Постепенно рокот реки позади стихал, и некоторое время они двигались в тишине. Травянистая равнина мягко колыхалась под ногами, сохраняя небольшой возвышающийся уклон. Лишь глухой стук снаряжения, которое они несли, отмечал проходящее время.
Солнце достигло верхней точки, когда до них донеслись новые звуки: низкий рокот. Сначала Викор принял его за далёкие раскаты грома, хотя до сезона бурь было ещё два или три месяца. Взгляд на лица спутников заставил его переменить своё мнение.
— Дистек! Клив! — позвал Браель и побежал вперёд. Дистек, фермер, как и Браель, и Клив, торговец выделанными кожами, скинули патронные ленты и бросились за ним, вскоре исчезнув в лесополосе, отмечавшей гребень долгого холма, на который отряд поднимался всё утро.
Те, кто остался, шагу не сбавили. На ходу проверили снаряжение, своё и других; те, у кого были ружья, зарядились и раздули запалы. Костес и Перрор принялись спорить, как лучше устанавливать самострельное ружьё.
Солнце миновало полдень, когда показался встревоженный Дистек. Он махнул отряду, затем развернулся и убежал туда, откуда пришёл. Остальные бросились вверх за ним. Рокот, который Викор принял за гром, уже давно превратился в разрывы, перемежаемые кашляющим треском самострельных ружей и низким рычанием двухколёсных боевых машин.
Они миновали полосу деревьев и неожиданно обнаружили, что земля резко понижается, сходя в пологую долину, тут и там усеянную островками деревьев. На противоположной стороне долины стоял более высокий холм, его вершина терялась в голубой дали. Браель с Кливом стояли у края откоса и смотрели вниз на побоище.
Мёртвые тела валялись по всей долине: несколько зеленокожих, гораздо больше агранцев. Деревья и кусты горели, земля словно обуглилась под прошедшими по ней машинами, убивающими всё на своём пути. Группа двухколёсных машин догнала колонну сзади, паля без разбора сперва в битком набитые повозки, затем в пеших солдат. Погонщики повозок хлестали лошадей, гоня их галопом к краям долины. Машины гнались за ними, всаживая выстрел за выстрелом в повозки и вопящих беженцев внутри. Трупы и разбитые телеги усеивали дно долины вдоль и поперёк.
Небольшая группа верховых развернула коней, чтобы встретить приближающихся зеленокожих. Впрочем, результат был предсказуемым: разорванные и искалеченные тела людей и их скакунов валялись среди тел других ополченцев, пытавшихся отразить внезапное нападение.
Браель вспомнил первый урок, которому научился: не встречаться с захватчиками в регулярной битве на открытой местности.
Он насчитал четверых оставшихся в седле. Всадник, чей пурпурный плюмаж на шлеме выдавал в нём примакского гусара, петлял меж двух перевёрнутых разбитых повозок, бросая коня то вправо, то влево, избегая огня зеленокожих, пока ему наконец не удалось обойти с фланга одно из двухколёсных чудовищ и не насадить его ездока на кавалерийское копьё. Зеленокожего сбросило с седла, машина унеслась прочь, стрелок в коляске отчаянно пытался ухватить руль.
Очередь с другой машины оборвала победоносный момент гусара. И он, и его скакун пали на землю, крупнокалиберные пули оставили в их телах зияющие дыры.
Видя это, три оставшихся всадника развернули коней и галопом поскакали к дальнему краю долины, пропав среди шлейфов дыма, тянущихся от погребальных костров из разбитых повозок и обугленных тел.
Поддав газу, зеленокожие с рёвом бросились вслед за всадниками, колёсные боевые повозки сокращали дистанцию с невероятной скоростью, ездоки завывали, ощерившись зверскими ухмылками, пока так же не исчезли в покрытой дымом дали.
— Они, должно быть, ждали, что мы сбежим, — пробормотал Браель. Феллик подошёл и встал рядом. Весь отряд смотрел в молчании, мгновенно приросший к месту. — Должно быть, послали разведчиков вокруг Греллакса, пока основные силы шли через город.
— Но как они обнаружили колонну так быстро? — спросил Феллик. — Я понимаю, что они оставляли след, будь здоров, но любому отряду разведчиков сначала пришлось бы покрыть достаточное расстояние…
Над головой пронеслась широкая тень. Все непроизвольно присели. Тайлор первым глянул в небо.
— Боги урожая и дома! — выдохнул он. — Этого не может быть… Это… это дьявольщина!
Летающая машина грациозно уносилась прочь, направляясь через поле боя. Она выглядела не более чем детским воздушным змеем, только сделанным в большем масштабе: каркас из распорок и рёбер, грубо связанных вместе и покрытых полотнищем ткани, который каким-то образом ловил ветер и держал всю конструкцию в воздухе. И, вися лицом вниз в обвязке под крыльями — зеленокожий.
— Теперь я уверен, что нам конец! — сказал Томбек.
— Не могу поверить, что тебе понадобилось столько времени, чтобы это понять, — ответил Клив.
И словно вид невероятной машины — каким-то образом более невероятной, чем приводимые в движение моторами колесницы, самострельные ружья и само существование зеленокожих захватчиков, пришедших с небес — сломало какие-то замки в Викоре. Последние воспоминания о матери, обнявшейся в повозке сестрой, Фрейтой, и женщиной, которую он не узнавал, промелькнули перед глазами. Опустив пику, он бросился вниз по откосу в долину.
— Идиотишка решил убиться, — объявил Массау.
— Где-то там внизу его семья, — ответил Браель. Он повернулся к отряду: — Как бы там ни было, нам нужен транспорт, чтобы выбраться отсюда.
Он ткнул пальцем в Клива и Томбека, те кивнули и отправились вниз.
— Остальные, посмотрим, сможем ли забрать с собой кого-то из выживших.
— Корфе, — заикнулся Массау, — ты что, серьёзно хочешь…
— Она возвращается! — прервал Тайлор цеховика. Те, кто собрался вокруг Браеля, проследили за его рукой. Летающая машина набрала высоту, затем развернулась и легла на обратный курс.
— Она даст знать своим друзьям на земле, что мы здесь, — заметил Феллик. — Может быть, нам стоит убраться?
— Именно это я и… — начал Массау.
— Зеленокожий в ней вряд ли несёт много брони, — сказал Браель, больше про себя. — Не станешь же ты загружать машину лишним весом, когда его и так там достаточно?
Сказав это, Браель скинул с плеча мушкет. Почти непроизвольно те, у кого тоже были ружья, сделали то же самое. Восемь стволов нацелились вверх.
Зеленокожий в летающей машине, должно быть, понял, что они задумали. Управляя набором шкивов, тросы от которых свисали перед ним с каркаса планера, он начал менять курс. Но, однако, было уже поздно. Мушкеты грохнули в унисон, несколько пуль пробили крошечные дыры в ткани крыльев, ещё несколько попали лётчику в морду и грудь.
Отряд Браеля наблюдал, как летающая машина завалилась набок, быстро теряя высоту, и рухнула на землю в середине откоса и немного влево. Раздалась пара одобрительных возгласов, но Браель уже перезарядил оружие и отправился вниз.
— Как думаете, сможете нас прикрыть? — крикнул он Костесу и Перрору, которые связывали вместе две пики в качестве подставки для самострельного ружья. Кобар последним сложил у их ног патронные ленты, которые отряд нёс из Греллакса, затем последовал за Браелем в долину.
Клубы дыма из горящих повозок плыли по дну долины. Викор немного взял себя в руки и теперь передвигался по полю боя, прячась за разбитыми повозками.
— Фрейта! — позвал он сестру, зная, что мать она не оставит. Но всё, что он слышал, — звук словно неиссякаемого оружия захватчиков и рёв их машин.
Тень, ростом выше человека, вырисовалась из дыма. Викор инстинктивно отпрянул и выставил пику. Конь без всадника, истекая кровью из нескольких ран, галопом проскакал мимо. Викор услышал мушкетные выстрелы далеко справа и подумал, не Браель ли это с своим отрядом спустился вслед за ним на поле боя. Дым, похоже, становился гуще, и вонь, как от жареной свинятины, плыла по воздуху.
