— Тамилор, радоваться будем, когда вернёмся живыми в лагерь. Лучше помоги мне дотащить пленных, они должны знать, сколько ещё имперцев по лесу бродит, и пойдём к раненым.
Эльф кивнул и схватил за шкирку связанного имперца, а я пинком поднял на ноги второго очухавшегося пленника. Мы подошли к кустам, за которыми прятались ещё двое лучников, и сдали пленных им под охрану. Затем Тамилор отвёл меня к раненым, которые лежали за поваленным деревом. К счастью, раны у эльфов оказались не смертельными, троим стрелы попали в ноги, а у одного бойца была пробита рука. Единственным, кому сильно не повезло, оказался Алдар, им-то я и занялся в первую очередь. Если в прошлый раз мне пришлось вытаскивать брата Эланриль практически с того света, то на этот раз ранение было не таким тяжёлым — бронебойная стрела пробила кольчугу и застряла в животе Алдара. Сканирование показало, что жизненно важные органы не задеты, но зазубренный наконечник нужно было вырезать из тела, потому что протолкнуть его наружу, не повредив почки, было невозможно. Алдара ранили всего несколько минут назад, и он находился в сознании, скрипя зубами от боли. Эльф понимал, что для извлечения стрелы требуется срочная операция, но он также знал, что сделать её никто из воинов не может и его смерть будет долгой и мучительной. Моё неожиданное появление давало Алдару надежду, и смертельная тоска ушла с лица эльфа, сменившись кривой улыбкой.
— Привет, Алдар, — поздоровался я с братом Эланриль. — Опять тебя угораздило подставиться под стрелу. Вернёмся в лагерь, отправлю тебя к Милорну на дрессировку, чтобы он научил ещё одного раздолбая ценить свою шкуру, а то Эланриль поседеет из-за дурости своего брата.
— Ингар, ты, как всегда, вовремя, если тебе удастся спасти меня от смерти и в этот раз, то я должен буду тебе уже две жизни.
— С долгами потом разберёмся, а сейчас будем тебе делать больно. Ты сам виноват, не будешь в следующий раз рот разевать, — ответил я Алдару и погрузил его в гипнотический сон.
Сама по себе операция была несложной, но требовала максимальной концентрации и аккуратности. Обрезав древко стрелы у самой кольчуги, я осторожно оголил живот раненого и промыл кожу вокруг раны из своей фляги. Конечно, подобная дезинфекция не выдерживала никакой критики, и мне оставалось только надеяться на свои магические способности в заживлении ран. Остатками воды я смыл грязь со своих рук и погрузился в транс. Скальпелем мне служил тоненький луч Силы, которым я, как лазером, разрезал кожу и мышцы на животе раненого, одновременно прижигая им мелкие сосуды. Через несколько минут мне удалось вытащить наконечник стрелы из раны и приступить к её заживлению. У меня уже имелся довольно большой опыт лечения боевых повреждений, и магические методики были отработаны до автоматизма, причём на себе, любимом, поэтому через полчаса рана на животе Алдара начала затягиваться и его жизни уже ничего не угрожало.
Лечение других раненых заняло ещё около часа, и если имперцы до завтрашнего утра снова не выйдут на наш след, то мы сможем не спеша двигаться в сторону лагеря. Закончив заниматься медициной, я приказал Тамилору прочесать окрестности и собрать трофеи, а сам решил приступить к допросу пленных. Имперские «Зелёные призраки» оказались крепкими ребятами, и отвечать на вопросы отказались наотрез, но «против лома нет приёма», и ментальная обработка легко сломила сопротивление воинов. Времени на тонкую работу с подсознанием пленников у меня не было, поэтому я грубо выпотрошил их память в поисках необходимых сведений, но, похоже, перестарался. Поспешный допрос дал необходимые сведения, но к ним прилагались два живых трупа с выжженными мозгами и дикая головная боль. Воспалённый мозг буквально рвал череп на части, и я не знал, как избавиться от мучений.
«Игоряша, ты закончишь свою „геройскую“ жизнь не на поле брани, а в дурдоме! Не учит тебя, дурака, жизнь! Снова возомнил себя богом и полез в чужие мозги, толком не понимая, что делаешь!» — пульсировала в воспалённом мозгу запоздалая умная мысль.
Спасая свою больную голову, я спустился к реке и попытался облегчить страдания, поливая голову холодной водой из фляги, но это мало помогало. В этот момент Тамилор попытался доложить о выполнении моего приказа, но я так шикнул на него, что он сразу пожалел об этом. Только к утру бессонной ночи головная боль немного утихла, и мы, свернув лагерь, отправились в дорогу. Весь день я словно зомби шагал следом за Алдаром, толком не понимая, куда мы идём и что происходит вокруг. До долины, где располагался лагерь, оставалось меньше половины дневного перехода, но сил на последний рывок у меня не осталось, и нам пришлось заночевать буквально в двух шагах от цели. Всю ночь мне снились какие-то кошмары, и утром я проснулся, чувствуя себя выжатым как лимон. Единственным утешением стало отсутствие головной боли и способность адекватно мыслить.
К полудню наш отряд добрался до лагеря, где я сразу попал в заботливые руки Эланриль. Принцесса жёстко пресекла все мои попытки заняться делами и заставила выпить кружку какой-то страшно горькой гадости, после чего я заснул как убитый. К вечеру мне с трудом удалось продрать слипающиеся глаза и заставить Эланриль напоить меня чем-нибудь бодрящим. Как ни странно, но за время непродолжительного сна мой мозг проделал огромную работу и рассортировал сведения, выкачанные из подсознания пленных.
Оказалось, что «Зелёные призраки», на которых наткнулись мои разведчики и отряд Алдара, — часть разгромленного легиона имперских войск, направленных Титом Флавием на помощь осаждённому таргами Арису. Почти две недели назад на дороге из Латра в Арис состоялось сражение, в котором имперцы потерпели поражение и были отброшены к мосту через реку Нерей, где надеялись закрепиться, но неожиданно в тыл имперским войскам ударил отряд конных таргов. Нападение произошло настолько неожиданно, что тарги практически не встретили сопротивления и полностью вырубили охрану предмостных укреплений, а затем захватили и сам мост. Попытка имперцев вернуть назад стратегически важную переправу была отбита таргами огнём из метателей файерболов. Имперцы не ожидали такого отпора и в панике отошли к Латру, понеся большие потери. Тарги форсировали реку на плечах бегущих легионеров, а их конные отряды рассеялись по окрестностям, неся панику и уничтожая мелкие группы беглецов.
Во время этого боя отряд «Зелёных призраков» оказался отрезанным на правом берегу реки Нерей и, чтобы не погибнуть под копытами конницы, прорвался в лес, теряя бойцов и бросая раненых. До леса смогли добраться всего двадцать два бойца из пятидесяти, но и это можно было считать очень большим везением. Командир «призраков», подсчитав потери, принял решение пробиваться в сторону Пельтье, но по дороге наткнулся на моих разведчиков. В скоротечном бою дроу убили двоих «призраков» и, как назло, отступили на запад, загораживая дорогу имперцам. Это обстоятельство сыграло злую шутку с моими воинами, потому что командир «призраков» подумал, что дроу — союзники таргов и охотятся в лесу за его отрядом, а появление воинов Алдара только подтвердило это предположение. Череда случайных совпадений привела к тому, что в лесу завязался бой не на жизнь, а на смерть, хотя ни дроу, ни «призраки» не собирались ввязываться в эту мясорубку.
Разложив по полочкам полученные сведения, я понял, что наступил самый подходящий момент, чтобы прорваться на соединение со вторым отрядом дроу. Похоже, имперцы стягивают все силы на оборону Латра и им не до эльфов, которые скрываются в окрестных лесах. Тарги тоже не большие любители сражений в лесу, их стихия — безлесная холмистая равнина, где ордам таргов практически нет равных, и вероятность случайного столкновения с ними в лесу была невелика. Если исходить из этих соображений, то серьёзных сил противника на нашем пути быть не должно, и теперь главное — не терять времени даром.
Ещё раз прикинув все за и против, я отправился искать Милорна, чтобы отдать приказ сворачивать лагерь и готовиться к выходу из долины. Седой эльф был у себя в шалаше, где беседовал с Алдаром и принимал доклады подчинённых об обстановке в лагере. Это обстоятельство оказалось как нельзя кстати, потому что не пришлось собирать младших командиров на совет, разыскивая их по всей долине. Через час основные проблемы были решены и все приказы отданы, после чего лагерь загудел, словно растревоженный улей. Дроу провели в этой гостеприимной долине больше двадцати дней, и она стала для них практически родным домом, но спокойная жизнь закончилась, и снова нас ждала дальняя дорога, которую не всем суждено пройти.
