Взгляд Маямото стал жёстким, хотя и моё лицо сейчас вряд ли выражало добродушие.

— Не злись, Оками, — сощурился толстяк. — Пойми правильно. Мне нужно, чтобы ты работал только на меня и ни на кого другого. А я всегда перестраховываюсь. Мало ли о чём мы с тобой договорились. Сегодня ты сказал одно, а завтра можешь сказать другое. Как и я, впрочем. Мне нужны гарантии. Я вкладываю деньги в своего телохранителя, и должен быть уверен, что он так и останется моим, и никто его не переманит. Без обид.

Маямото мог этого не пояснять — я и так отлично понял, зачем он затеял все эти дела с выкупом долгов. Боится, что когда я окрепну в силах, то сразу сбегу от него.

— А сам Галей знает, что вы выкупили его долги? — спросил я.

Маямото покачал головой.

— Конечно, нет. Он бы мне помешал. Но теперь уже ничего не сможет с этим сделать.

— И какова сумма долга?

Толстяк ухмыльнулся.

— Люблю разговаривать с деловыми людьми. Сразу к делу, сразу к правде. Потому что, как я люблю повторять: кто правдой живёт, тот и дольше живёт. Верно?

Я не ответил, сверля его взглядом, и Маямото сразу вернулся к делам.

— Сумма долга Галея вместе с процентами заёмщика составила пятьсот тысяч золотых брумов. При службе моим личным телохранителем и при очень высоком жаловании ты будешь отрабатывать этот долг примерно десять лет, что и указано в бумаге.

Меня придавило к сиденью.

Десять лет службы?

Пятьсот тысяч золотых?

Откуда у Галея вообще такие долги, мать его? Он что, планету целиком в кредит покупал?..

Видя, как я побледнел, Маямото смягчил взгляд и по-отечески улыбнулся (метод кнута и пряника он использовал виртуозно).

— Да не волнуйся ты так, это всего лишь рабочие детали. Наш договор остаётся почти в том же виде, лишь с некоторыми изменениями: ты обучаешься и идёшь ко мне на службу. На десять лет. Ничего сложного.

— Про десять лет и долги мы не разговаривали.

— Представь, что это было прописано в договоре мелким шрифтом. Это моя страховка, парень. Пойми меня.

— Я вас уже понял.

Я даже не думал, что мой голос может быть таким злым.

Маямото сразу расслышал в моей реплике угрозу.

— И только попробуй сделать то, чего мне не понравится. Учти, что любой твой чих сразу же становится мне известен. Любые твои успехи, любые неудачи — я знаю обо всём. И ещё попросил бы тебя не слишком рисковать своей жизнью, пока учишься. Мне не понравилось, что ты вступился за какого-то нищеброда и подставил себя под кинжал его недруга. Я плачу деньги за то, чтобы ты учился, а не заводил себе друзей.

Я еле сдержался, чтобы не послать его нахрен.

Сделаю это позже.

— А вот отдыхать с девочками в лечебных озёрах и прочие дела я тебе разрешаю, — добавил Маямото. — Тебе нужно сбрасывать напряжение после тренировок. Но лучше не использовать для этого учениц из школы. Галей такого не потерпит. И ни в коем случае не лезь под юбку его приёмной дочери, иначе он тебя кастрирует, а потом прирежет. Я пришлю тебе девочек поопытней и побезопасней.

— Пришлите их себе, господин Маямото, — бросил я и уже собрался выйти из салона, но дверь не поддалась.

— От меня уходят, когда я этого захочу, — жёстким голосом произнёс толстяк. — Не забывай об уважении.

Я посмотрел ему в глаза.

— Вы тоже. Или чароиты вам больше не угрожают?

Несколько секунд Маямото оглядывал моё лицо и наконец продолжил:

— Для тебя есть работа. Небольшая, но важная. И, возможно, даже не опасная. Через три дня мы отгружаем и переправляем товар в соседнее княжество, и ты мне нужен. Будешь сопровождать груз в составе охраны.

— Что за товар?

Маямото вскинул брови.

— А это уже не твоего ума дело. Ты работаешь на Торговый Дом, а значит, привыкай, что любой товар — это святое. Наша обязанность сохранить его и доставить в руки заказчику. Что он будет с ним делать дальше, тебя интересовать не должно. Экипировку и оружие я пришлю с помощниками позже. Галею о нашем разговоре знать не обязательно. Его задача — учить тебя. Всё остальное принадлежит мне. Надеюсь, мы поняли друг друга?

— Вполне, — ответил я.

Пока другого ответа я дать не мог.

Этот говнюк купил меня с потрохами, однако он старался не слишком на меня давить, потому что знал, что это чревато. С телохранителями нужно быть помягче, они ведь могут случайно забыть спасти твою шкуру.

Маямото кивнул.

— Хорошо. После сопровождения груза снова вернёшься сюда, но учти, что уже меньше чем через две недели ты должен быть в Измаиле. Фуми Галей уже восстановлен в статусе преподавателя в Международной Академии Линий. Его ждут. А вот тебя пока не ждут. Такого, как ты, даже в столичной академии никогда не бывало. Добро пожаловать на службу в Торговый Дом Янамара. Она уже началась. Ключи от верхолёта я передал хозяйке той лачуги, где ты живёшь. Если нужно будет, пришлю пилота. А теперь можешь идти.

Внутри двери щёлкнуло, и она открылась для меня сама.

Я сразу покинул салон, даже не взглянув на Маямото.

В школу я отправился пешком.

Во-первых, верхолётом я управлять не умел, а, во-вторых, после разговора с Маямото мне не особо хотелось пользоваться его подарками.

Про долги и разговор с торговцем я пока ничего не стал говорить Галею. Решил, что сделаю это позже, когда он будет в другом настроении.

Всю первую половину дня я провёл на уроках у Витязей, заодно выслушивал дурацкие шуточки Тэко Такаги: то про Целительниц, то про вчерашнюю драку с Горо Исимой, то про Мичи, который вкалывает на полях. Ну и, конечно, про то, что у дома Хегевары стоит новый верхолёт.

— Это твой, да? — докапывался до меня Тэко. — А ты почему на нём сегодня не прилетел? Да я бы на твоём месте сразу посадил туда штук пять девчонок и устроил им крутое пике! У тебя теперь такой агрегат, а ты пешком притащился, как дурак!

А вот другой ученик-Витязь по имени Кеншин всё утро молчал.

Ко мне он до сих пор относился настороженно и сторонился. Сам же Галей никак не выделял меня среди других учеников и со стороны казалось, что я такой же, как все.

Он гонял нас троих по специальной беговой тропе и пересечённой местности, причём босиком, потом заставлял делать растяжку и силовые упражнения.

Под конец занятия он раздал каждому тяжёлые полуторные мечи и сказал лишь одну фразу:

— Стойка номер три на полчаса.

Парни уже знали, что это значит, а вот мне пришлось повторять за ними, и их обречённые лица не обещали радости.

Оказалось, что нужно встать в стойку и вытянуть руку с мечом вперёд. Всё бы ничего, но стоять так нужно было полчаса.

Галей в это время наблюдал за нами, навалившись локтем на столб ринга и попивая жидкость из бутылки (не факт, что это была вода). Ну а мы крепились, как могли. Вспотевшие, со стиснутыми зубами и вытянутыми руками, стояли под палящим солнцем и не возражали.

— Не могу больше… — еле слышно произнёс Тэко примерно минут через десять. — На полчаса он раньше никогда такого не устраивал…

Прошло пятнадцать минут — и рука парня дрогнула, чуть опустившись.

— Слабовольный олух, — тут же поморщился Галей. — Мой Мастер Ли и то повыносливее будет.

— Что за Мастер Ли? — шёпотом спросил я у Тэко.

— Это его питомец… — еле выдавил тот. — Тритон… плотоядная мелкая тварь… размером с палец…

Я не поверил ушам.

У злобного пьяницы Галея есть питомец? Да ещё и размером с палец? И где он его держит? В бутылке?

— Я уже слышу, как Мастер Ли смеётся над вашей слабостью, доходяги, — продолжал тем временем Галей, опять глотнув из бутылки. — Прошло двадцать три минуты, а вы уже дрожите. Да за это время можно перерезать глотки целой дивизии врагов. А вы меч на весу удержать не можете.

В конце концов, Тэко не выдержал и опустил руку, а потом и меч выронил.

— Хоть убейте меня, учитель! Не могу больше!

Он опустился на колени, оперся ладонями в циновку и склонил голову. С его лба и носа капал пот, а руки и плечи тряслись мелкой дрожью.