Предатель прекратил своё песнопение, взглянув через свое ненормально большое плечо.

— Молчать! — рыкнул здоровяк, — Я молюсь!

— Ну извини, что встревожил тебя, — прошептал губернатор, изумляясь тому, каким слабым стал его голос.

Лидер культа повернулся к освежеванному черепу, который располагался посередине его временного святилища. Он подошел к нему, поглаживая свои массивные брови, которые образовывали толстые гребни над крошечными, невероятно маленькими глазными впадинами. Его пальцы задержались на крупной выпуклой челюстной кости с острыми клыками. Голова еретика склонилась в глубоком поклоне, прежде чем он встал во весь свой рост. Даже после всего, Винтер всегда удивлялся каким же большим был предатель. Он выглядел таким широким и легко должен был достигать семи футов в высоту. Его мускулы проглядывались под обильно татуированной кожей. Его широкая спина была усеяна металлическими штифтами. У губернатора сводило желудок, стоило только ему посмотреть на этого урода.

Хотя, возможно его просто до сих пор тошнило после того, как Большой Брувва сломал обе его ноги. Несомненно, он сделал это не голыми руками. насколько помнил Винтер. Это было бы невозможно, неправда ли? Это было ещё одним лихорадочным сном, что мучил его в те редкие возможности поспать, пока он висел здесь.

Губернатор больше не мог точно сказать, что было реальным, а что нет. Всё расплывалось перед глазами. Новости о мутантах, заполонивших подулье. Отключение энергии. Звуки запинающегося орудийного огня снаружи его офиса. Большой Брувва хватает его помощницу за красивую, стройную шею. Винтер любовался ею при любой возможности. Шея ломается со звуком трескающегося дерева.

Он не видел, как её тело упало на ковер, которым она так восхищалась. Он был занят поисками своего оружия.

Похоже, оружие он сжимал в своей руки и использовал как дубинку.

Его разум не запомнил большую часть деталей — кроме, разве что, боли. Он помнил боль. Он жил с нею всё это время.

Большой Брувва повернулся и громко фыркнул, кости пробились сквозь его плоский нос, неприлично подергиваясь.

— Тебя следовало бы прикончить за это, — проворчал его мучитель, обнажая ряд ужасных тонких зубов.

Пожалуйста, подумал Винтер, доказывая, что даже тогда, когда он больше не мог испытывать к себе отвращения, было ещё куда падать.

— Ты знаешь, почему я до сих пор не сделал этого? — спросил Большой Брувва и подался вперед, оказавшись лицом к лицу со сломленным человеком. Когда Винтер не ответил ему, культист зарычал ему в лицо, брызжа слюной со своих проколотых куб. — А?

— Нет, — захныкал губернатор, пытаясь отвернуться от зловонного дыхания здоровяка. Вместо этого его голова слабо наклонилась вперед.

Большой Брувва поднял взгляд к потолку, как будто его поросячьи глазки могли видеть небеса.

— Потому что, того хочет Горк.

Желудок губернатора сжался от услышанного имени. Имени, которое было ему не знакомо всего какой-то месяц назад. Теперь же он часто слышал его. Лидер культа воспевал его снова и снова, молясь иконам своего ложного бога, расположившись поперек стен, вымазанных в бледно зеленой краске. По крайне мере, Винтер надеялся, что это была краска.

Горк, Горк, Горк, Горк.

Большой Брувва крутанулся по направлении к нему, его глаза расширились от рвения, пена показалась в уголке его рта.

— Он пришел за нами, губернатор. Пришел, чтобы сделать нас полноценными. Пришел, что сделать нас орками!

И это было самой жуткой вещью из всех. Эти простофили верили, действительно верили, что этот орочий бог, если он действительно был тем, кем его считали, пришел за ними, чтобы превратить их в его извращенное представление об идеале.

Не люди, но зеленокожие. Отродье ксеносов.

— Пришел за нами, пришел за мной.

Ох, он пришел за ним, ну конечно.

И тогда последователи Большого Бруввы шли перед ним, умирая один за другим, чтобы доказать свою преданность. И каждый следующий выглядел больше предыдущего, мускулы проглядывали из под туго натянутой кожи. Они кровоточили там, где эти идиоты вырезали четкие руны на своей собственной плоти. Это было ненормально. Он видел больших людей раньше. Людей, кто пристально следил за своим телом. Но не таких. Трон знает, что за яд они накачали в свои вены, чтобы придать своим мускулам такие неестественные пропорции. И чем больше были эти идиоты, тем больше урона они наносили своему телу, тем теплее приветствия они получали от своего лидера.

До тех пор, пока они не отваживались становиться больше самого Большого Бруввы. Тогда они страдали. Тогда их немного укорачивали в размере.

И всё над губернаторским ковром.

Какие же страшные вещи должны были произойти в подулье, чтобы такие кретины как они захватили контроль столь легко? Их влияние стало простираться так далеко.

Почему он не был предупрежден? Почему власти не были готовы?

Конечно же, когда правда всплыла на поверхность, его советники шаркали по его покоям, докладывая о существовании небольшого количество мутантов с орочей идеологией.

— Они верят, что он герольд. — усмехнулся префект Бодил, когда на гололитическом экране над столом губернатора появился лидер культа, медленно вращаясь в воздухе. — Послан, чтобы обратить нас в богохульную веру ксеносов. — усмехался он, читая доклад.

Пепельнолицый мужчина в изумрудной робе, сидевший неподалеку от префекта, не разделял его юмора. Это был Муркель, астропат, служивший Винтеру верой и правдой много лет. Он всматривался далеко в улей, вскормленный секретами губернатора. Впалые глаза астропата выглядели более обеспокоено, чем у всех остальных.

— Это волнение внутри улья, — пробормотал астропат, его голос редко звучал громче шепота, — Я не могу уловить его присутствия.

— Этого герольда? — спросил Винтер.

Взгляд астропата поник,

— Дьявол извне.

Бодил не мог скрыть своего пренебрежения.

— Самое худшее это то, что он проявляет некоторые низкоуровневые пси-способности. — его губы скривились в огромную улыбку, — Возможно, это скважина породила грядущие неприятности.

Грядущие неприятности. Вот как Бодил охарактеризовал их. Всего два слова, чтобы описать флот орочьих военных судов, что с неистовством неслись к Гуль Йенсену.

— Так ты думаешь вот что дало жизнь этому Большому Брувве. — спросил губернатор Муркела и игнорируя Бадила. — Разжигание беспорядков на нижних уровнях?

— Мы в этом уверены, сэр.

Винтер внезапно стукнул кулаком по столу.

— В таком случае это делает ещё более опасным присутствие орков неподалеку.

Сейчас губернатор хорошо осознавал, что он должен был прислушаться. Должен был начать действовать сразу же, как только эти накачанные болваны вылезли из Ямы. Если бы он очистил эту выгребную яму годы назад, когда воронка открылась впервые глубоко внутри улья, то ничего из этого бы не произошло. Его советники убедили его, что нет худа без добра, ведь воронка поглотила в себя трущобы и преступные логова. Сотни умерли в тот день. Тысячи пролили кровь впоследствии. Рана внутри Улья Винтер вскоре превратилась в амфитеатр различных слоев общества. Всякое отребье, которое только со смехом можно было назвать обществом, собралось на границе провала. Они спускались в Яму в качестве бойцов. Кто-то использовал свои кулаки. Другие крушили черепа своих врагов всяческими обломками, которые до сих пор валялись на полу — оставшиеся следы жизни до образования воронки. Итог оказался предсказуемым. Кровь. Скандирование. На фоне всего этого банды заключали пари.

Согласно отчетам, редкое меньшинство шло в яму добровольно. Большинство были просто вышвырнуты туда с криками. Если они выживали после падения, они начинали борьбу за свои жизни. Победитель получал всё.

До следующего раза.

Большой Брувва выжил в большем количестве схваток, чем другие чемпионы. Он использовал новоприобретенную дурную славу, чтобы распространить своё нечестивое учение. Слово Горка.

И теперь его последователи вырвались за пределы Ямы, чтобы "спасти" любого, кто прислушается к ним и вырезать любого, кто не сделает этого. И все это наряду с нашествием кораблей настоящих орков, что прорубали себе путь сквозь систему, уничтожая все на своем пути.