— Слушаем меня, теперь я ваш новые хозяин, если кто имперский гражданин не раб и не крепостной можете сказать об этом, я решу, что с вами делать. Те, кто не принимал участие, в обороне, наверное, будут свободны.

— А аристократов тоже отпустишь? — спросила меня, неожиданно красивая женщина лет тридцати, с девочкой лет пятнадцати стоящие на коленях.

— Ты кто?

— Хозяйка этого замка, Артина Готриб.

— Я тут сейчас хозяин, это твоя дочка — кивнул на смотрящую в пол девицу. Встань и подойди ко мне.

Мадама встала, потянулась, и выискивая тропки между сидящими и покачивая бедрами подошла ко мне. Пухлые груди, скрытые платьем лишь наполовину, обтянутые бедра, красивая прическа и дерзкий взор. И как я её сразу не заметил?

— Мой муж, хозяин этого замка, ты лишь временный захватчик тут. Я баронесса этого баронства.

— Ты навсегда имеешь титул леди, но баронессой тебе уже не быть. Тебе напомнить, что стало с бароном Смельтом? Когда твой муж захватил этот замок?

— Я это видела, мой муж вставил ему кол в задницу и умирал этот неудачник очень долго, тоже мой муж сделает и с тобой малолетний идиот!

Хрясь, отвесил я Артине по лицу пощечину, она пошатнулась и ахнула. Я схватил её за шею и подтянул к себе одной рукой, второй я залез её в лифчик и сжал, как ни странно, все же упругую грудь. Слезы покатились по лицу дамы, а её дочка бросилась с криком ко мне.

— Убью тебя, папа тебя собакам скормит!

Хрясь, ударил по лицу бежавшую ко мне девицу, от чего она упала на пол, пуская из разбитого носа струйку крови. Её мать дернулась к ней, но я не отпускал шею и отвесил ей ещё одну пощечину. От чего та взмолилась.

— Барон, не трогайте мою дочь!

Не то, чтобы я был любитель бить женщин, да и не бил никогда, разве, что пару раз при истериках, но явные угрозы и оскорбления в свой адрес спускать нельзя. Нужно сразу показать их место, и дать понять, что кроме послушания у них других вариантов нет. Да и спектакль это был больше для слуг и рабов. Хотя врать не буду, лапать её за сиськи мне понравилось, зачетные они. А вот её дочка никаких сексуальных мыслей не вызывала, страшненькая и тощая на мой вкус. Но выходить из образа отмороженного злодея нельзя.

— Трогать? А это мысль! Иди тащи сюда свою костлявую задницу малышка, я тебе кое с кем познакомлю!

— Нет, возьми лучше меня, — упала на колени маман.

— Тебя тоже возьму, но сначала на кол твоего мужа, у меня и палач опытный есть. — почти не соврал я.

— Муж заплатит за меня, а если ты нас тронешь тебя ждёт страшная смерть. — тут же противоречит себе моя потенциальная любовница.

— Ты так и не поняла, что угрожать мне плохая идея. — я схватил стоящую на коленях даму за волосы и посмотрел её в глаза.

— Гм… Гарод ты не прав. — раздался за спиной голос Пьон.

Я повернулся, и кажется покраснел. Вот я влип! Теперь жена будет думать, что я отмороженный на всю голову насильник. Напугал я свою девочку.

— Им это будет не бесчестье, ведь ты барон, молод и красив собой, вон та уродина и шансов не имела, чтобы такого мужчину как ты получить. — она кивнула на дочку. Эта. — она кивнула на мать. Эта вообще мужика год не видела, а нормального вообще никогда, уже всего тебя раздела взглядом, и смотрит исключительно на гульфик. Озабоченная. Ты их отдай даже не гвардейцам, а наёмникам или слугам и рабам. Это их научит правильно говорить с тем, кто может с тебя волосы снять.

— Да? — ошарашенно спросил я, только для того, чтобы не молчать.

Это же надо как правильно воспитана моя вторая жена! Ну Доранд, ну сукин сын! Надо проставиться «папане». Ведь не закатила сцену ревности, а просто поправила несуразности, неочевидные почему-то мне, но заметные женским взглядом.

— Дамы я вам подберу кавалера, если будете неправильно себя вести.

И тут же обратился к Пьон.

— Представляешь тут и заложники есть! Они и порт ограбили и народ захватили, куда император смотрит. — фальшиво перевел стрелки я.

— А что император? Он вмешается если вассал попросит, но тут два вассала между собой воюют, вернее даже три, ведь у братьев два баронства, с чего бы императору лезть в эти разборки? Кто сильнее тот и прав. — удивилась Пьон.

— А имперские люди?

— Маги, имперские чиновники под защитой, но ты уверен, что они тут есть?

— Сейчас их выведут, посмотрим. — не стал спорить я дальше.

А ведь мне император реально помог, хоть как-то прикрыть баронство от жадных взглядов соседей. Теперь мне стало понятно желание заполучить в родню соседа Малосси, даже женив собственного сына на жабоподобной дочке барона. Да и в таком раскладе, мне сильно злить королевство не стоит. Политика ептыть, как я далек от всего этого, чую наломаю ещё дров.

И тут нам обзор замка пришлось прекратить, повели наружу пленников, ясно что брали орденских, купцов да служащих королевства, ну и женщин красивых простолюдинок. А первым шёл мой старый знакомый Ойлин, а за ним, собственной персоной, господин градоначальник порта баронет Идрин. Они шли, наклонив голову и не смотря по сторонам, а за ними шли ещё человек сорок разного пола и социального статуса.

— Это все, кто сидел в казематах. — пояснил гвардеец из нового десятка.

— Такая большая тюрьма, надо же. — удивился я количеству людей.

— Там и пустые камеры были, — дополнил тот же гвардеец.

— Ну выводи на улицу и распутывай руки, кто связан.

Людей вывели, они удивленно оглядывались, а Ойлин меня заметил и явно узнал, но помалкивал.

— Внимание! Захватившие вас бароны потерпели здесь поражение, я свободный барон Гарод Кныш, освободил вас захватив этот замок и убив одного из разбойников. После беседы я всех отпущу.

Раздались голоса в толпе, а Идрин наконец разглядел меня и скривился, очевидно не ожидая от меня ничего хорошего. Но он ошибался, я от пленных особо ничего не хотел, а в свете предстоящего конфликта интересов по поводу земель Готрибов, мне нужно было набирать висты перед королевством. И в этом плане, безвозмездное освобождение захваченных заложников мне очень поможет. В самом деле, много ли я слуплю с того же Ойлина? Пяток серебрушек, золотой? Нет если старушка гривенник, то десять уже рубль это я знаю, но заморачиваться не охота. Хотя если подать под углом понесенных расходов, и потерь, то я вроде и прав, любой поймет.

— А наши вещи? — прокричал, кто-то из толпы.

— Меня обесчестили! — истерила дама такой наружности, что ей не огорчаться факту сексуального насилия надо, а радоваться.

Они сожгли мою лавку, — я требую компенсацию, вот, например, этого коня заберу, — волновался толстый мужчина, показывая при этом на подарок Пьон.

— Молчать! Никаких компенсаций! Никаких вещей! Я и мой отряд героически сражался за вашу свободу, мы потратились и понесли потери. Ваше имущество и честь беречь может ваш король, я вам ничем не обязан. Все в замке мои трофеи, за расходы, которые я понес каждый заплатит, за доставку домой тоже услуга платная. Конь этот мой подарок в частности, с чего ты решил, что я тебе должен? — уставился я на толстяка.

— Простите барон оговорился. — испугался он моего спича, а может и меча, коим я размахивал в пылу дискуссии.

— Сейчас подходят по одному вон к тому магу, — я указал на Бурхеса, и записываетесь, кто откуда и почем. Ты! — указываю на Идрина, подойди ко мне.

Бургомистр подошел с недовольной моськой, будто делал мне одолжение.

— Мой друг, я рад, что вы не пострадали! — я был само радушие. С вас за расходы всего двадцать золотом, есть тут ещё благородные люди, посмотрите, вы своих горожан лучше знаете. И не благодарите за освобождение, вы нужны своему городу. — пафосно закончил я.

— Спасибо, спасибо, заплачу конечно — ответил он, а то с какой легкостью он согласился говорило о том, что я явно продешевил. Между прочим, за меня уже внесли выкуп, и я ждал прибытия освобождения со дня на день. А из благородных тут только вооон та леди в красном. — он некультурно показал пальцем на мослатую девицу с мордой лошади. Это правнучка короля, но в порядке наследования титула не значится.