех никакими штучками с аурой не обманешь!
Но именно как доктор Фейт, он теперь не мог отказаться, не вызвав дополнительных подозрений.
