Через минуту поле боя осталось за нами: тут были только трупы или всё ещё ползущие вперед трупы, которые уже не могли нам повредить.

— Сейчас бы здесь пригодился хороший мясницкий топор, — произнёс Зубр, — патронов мало, а добивать надо.

— Обойдёмся ножами, — согласился с ним я, — патроны действительно надо беречь.

Глава 4

Оказалось, что резать глотки ползущим к нам монстрам не такой уж простое и перспективное занятие, как мне показалось сначала. Во-первых, меня постоянно мутило, от того, что нам приходилось делать, а во-вторых, то ли потребление воздуха у них было не как у обычных людей, то ли они вообще не дышали, но рассечённое горло не приводило к быстрой смерти. Те лишь ещё громче начинали хлюпать и тарахтеть будто заржавевшие тракторы, но не умирали. Только с последним у нас получилось всё как надо: поняв бесперспективность своих попыток, мы пошли другим путём, просто вогнав остриё штык-ножа в основании его затылка, отделив головной мозг от спинного. От свершённого нами заражённый тут же затих, добавив ещё одно очко опыта в мою копилку.

— Как думаешь, они же не зря здесь все сгрудились? Думаешь в казарме есть кто-то ещё живой?

— Очень на это надеюсь. Эй! — Я подошёл к практически выломанной двери и заглянув внутрь не громко крикнул, — есть кто живой?

Ответом мне было лишь гулкое эхо. Или там никого, или одно из двух. Думать, что это второе не хотелось, но не за пивом же все эти уроды в пустую казарму ломились.

— Эй, — ещё раз кликнул я, но ответом опять послужила полная тишина. Пришлось оттащить пару трупов, уничтоженных гранатой с пути и доломать и так уже дышащую на ладан дверь.

— Слышь, Зубр, хорош потрошить трупы, прикрой мне спину, я захожу.

У всех шести казарм расположение было стандартным, так что я бы мог пройти здесь всё с закрытыми глазами, что, впрочем, ни раз делал, пробираясь ночью до туалета. В этот раз туалет оказался пуст: ни игроков, ни заражённых, то же самое было и в душевой. А вот спальная комната преподнесла некоторые сюрпризы: половина двухэтажных кроватей была сметена будто взмахом гигантской руки, образуя в углу комнаты непроходимые завалы, во второй части, вообще творилось какое-то непотребство, половина потолка, весь угол и часть стен будто подверглись нашествию джунглей, выросших на крыше казармы и пустивших сюда свои корни. Стены вздулись, местами полопались, выпуская эти корни наружу, а те, не удовлетворившись этим, продолжали расти дальше, проникая под штукатурку, вгрызаясь в бетон, пульсируя одновременно с этим отращивая за своей шершавой поверхности небольшие глянцевые бордовые шарики. Я, хлюпая полными воды берцами по облезлому полу, подошел ближе.

Аномалия первого ранга. Прорыв чужеродных структур. Уровень опасности минимальный.

— Твою мать, это ещё что такое? Нам что, одних зараженных было мало?

— Написано уровень опасности минимальный. Я, конечно, ничему здесь уже не верю, но мне кажется, если мы не будем эту херню трогать, то ничего плохого не случится.

В этот миг где-то у нас под ногами раздался истошный вопль, такой страшный, что я аж подпрыгнул на месте, уставившись на потёртый ламинат с таким тщанием, будто хотел просветить его будто рентгеном.

— Подвал, — рыкнул Зубр, — там кто-то в подвале.

Я и сам это понял, у нас в казарме тоже был подвал, вернее техническое помещение, дающее доступ к тянущимся там водопроводным трубам и канализации, только у нас подвал всегда был закрыт на замок, здесь же люк ведущий туда был приоткрыт, вот только находился он в том углу казармы, где буйным цветом цвели непонятные уродливые корни, впрочем сейчас мне было всё равно, отправив пять минут назад на тот свет одного человека, я не собирался терять ещё и второго. Не сводя дуло автомата с пульсирующих корней, я рванул к люку, с трудом откидывая тяжеленую крышку и тут же увидел… ничего. Темнота подвала была абсолютной и увидеть там можно было разве что гениальное творение художника Малевича, именуемого в простонародье Чёрным квадратом его же имени. Впрочем, в своей казарме я два раза был там внизу, по непонятным мне причинам протирая ветошью канализационные и водопроводные трубы. И вроде тогда ничего такого не делали, просто спёрли с кухни здоровенную банку сгущенки и пытались ее сварить, разведя огонь с помощью черкала, кресала и такой-то матери. Кто же знал, что банку надо полностью погружать в воду, во избежание нехороших инцидентов? В нашем же случае она рванула так, что в части чуть не объявили боевую тревогу, в итоге отправив нас на пять дней на губу, три дня из которых мы мыли зубной щёткой весь плац, еще два обихаживали подвал, чтобы обитающим там тараканом и мокрицам не так грустно жилось. Поэтому я отлично знал, где в подвале находится выключатель света. Тот на удивление легко щёлкнув даже сработал, залив пыльное помещение подрагивающим, едва ощутимым светом. Единственная лампочка на десять ватт явно не справлялась с освещением обширного помещения. Чёрный квадрат превратился в тёмно-серый, но там внутри хоть что-то стало видно, например разорванную, свёрнутую в узел канализационную трубу и груды свежевзрыхлённой земли, обильно залитой содержимым канализации. Вопль раздался ещё раз, и я перестал рассматривать малоаппетитные пейзажи в единый миг скатившись по лестнице вниз. В мешанине труб и сваленных там ящиков было тяжело что-то рассмотреть, но мне повезло: молодой парень был совсем рядом со входом, по пояс провалившись под землю, он судорожно цеплялся за какую-то трубу, широко раскрыв глаза и издавая раззявленным ртом клокочущие хрипы. Я, проваливаясь по пути в разрыхленную землю, в два прыжка оказался рядом с ним, хватая за руки и рывком вытаскивая его из дыры. Тело подалось на удивление легко. Не ожидая такого, я повалился на спину, роняя его на себя, а вернее его верхнюю половину, заканчивающуюся окровавленными лоскутами кожи и плоти, откуда мне на ноги тут же начали вываливаться разорванные внутренние органы бедолаги. Всё остальное осталось в непонятной дыре. От неожиданности я завопил, сталкивая его останки с себя и споро перебирая ногами, не отрывая взгляда от изувеченного трупа, на спине пополз в сторону лестницы, а когда почувствовал, что земля подо мной начала ходить ходуном, утроил усилия, хватаясь за перекладины и пулей вылетая наверх.

Только мои усилия имели мало успеха: лестница осела и начала проваливаться вниз под землю. Я только ещё один раз успел взвизгнуть и рухнул вслед за ней.

Внимание! Выживших, на данный момент 5 из 12. Награда: уменьшена.

Рывок и вот я повис между небом и ворочающимся подо мной неведомым ужасом. Я очень хорошо представил, как сухая строчка логов оповестит всех, что выживших осталось только четыре и это будет полный конец. Бесславный конец моей короткой, никчемной жизни.

— Зуб, сука, только не отпусти меня, тащи, тащи наверх!

Зубр крякнул, обхватил мою руку второй рукой и рывком втащил в комнату. Я тут же извернулся и прильнул к люку, вглядываясь в полумрак, увидев, как там ворочается что-то большое и уродливое, глядя на мир подслеповатыми глазками. Чёрная лоснящаяся шкура, пасть с парой резцов, больше похожих на совковых лопаты, отвратительно извивающиеся щупальца вокруг пасти, гигантские когти на коротких сильных лапах.

— Сука, что ты такое⁉

Гнусный урод недовольно закряхтел, задергал розовом шнобелем, будто вынюхивая потерянную добычу, а затем почувствовав наше с Зубром присутствие, злобно оскалил зубастую пасть. Граната вошла туда ровно, как бильярдный шар в лузу. Монстр недовольно сглотнул, пошевелил щупальцами и без лишних слов взорвался. Видимо, туша этого монстра была не маленькая, и граната провалилась достаточно глубоко, так как от взрыва верхняя части его тела почти не пострадала, лишь странно светящаяся зеленоватая на вид кровь плеснула из открытой пасти и всё. Монстр чуть-чуть осел, погрузившись под землю, да так и застыл, безжизненной тушей.

Поздравляем! Зараженный третьего ранга уничтожен. Получено опыта: 25.