Почти в самом центре поляны стоял небольшой саженец кедра, высотой где-то по колено Делраэлю. Он вспомнил, что это было единственное кедровое дерево, которое уцелело во время пожара благодаря падению могучего Отца Кедра. Отросток выглядел нормальным, живым и здоровым, разительно отличаясь от всех других деревьев, которые Делраэль видел в Лидэйджене. Где-то внутри гексагона должно было находиться такое же здоровое дубовое деревце, возвращенное к жизни благодаря жертве Тайлан Целительницы.

Рядом с отростком Кедра стоял символический монумент лесу. Его вырезал из выгоревшего ствола Отца Кедра Нольдир Скульптор.

Светло-пыльные волосы Тэйрона были коротко подстрижены, так же как и у всех остальных хелебаров, которые встретились Делраэлю.

– Мы не позволим нашим волосам отрасти, пока Лидэйджен не вернет свою прежнюю славу, – объяснил Йодэйм Делраэлю.

Тэйрон перестал ходить из стороны в сторону, и солнечные лучи заиграли на его спине. Наконец он заговорил снова:

– Здесь осталась только маленькая горстка хелебаров. Большинство не смогло возложить на себя огромную задачу возрождения леса. Они не вынесли вида сожженного Лидэйджена, ушли в другие, более мелкие леса. Только я, Йодэйм и еще несколько десятков хелебаров проделали здесь всю эту работу. Но кровь Лидэйджена наделила почву особой магией. Ты видишь, как быстро растут деревья. Наша работа возвращается сторицей. Мы никогда не покинем свои дома.

Делраэль отвел глаза и облизнул губы. До сих пор Тэйрон не спрашивал о явившейся на его землю армии, но больше нельзя было обходить этот вопрос.

– Тэйрон, я должен сказать тебе, зачем мы здесь. Орды монстров следуют за нами, они в одном-двух днях пути отсюда. Они намереваются уничтожить Игроземье. Они хлынут сюда, как бурный поток, и причинят еще большие разрушения, чем любой пожар. Я не знаю способа избежать этого.

Йодэйм встал посреди поляны. Его лицо было искажено ужасом. Делраэлю показалось, что он видит тени остальных хелебаров среди деревьев. Тэйрон смотрел на него расширенными, гневными глазами.

– Ты ведешь сюда тьму злых тварей! Чтобы они уничтожили нашу работу? Как ты можешь! – Его голос сорвался до визга. – Ты ведь знаешь, что уже пережил Лидэйджен. – Почему же ты не мог выбрать другой путь и уберечь нас от этого?

Тогда возмущение забурлило внутри Делраэля. Он подумал о Вейлрете и Бриле, которые не побоялись в одиночку идти на поиски Камня Земли. Он вспомнил о Джатене, убитом мантикором, и о всех жителях Тайра, уничтоженных монстрами Серрийка. Он вскочил на ноги, чувствуя, как его губы дрожат от гнева.

– Близится конец Игры, Тэйрон, и это может быть последняя битва. Играют все персонажи. Мы не можем позволить себе защищать отдельные племена и отдельные места. Сейчас каждый на счету… Я сожалею о вашем лесе, но нынче мы боремся за все Игроземье. Если мы победим в этой борьбе, тогда мы – а не ТЕ – будем определять свою судьбу. Мы обретем наконец покой.

– Война, чтобы покончить со всеми войнами? – прервал Йодэйм со своего места. Его лицо приняло ироническое выражение. Я сомневаюсь, чтобы это было возможно.

Делраэль повернулся к нему, но как раз в этот момент три человеческие фигуры показались среди деревьев.

– Делраэль! – завопил Ромм, когда все трое вышли на поляну.

Между Роммом и другим разведчиком шел высокий воин с мощной мускулатурой, одетый в старые, но хорошо сохранившиеся доспехи. Он двигался с ленивой уверенностью, не обращая внимания на свой эскорт. Каждый его шаг был осторожным и аккуратным. Волосы воина свисали длинными прядями, подернутыми сединой и свалявшимися на концах. Пышная борода увеличивала его лицо. Глаза были темными и узкими.

Несмотря на общее замешательство, он, казалось, излучал спокойствие. Правая его рука сжимала меч. Облик воина свидетельствовал о его воле и непримиримости.

– Он прошел прямо сквозь армию, – сказал Ромм. – И никому не пожелал сказать свое имя. Просто хочет видеть тебя – и все.

Тэйрон и Йодэйм хранили молчание, словно ощущая важность момента.

Делраэль почувствовал, как изумление пронзило его, словно булатная сталь. Каким-то уголком сознания он успел удивиться, что Ромм не узнал воина.., но ведь прошло столько лет.

– Отец! – Голос Делраэля сорвался на шепот.

Дроданис сделал еще два шага вперед и опустил клинок меча плашмя на свое плечо.

– Я пришел, чтобы помочь. У тебя найдется дело для еще одного бойца?

Делраэль оцепенело смотрел на него несколько мгновений, затем побежал вперед, и оба они упали друг другу в долгие, крепкие объятия.

* * *

Костер трещал, излучая тепло в ночную мглу. Наверху сквозь перистые облака и потолок из спутанных ветвей сияли яркие звезды.

Делраэль и Дроданис сидели бок о бок. Остальные воины разбили множество бивуаков, соблюдая строгие указания – не причинять никакого вреда деревьям и не отходить от помеченных тропинок. Они оставили Делраэля наедине с отцом, чтобы те могли всласть наговориться за упущенные годы.

– Я был очень зол, когда ты ушел, – сказал Делраэль. – Я не был готов к обязанностям, которые ты возложил на меня. Я умел только махать мечом, когда ты поставил меня во главе Цитадели. Ты сдался!

Дроданис пристально вглядывался в пламя костра, никак не отзываясь.

– Я тоже пережил смерть товарищей, отец. – Их лица вереницей пронеслись в памяти Делраэля, но он заставил себя отбросить это видение. – Однако я продолжал Игру. Я не позволял своему горю отравить меня! А ты ушел и оставил меня.

Делраэль сделал глубокий вдох.

– А потом послал палочку-письмо от Ведущей, возложив на меня ответственность за спасение Игроземья. Ты поручил мне найти способ остановить Скартариса, в то время как сам сидел и лелеял чувство жалости к себе год за годом!

Дроданис не вставил ни одного слова во время гневной речи Делраэля, но потом повернулся к сыну, и тот увидел его темные усталые глаза и отражающееся в них пламя костра.

– Все, что ты сказал, – правда. Я действительно сдался. Я был не прав – это самый проигрышный путь. Вот почему я вернулся назад, чтобы вновь присоединиться к Игре, чтобы внести в нее поправки.

– Как жаль, что ты не вернулся раньше, – сказал Делраэль. Треск костра поглотил его последние слова.

– Да, – сказал Дроданис, – мы забыли свою истинную роль в Игроземье. Мы позволили себе погрязнуть в тупых заботах повседневного быта. Единственное наше предназначение – развлекать ТЕХ. Мы здесь, чтобы искать приключения, и Игроков совершенно не волнуют наши пустые заботы и тихие домашние хлопоты. Когда мы прекратили поиски, охоту за сокровищами, и исследование катакомб, и борьбу с монстрами, мы потеряли ТЕХ. Нам остается только надеяться, что борьба против Серрийка будет достаточно увлекательной, чтобы вновь возбудить к себе интерес. Тогда они могут сохранить нас всех.

Делраэль нахмурился, почувствовав отвращение к словам отца. Он воткнул ветку в огонь, мешая угли.

– Мое предназначение – это не развлечение кого бы то ни было. Я ответствен перед этой армией, перед людьми из Цитадели. Я делаю все, чтобы спасти Игроземье от разрушения. И я делаю это потому, что так надо, а не потому, что ТЕ получают удовольствие, глядя на мои усилия. Если они найдут мои старания занимательными – что ж, пусть будет так. Но это не главное для меня.

Дроданис посмотрел на сына, словно тот только что высказал какое-то богохульство.

– Ты что, забыл Правило 1, Делраэль? С концом Игры мы потеряем свое предназначение. Если это случится, не будет иметь значения, уцелело Игроземье или нет. Если ТЕ прекратят Играть, то исчезнет и причина, по которой мы существуем.

Делраэль покачал головой:

– Правило 1 неоднозначно. Правило 1 – это Правило выживания, а не только развлечения.

Дроданис закрыл глаза и беспокойно вздохнул. Он лег на землю, готовый уснуть.

– Так много всего изменилось, Делраэль. Так много всего изменилось. Это больше не мое Игроземье.

Делраэль тоже пытался уснуть, хотя его сознание разрывалось от противоположных мыслей.