– И я ничего, – добавил Юрьян.

– Тогда пойдем быстрее.

И они шли, шли и шли. Шипел ливень, грохотали, норовя обрушить берег, волны. Вспышки молний развеивали мрак, но видно было одно и то же – водная гладь впереди и слева, косогор справа, над ним – зубчатый силуэт стены, выступающие громады круглых башен.

Олен шагал на одном упрямстве, крепче и крепче стискивал рукоять меча и мечтал об одном – как бы не свалиться.

– Вот он! – воскликнула Хельга, и он даже сначала не понял, о чем именно идет речь.

Вытерев мокрое лицо, огляделся. Примерно в полусотне локтей стена Руани резко уходила вправо. А прямо впереди лежал просторный залив, на фоне неба торчали мачты, похожие на голые деревья с горизонтальными прямыми ветвями. Темнели корпуса судов, нос и корму многих отмечали сторожевые фонари. Они беспрерывно раскачивались вверх-вниз, суда мотало волнами.

– И какой наш? – Судя по слабому голосу, Юрьян не просто выдохся, а был полумертвым от усталости.

– Вечером я была в порту. Узнала, кто отходит завтра. – Хельга не выказывала признаков усталости. – Таковых три. Нас интересует галеон кивагор «Верность». Он стоит около Западного причала.

– Веди. – Олен, вздохнув, подумал, что если уж судьба взялась подбрасывать каверзы, то никак не может остановиться.

Что ей стоило поставить галеон поближе, у какого-нибудь Восточного причала?

К тому моменту, когда выбрались из воды, дождь закончился. Подбежал Рыжий, потерся Рендаллу об ноги, отчего тот едва не свалился. С тревогой глянул в ту сторону, где за Руани остался храм.

Небо там по-прежнему светилось, среди туч заметно было непонятное движение, точно звезды сорвались с мест и вздумали полетать. Рокотал гром, подрагивала земля, а кое-где внутри городских стен поднимались языки пламени.

– Оружие пока можно спрятать, – сказала Хельга, и только тут Олен осознал, что все еще сжимает ледяной клинок.

Про себя выругался, убрал его в ножны.

Оскальзываясь на мокрой глине, поднялись по косогору. Миновали развалины дозорной башни и вступили на территорию порта. Потянулись причалы, около которых болтались рыбацкие лодки.

Царящий тут запах сырого дерева и тухлой рыбы не мог унести даже штормовой ветер. Вдоль берега тянулись навесы, под которыми сушились сети, стояли верстаки. Иные использовались в качестве жилищ. Доносились голоса, приглушенное звяканье, мелькали тени и тянуло дымом.

– Эй, красотка… – Из тьмы вынырнула шатающаяся фигура, пахнуло запахом хмельного. – Ты не хочешь погулять с веселыми мужчинами?

– У меня они уже есть, – невозмутимо отозвалась лиафри, и Олен ускорил шаг, догоняя девушку.

Пьяница оценил его рост, ширину плеч и меч на боку, выругался и пропал под одним из навесов.

– Дальше будет стража, – сообщила Хельга. – Так просто нас не пропустят. А сам корабль охраняют.

Навесы закончились, их место заняли склады – большие, с прочными стенами и замками на крепких дверях. Изменились причалы, стали длиннее и солиднее, место лодок заняли большие суда.

– Вот и стража, – заметил Олен, когда далеко впереди показались пятеро барги с факелами. – Что делать будем?

– Прятаться. – И лиафри шагнула в проем между двумя складами.

Забились в сырую щель, где под ногами чавкало и воняло гнилыми овощами, и затаили дыхание. На мокрую землю упали багровые отблески, долетел шорох шагов и негромкое позвякивание.

– Кто-то тут был или мне показалось? – проговорили голосом басистым, точно бычье мычание.

– Я тоже засек, как кто-то шмыгнул, – отозвался второй голос. – Ну что, осмотримся как следует?

– Надо бы, – согласился третий, явно начальственный.

Олен вздохнул, потащил из ножен меч, с тоской подумал о том, что придется убивать.

– Мяу! – Рыжий возник из темноты напротив той щели, где прятались беглецы, глаза загорелись золотыми огнями, пушистый хвост поднялся трубой.

– Ой, это кто? – удивился первый голос.

– Кот! Или не видишь, дубина? – хохотнул начальственный. – Это он тут шнырял. Эй, киса, иди сюда, мы тебя погладим.

Оцилан заурчал, и с важным видом зашагал в сторону стражников. Донеслись полные восхищения восклицания, охи и ахи. Олен вздохнул еще раз и задвинул клинок обратно.

– Ладно, пойдем дальше, – объявил начальственный голос, и вновь послышалось чавканье сапог по грязи.

Пятеро стражников прошли мимо укрытия беглецов, и ни один из них не повернул головы. Блеснули шлемы с гребнями, качнулись мечи на поясах, и сияние факелов стало потихоньку меркнуть.

– Какой… э, животный… – потрясенно сказал Юрьян, когда оно исчезло совсем. – Ты где его взял?

– Долго рассказывать. Ну что, идем?

– Конечно, – кивнула Хельга.

Прошли еще два причала, три уходящих от порта улицы, и берег снова повернул к югу. Стал виден большой корабль с высокими бортами, трехэтажные надстройки на корме и носу, три мачты.

– Это он? Такой огромный… – потрясенно прошептал скальд.

– Да, он. – Девушка остановилась. – Нам нужно всего лишь пробраться в трюм. Путь для этого один – яхтенная цепь. Вы готовы снова намокнуть?

– Я еще не успел высохнуть, – заметил Олен, в сапогах у которого хлюпало, а одежда была влажной.

Юрьян вздохнул печально, но ничего не сказал.

Когда подошли к воде, стал ощутим запах отбросов. Рендалл огляделся в поисках Рыжего, но тот куда-то пропал. Хельга вступила в набежавшую волну и погрузилась без плеска, совершенно бесшумно. Стащив с себя кольчуги и шлемы, мужчины последовали за ней.

Олен не особенно хорошо умел плавать, поэтому, когда перестал ощущать под ногами дно, на мгновение испугался. Сапоги потянули вниз, он бестолково задергал руками.

Хлебнул воды и после этого неожиданно успокоился. Кое-как барахтаясь, двинулся туда, где из мрака чуть поблескивающей громадой поднимался борт галеона. Новая волна чуть не швырнула Рендалла прямо на него, и пришлось немного отодвинуться, заложить петлю.

Уходящую в сторону и вниз от корабля цепь увидел во время вспышки молнии, заметил около нее головы спутников. Хельга махнула ему рукой и ловко, точно белка по стволу, полезла вверх.

– О нет, – проговорил Олен, думая, что сил у него не осталось совсем.

Вцепился в холодные склизкие кольца цепи, повис на них всем телом, рыхлым и тяжелым, как мокрая тряпка. Поглядел вслед Юрьяну, попытался встать на одно из колец, что укрывались под водой. Это получилось, и он попробовал убедить себя, что это всего лишь неудобная лестница…

Первый шаг дался тяжелее всего, второй легче, а затем галеон мотнуло, и он едва не сорвался.

– Ох, проклятье, – пробормотал Рендалл, чувствуя, что от накатившего страха мгновенно вспотел.

Ободрал пальцы и едва не вывихнул запястья, но сумел забраться наверх. Пролез через узкое отверстие для цепи, ободрал себе бок. И чуть не вскрикнул, ткнувшись лицом во что-то мохнатое и теплое.

– Мяу, – возмущенно сказало оно.

Рыжий забрался на корабль по одному из швартовов.

– Тихо вы там, – донесся шепот Хельги. – Рядом вахтенный. Надо подождать, пока отойдет.

Олен немного пришел в себя и огляделся.

Они сидели в небольшом закутке под палубой. Его центр занимал толстый ворот с восемью рукоятями, к нему и крепилась цепь. В потолке виднелся открытый люк, рядом с ним кто-то топтался и беззаботно насвистывал себе под нос.

Олен подвинулся, чтобы распрямить затекшие ноги. Задетый ворот неожиданно легко повернулся, раздалось негромкое поскрипывание. Свист наверху стих, сменившись шагами.

– Поротило ха буеро? – спросил кто-то.

– Крысы, – второй голос прозвучал совсем рядом, словно его обладатель стоял у Рендалла прямо на голове.

И двое моряков затеяли разговор.

А Олен сжался, заставляя себя не слышать того, о чем они говорят. Не понимать чужую, причудливо звучащую речь, не похожую на языки сиаи или барги. Слишком уж это было не по-человечески. Слишком по-божественному – вот так вот постигнуть чужое наречие…

Хотя кто знает, откуда берутся боги? Может быть, все начинается со смертных?