Впрочем все было не так страшно — новые муравьи оказались гораздо меньше, слабей и главное их панцири легко пробивались даже не имеющими никаких бонусов стрелами — похоже это были даже не солдаты, а аналог рабочих, совершенно не приспособленных для битвы. Для стрелков пошла настоящая работа, и уже они стали главной боевой силой, полностью реабилитировавшись за свое бессилие в начале сражения: для воинов почти не было дела и они бездельничали, а маги смогли восстановить силы, не используя дорогие зелья, или как минимум использовав их в гораздо меньшем количестве. Два отдельных отряда спецназовцев и эльфов — стрелков получили приказ стрелять навесом и в буквальном смысле засыпали дыру стрелами, делая по залпу раз в пять секунд, а муравьи — рабочие все шли и шли. В конце концов в результате на месте широченного провала вырос возвышающийся на несколько метров вверх курган из мертвых тел, постоянно шевелящийся и содрогающийся от попыток оставшихся внизу муравьев пробиться наверх сквозь тела своих мертвых собратьев. Пошушукавшись руководство направило пятерых имеющихся элементалей прямо сквозь тела вниз: четверо разгребали этот своеобразный ''грунт'', а один нес большую связку деревянных и металлических сосудов и бочонков. Постепенно эти странные землекопы или вернее муравьекопы скрылись внизу, и трупы убитых насекомых сомкнулись над ними как море или скорее болото. Через несколько минут куча тел вздрогнула и поднялась подобно груди, сделавшей вдох, затем последовал ''выдох'' и некоторое время ничего не происходило, а потом появился запах — запах паленой плоти, и был он так силен, что магам практикующим воздух пришлось сильно постараться, чтобы избавить своих соратников от непереносимой вони. Еще через некоторое время, несмотря на все убирающие его заклинания, запах стал сильнее и послышался все более и более громкий треск, из глубин кучи начал проникать и уноситься в небо густой черный дым, а затем куча резко осела, провалившись внутрь, и стали видны языки гигантского костра — пожара, в которых как солома сгорали трупы поверженных врагов, убивая заодно оставшихся в тоннелях и расчищая путь клану. Пожар горел еще примерно час, а затем маги, используя школу воды и заклинания холода, потушили остатки и остудили воздух и камни, позволив проникнуть в полностью очищенные от органики верхние этажи муравейника.

Дальше все было просто: сопротивления почти не было, только перед входом в покои королевы, ну и сама королева тоже не сдалась без боя. Наградой за убийство главы муравьиной колонии стал уникальный маунт — муравей, которого после похода было решено разыграть в лотерею среди желающих, а пока отправить сквозь портал в цитадель как и множество всякой ценной фигни, найденной в муравьином городе. Фигни оказалось много, десятки залов и тоннелей, заполненных по настоящему ценными вещами в вперемешку с откровенным мусором и муравьиными испражнениями, так что клановой армии пришлось задержаться и на время превратиться из боевой в трудовую, хотя своя ноша, как и добыча, не тянет и никто не жаловался, в помощь им было шесть десятков вызванных из цитадели крепких мужиков, членов племени Белки, вернувшихся в цитадель после окончания работ. Ночевать решили здесь же в очищенных от прежних обитателей тоннелях, а не возвращаться через портал. Эленандар посчитал такое решение правильным, хоть некоторые и ворчали, но по мнению рейнждера не стоило расхолаживать бойцов, уже настроившихся на поход и походную жизнь, и начальство поступило верно — так что портал был закрыт, а муравьиный город на одну ночь вновь обзавелся жильцами.

Ночь прошла относительно спокойно — видимо муравьи хорошо зачистили место своего обитания и не оставили в руинах никого, кто мог бы представлять для них угрозу, а те, кто захотел бы занять их место, еще не знали, что территория свободна. Выступили с утра пораньше, как только солнце едва успело окрасить горизонт. Сначала в небо ушли первые встреченные Эленандаром в этом мире игроки владельцы летающих маунтов, конкретно в этом случае это были грифоны, они обеспечивали авиаразведку и воздушное прикрытие. Основной отряд вышел минут через пять: впереди шли друиды, создающие с помощью своих способностей дорогу через джунгли; а сзади и по бокам — воины вперемешку с магами и другими классами, обеспечивающими прикрытие идущих в центре эльфов — стрелков, очень уязвимых в ближнем бою и не способных возродится как игроки или их питомцы; спецназовцы двигались в одном строю с игроками — в отличие от эльфов — стрелков они могли за себя постоять в рукопашной, да и доспехи у них были получше.

Дальше был трехдневный бросок через джунгли — армия клана ломилась вперед неостановимой волной, как цунами сметая любого решившегося встать у нее на пути. А у Эленандара было море возможностей понаблюдать за кланом и за его лидерами в самой что ни на есть боевой обстановке — увиденное ему понравилось: армия, все ее части от игроков до заготовок, действовала невероятно четко и дисциплинированно и в тоже самое время тут приветствовалась инициатива и царил дух равенства и взаимоуважения — удивительное сочетание, не встречаемое им нигде ранее. Ему все больше и больше нравилось быть среди этих людей, ощущать себя одним из них, и он уже несколько раз ловил себя на мысли, что хоть он пока формально и не являлся частью клана, но в мыслях у него часто мелькало слово ''мы'', когда он имел ввиду клан. На время похода Эленандар состоял в рейде, возглавляемом Куэ и благодаря этому оказался в авангарде недалеко от Дримма, едущего на своем огромном и забронированном по самые ноздри маунте со странным именем Ворошилов, но как бы ни был странен маут главы клана, один из его питомцев был еще страннее — при первой встрече Эленандар решил, что встретил игрока, а когда Куэ просветила его, не поверил и подумал, что это неудачная шутка. Поверить что эта высокая, ослепительно красивая девушка — фейри, имеющая старинное русское имя Василиса и оказавшаяся настолько живой, веселой и какой?то настоящей что ли, да еще и к тому же вовсю крутящая роман с Нарамакилом, всего — лишь питомец было очень тяжело и несмотря на железобетонные факты, Эленандар так до конца в это и не поверил, подозревая тут какой?то подвох. Сам глава клана по необычности ничуть не уступал своим питомцам (вернее одному питомцу — вторым являлся самый обычный пес — пет по кличке Послушный) и маунту: во — первых, это был четвертый встреченный им игрок — фейри (да и не игрок тоже) за все полгода нахождения в игре, во — вторых, как понял Эленандар, этот фейри обладал какими?то уникальными знаниями и умениями, связанными с порталами, что и делало клан настолько сильным и способным действовать в разных уголках Серединного мира, в — третьих (тут Эленандар опирался на информацию, полученную от других), он как?то умудрялся сочетать умения очень сильного мага с почти такими же, ну может быть совсем немного более низкими, воинскими умениями, и наконец, рейнджер еще никогда не встречал ни одного экземпляра живого оружия, а фейри располагал сразу двумя. Но все это были частности, любопытные фактики не более — гораздо больше Эленандара занимала личность человека, сумевшего создать такой необычный и во многом исключительный клан, а вот тут были проблемы — личного знакомства не получалось, и он был вынужден судить о том, кто такой Дримм по его поступкам и тому, что он создал, хотя может быть это был даже более верный подход — дела говорят лучше слов, а сказать можно все что угодно. Впрочем Эленандара это не устроило, и он, используя свою дружбу с Нарамакилом, попытался установить более близкие отношения с Василисой, пытаясь таким витиеватым способом узнать побольше о главе клана и других его старейших членах, многие из которых ласково называли Василису дочкой (по мнеию Эленандара за этим скрывалась какая?то интересная история). Нарамакил было напрягся, увидев сближение своего друга и своей же возможной девушки, но поняв, что Эленандар не стремится стать его соперником успокоился, хотя зря — Василиса была бы отнюдь не против ухаживаний рейнджера и поняв это обеспокоился уже Эленандар.